Неистовый голод
Шрифт:
— Это так?
Морелли не пытался подняться. Он нервно поглядывал на рычащих волков, глаза его были напряжены, грудь тяжело вздымалась.
— Да. Я хотел не торопиться с тобой, заставить страдать долго и мучительно. Но у меня нет на это времени, и, чёрт возьми, я не хочу тебе быструю смерть. Сегодня ночью трое моих товарищей по стае и несколько моих союзников могли погибнуть. Наши пары, вероятно, погибли бы вместе с нами. Ты бы убил других членов моей стаи, включая щенков, а затем украл бы нашу территорию. Поэтому я бы сказал, что все эти волки
Волки, как один, набросились на него.
Трик отвернулся, пока Морелли кричал и захлёбывался кровью, а волки рычали. У него на уме было кое-что гораздо более важное.
— Я должен убираться отсюда, — сказал он Трею, которого Алли в это время лечила. — Во Фрэнки стреляли.
— Стреляли? — повторил Трей.
Наплевав на то, что из-за этого им не хватит внедорожника, Трик полез вверх по неровным наклонным стенам. Каждый шаг причинял невыносимую боль, натягивая раны от ударов граблями и посылая жгучую боль вверх и вниз по сломанной ноге.
— Подожди! — позвала Алли.
Он не остановился, но она, не раненная, легко догнала его и положила ладонь ему на плечо, посылая через него целительную энергию, пока говорила.
— Тарин уже должна быть с ней, Трик.
— Тарин?
— Да. Она позвонила нам после того, как получила предупреждение от Райана — наша территория была ближе к вам, поэтому она попросила нас поехать сюда. Она хотела добраться до Фрэнки. Очевидно, Кэм позвонил Тарин, чтобы сказать, Круз держит Фрэнки и Лидию взаперти в подвале её старого домика. Если в неё стреляли, Тарин вылечит её.
Добравшись до вершины склона, Трик направился прямиком к ближайшему автомобилю.
— Она ранена и напугана. Тарин не вылечила её, а значит, Круз ещё держит её, как я предполагаю, под прицелом, учитывая, что в неё стреляли. — Трик сплюнул на землю, поморщившись от привкуса песка и крови. По крайней мере, его боль уменьшилась. — Мне нужен телефон, чтобы позвонить Тарин.
Как только Алли протянула ему свой телефон, к ним присоединились остальные.
— Если Фрэнки подстрелили, мы все уходим, — заявил Трей, швыряя в него одеждой, и только тогда Трик понял, что голый. Он быстро натянул рубашку и джинсы, и затем все расселись по двум внедорожникам. Кто был тяжело ранен сели в один внедорожник с Алли, остальные запрыгнули в другой.
Пока Зандер гнал машину как сумасшедший, Трик позвонил Тарин с телефона Алли. Он приложил телефон к уху и подождал. И подождал. Он нахмурился.
— Она не отвечает.
— Попробуй Кэму, — посоветовал Трей.
Он набрал номер волка и стал ждать, сжав кулаки. Когда Кэм ответил, Трик сразу же спросил:
— Кэм, что происходит? Где Фрэнки?
— Она всё ещё в подвале с Лидией, — сказал Кэм, в каждом слове которой слышалось страдание. — Мы не можем попасть внутрь. Круз заминировал переднюю и заднюю веранды; обе рухнули и заблокировали двери. Взрывы ослабили дом, и я не думаю, что он долго простоит. Маркус попытался проникнуть внутрь, но Круз вышел из себя и пригрозил застрелить
— Он выстрелил Фрэнки в живот, — сумел выдавить из себя Трик. Её боль пронзила их связь, и его волк бушевал внутри него.
— О Господи. Трик, мы не можем туда попасть.
На заднем плане послышалось бормотание, а затем в трубке раздался другой голос.
— Трик, это Маркус. Чувак, мне чертовски жаль. Круз заплатил каким-то малолеткам, чтобы они отвлекли нас; они не знали зачем, думали, что он просто хотел отвлечь нас, но… — Он выругался. — Боже, Трик, мне, правда, чертовски жаль.
Он не винил Маркуса, совсем не винил, но у него не было слов, чтобы подбодрить его, когда его охватили паника и гнев.
— Я уже в пути. Скоро буду. Делай всё, что должен, Маркус, но доберись туда и вытащи её.
Присев на корточки на полу рядом с Фрэнки, Лидия прижала руки к ране на животе Фрэнки и всхлипнула.
— О Боже, Фрэнки, я не знаю, что делать.
— Ты ничего не сможешь сделать, — сказал Круз. — В этом и весь смысл того, что я стрелял в эту сучку. — Он улыбнулся Фрэнки. — Я слышал, что выстрел в живот причиняет адскую боль.
Так и было. Боль была не похожа ни на что, что Фрэнки доводилось испытывать — как будто что-то расплавленное взорвалось в животе. Она не знала, оправдались ли усилия Лидии или нет, но тёплая кровь пропитала её рубашку и закапала на бетонный пол. Рана пульсировала при каждом вдохе, пока не превратилась в один огромный, ноющий пульс. Слезы наполнили её глаза, а губы задрожали.
Глубоко внутри волчица запаниковала. Над ними скрипело и стонало дерево. Казалось, что рамы скрежетали друг о друга. Стены становились все слабее и слабее. Она услышала шипящий звук. Сломалась труба? Не была уверена.
В его глазах плясало нездоровое ликование, и Круз насмешливо заметил:
— Эта пуля пробила тебе желудок, а значит, вся кислота и желчь наполнили твой организм.
— Ублюдок.
Она вздрогнула, когда руки Лидии сильнее надавили на рану, а он, казалось, наслаждался болью Фрэнки. Её волчица усмехнулась, желая вырваться, желая ощутить вкус его крови у себя во рту.
— Круз? — позвал голос снаружи. — Круз?
Это Клара. Веселье исчезло из его глаз, и на мгновение он стал выглядеть потерянным и печальным. Но затем его щеки вспыхнули, и он покачал головой.
— Тебя здесь нет! — проревел он.
— Сынок, пожалуйста, выходи, — умоляла Клара с разбитым сердцем. — Остановись, всё будет хорошо.
Рука, державшая пистолет, дёрнулась.
— Нет, не будет! Уже давно всё не хорошо!
— Круз, мы можем исправить всё, что бы ни случилось. Мы можем. Просто выйди. Пожалуйста.
Он снова покачал головой.
— Это невозможно исправить! Ты не сможешь вернуть Кристофера! Никто не сможет!
— Отпусти девочек, Круз. Они не сделали тебе ничего плохого. — Она сделала паузу. — Позволь мне войти и поговорить с тобой.