Неизбежность
Шрифт:
Аддамс удивленно приподнимает одну бровь. Мартинес… никому не сказала?
Откровенно говоря, весь сегодняшний день Уэнсдэй ждала, когда ее наконец вызовут в директорский кабинет на очередной серьезный разговор. На должность погибшей Уимс был назначен профессор Уоттерфорд, преподаватель химии, отличавшийся весьма суровым и категоричным нравом — он бы точно не стал закрывать глаза на потасовку двух школьниц. Тем более закончившуюся физическими увечьями. Но ожидаемого возмездия почему-то не последовало.
А теперь выясняется,
Наконец новенькая прекращает болтать и движется дальше, отделяясь от толпы. Продолжать слежку, оставаясь незамеченными, становится проблематично. Вдобавок ботинки Энид гулко цокают каблучками по каменным плитам — приходится сохранять дистанцию, и очень скоро светловолосая голова Мартинес скрывается из виду.
— Найди ее и проследи, куда пойдет. Потом сразу напиши мне, — шепчет Аддамс на ухо соседке.
— А ты куда? — глаза Синклер удивленно распахиваются.
— Пора проникнуть в логово монстра.
Когда Уэнсдэй вставляет две шпильки в замочную скважину и проворачивает их до характерного щелчка, ее посещает ощущение дежавю. Все происходящее слишком напоминает события прошлого семестра, когда она точно таким же путем проникла в комнату Ксавье.
Когда, спрятавшись под кроватью, стала невольной свидетельницей их разговора с Бьянкой. Кажется, он уже тогда был… неравнодушен, хотя их знакомство исчислялось всего парой недель. Аддамс не по силам понять иррациональную природу человеческих чувств, возникающих буквально из ниоткуда — что тогда, что теперь. Вот только сейчас странные чувства непостижимым образом просочились в ее собственный разум. Словно жалкий росток, с завидным упорством тянущийся к солнцу из безжизненного асфальта.
Но из элементарного курса ботаники она точно знает, что любое растение обречено на гибель без воды и удобрений. Она не станет давать чахлому ростку подпитку, и рано или поздно хрупкое чувство угаснет. Нужно только прекратить поддаваться на провокации и больше никогда не смотреть в сторону проклятого Торпа.
Жаль, что на словах это всегда оказывается проще, чем на деле.
Но для непоколебимой Уэнсдэй Аддамс не существует невыполнимых задач.
Приоткрыв дверь, она осторожно пробирается в комнату и щелкает выключателем. Обе кровати в спальне аккуратно заправлены. Очередная сложность — похоже, у Эмили есть соседка. Обычно после ужина изгои собираются в пятиугольном дворе, чтобы заняться подготовкой к занятиям, но полагаться на удачное стечение обстоятельств не стоит. Нужно действовать как можно быстрее.
Звук входящего сообщения заставляет ее нервно дернуться — на экране оповещений высвечивается имя Энид.
«она в библиотеке вместе с Эбигейл. кажется, делают домашку по геометрии. пока все спокойно, но я слежу)))»
Отсутствие заглавных букв и обилие бесполезных скобок режет глаза,
Преступник не станет хранить улики на видных местах. Уэнсдэй решительно направляется к кровати, на которой стоит открытый ноутбук. Поразмыслив пару секунд, она нажимает длинную кнопку пробела, но компьютер требует пароль. Сейчас совсем не помешал бы Вещь со своим талантом взломщика, но перед ужином Энид усадила его смотреть одну из своих любимых слезливых мелодрам. К тому же, код от сейфа и пароль от ноутбука — довольно разные вещи, нет никакой гарантии, что он справится. Аддамс отметает эту затею и быстро проверяет ящики прикроватной тумбочки.
Увы, там тоже не обнаруживается ни единой мало-мальски интересной вещи. Уэнсдэй почти готова признать, что поиски возможных улик не увенчаются успехом, но, когда она закрывает нижний ящик, замечает странную деталь. Он никак не задвигается до конца.
Аддамс просовывает тонкую руку вглубь ящика, пытаясь отыскать помеху. Пальцы нащупывают узкий книжный переплет. Покопавшись немного, Уэнсдэй вытягивает небольшой толстый блокнот в твердой обложке. Вот и оно.
Первые несколько страниц посвящены наброскам — с дюжину картин, изображающих животных, еще один рисунок в цвете, на котором отчетливо угадываются острые вершины швейцарских Альп, детально прорисованный портрет красивой женщины с длинными волнистыми волосами — судя по схожести черт, матери Эмили. Но это непохоже на обычный скетчбук. Пролистнув дальше, Уэнсдэй натыкается на текст, выведенный от руки.
«29 мая 2019 года. Дорогой дневник…»
Эврика.
Включив настольную лампу, Аддамс погружается в чтение.
«…сегодня мы с родителями ездили на прием к партнерам папы по бизнесу. Я ненавижу званые ужины, но этот вечер стал особенным. Я кое с кем познакомилась. Его зовут Митчелл Кэмпбелл, и он — самый необычный человек, которого я встречала… У него такие потрясающие голубые глаза…»
Скривившись от отвращения, Уэнсдэй пропускает подробное описание внешности будущего возлюбленного Мартинес и перелистывает еще несколько страниц.
«30 сентября 2019. Сегодня мы с Митчеллом ездили на водопад Штойбен. Он уже получил права и учил меня водить машину. Это было очень интересно и волнительно, а когда мы прощались, он поцеловал меня. Это самый лучший день в моей жизни. Жаль только, что он…»
Дальнейшие слова оказываются тщательно зачеркнуты. Аддамс несколько раз поворачивает страницу под разными углами, но разобрать написанное не представляется возможным. Недовольно поджав губы, она переворачивает еще с десяток листов.