Неизбежность

Бартол Эми А.

— Это именно то, о чем я тебе говорю. Я тебе говорила, его голос на меня не действует.

Я могу общаться с ним, без того, чтобы он контролировал мой разум, — защищаясь, сказала я. — Когда ты с ним говорил? Можешь вспомнить хоть один ваш разговор?

Рассел снова спрятал свое лицо в ладонях, так словно его голова весит тонну. Из под майки, был виден его бицепс, отвлекая меня от моих мыслей.

— Я видел его сегодня утром, когда шел по кампусу, после утренний тренировки, — приглушено говорит он.

— И

что ты сказал? — после короткой паузы, быстро подталкиваю я.

— Ну, это между нами, мужчинами, сейчас, правда? — спрашивает он.

— Ну, между мужчиной, и о том, что за ерунду он…

Рассел понял то, в чем не хотел признаваться даже самому себе.

В том случае, если Рид не человек… — и что потом, если это действительно так? И кто я?

— Так Рид, внушил тебе забыть о том, что произошло прошлой ночью, не так ли? — спрашиваю я, стараясь собрать все воедино.

— Нет, если бы он это сделал, то я бы, наверное, сейчас так не бесился.

— Нет, он сказал, что-то вроде, «забудь о Женевьеве, она не для тебя».

Я готова была рассмеяться, потому что Рассел попытался с имитировать голос Рида. Но я не смеюсь, потому что, то, что он сказал, посылает по моему телу дрожь.

— Ох, — задумчиво говорю я. — Но, во всяком случае, ты вспомнил обо мне. Не сразу конечно, но ты сделал это… но не без последствий, — сказала я. — Это очень важно… ты должен быть настойчивее, — запинаясь, говорю я.

— Я всегда хочу чего-нибудь, — отвечает он.

— Ну, это выглядит так, как будто мой друг может навредить твоему здоровью, Рассел, — печально сказала я.

— Как это? — напрягаясь, спрашивает Рассел.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я. — Тебе не достаточно того, что тебе стерли память? Это не твоя проблема. Спасибо за помощь, но это моя проблема. Я не собираюсь упрощать тебе задачу.

— Мишенью для чего, Эви? Ты знаешь больше, чем говоришь? — осуждающе сузил глаза Рассел.

— Это сложно, Рассел. Я действительно не знаю, что происходит. Я еще не успела над этим подумать. Мне просто нужно подумать, — говорю я, тоже выпивая аспирин.

Рассел смотрит на меня несколько мгновений, а потом говорит:

— Ладно, ты можешь не говорить со мной о том, что случилась, но… я понимаю, что… тебя здесь приняли по-другому, чем большинство новеньких девушек. Я думаю, ты более независима и менее склонна обращаться за помощью, даже тогда, кода она тебе нужна.

— Мне не нужна помощь, — начинаю отрицать я, но он поднимает руку, чтобы остановить меня.

— Теперь я не знаю, как я могу помочь тебе, — добавляет он, сузив свои карие глаза. — Я не достаточно понимаю, для того, чтобы помочь тебе. Но я твой друг, и сделаю все что смогу, и может быть… когда, ты будешь готова, то сможешь сказать мне то, что знаешь.

Когда он закончил, я потеряла дар речи. Он едва знает меня,

и за последние двадцать четыре часа, он был подвергнут такому, отчего другие бы в ужасе убежали.

Мои глаза наполнились слезами. Я хочу обнять его, хочу оттолкнуть его, я хочу отблагодарить его, защитить его, я хочу рассказать ему обо всем, и я хочу, чтобы он оставался в неведении относительно всего этого.

— Ну, красавица, ты начала в своей голове такой адский бой. Как на счет того, чтобы просто пойти и посмотреть, нужные книги в книжном магазине на нижнем этаже. Это достаточно простая задача, чтобы выполнить ее прямо сейчас, — говорит Рассел, подходя ко не и подавая мне руку.

Мы вместе пошли в книжный магазин. Мы купили некоторые книги, которые нам нужны. Меня радует, что Рассел предложил помочь мне с книгами, потому, что я подумала, что мне нужен подъемный кран, чтобы донести их до моей комнаты.

— Как ты собираешься нести все эти книги, Рассел? Со всеми нашими книгами, нам понадобится вагон, — сказала я.

— Как, — говорит Рассел, начиная класть по паре книг, в наши сумки. Остальные книги он сваливает, как попало в кучу.

— Если я могу взять твою сумку, то мы можем зайти в Брейди.

Я следую за Расселам на улицу, ведущую в Брейди. Когда мы подходим к дверям в холле, он кладет книги на пол и сортирует их. Заталкивает мои книги в наши сумки, поднимая свою стопку, он спрашивает:

— Может, ты подождешь здесь, пока я занесу свои книги в свою комнату? Не думаю, что когда-нибудь привыкну к тому, чтобы вокруг меня не было девчонок.

Это так неестественно. Он намекает на то, что в будние дни я даже не смогла бы войти в холл мужского общежития.

— Ах, так ты игрок, — говорю я, дразня его.

— Это не то, что я имел в виду, красотка. Просто у меня есть две младшие сестры, возле которых постоянно находятся их друзья. Сейчас здесь нет. Это почти болезненно, не слышать их разговор со скоростью «сто миль в час» о всяких пустяках, — говорит он.

— Оо, понимаю. У тебя есть сестры? Как их зовут? — спрашиваю я, пытаясь представить Рассела, забоявшегося о двух маленьких сестер.

— Если я скажу тебе, обещаешь не смеяться? — спрашивает он.

— Конечно, а в этом может быть, что-то плохое? — хмурясь, спрашиваю я.

— Та, которая на два года младше меня — Скарлет, а которая младше меня на четыре года — Мелани, — извиняющимся тоном говорит он, и ждет, смогу и я провести параллели.

— Рассел, как тебе удалось избежать имени Ретт, или не дай бог, Эшли? — спрашиваю я, разу вспоминая «Унесенные ветром».

— Ну, моего папу зовут Рассел, так что я должен поблагодарить его за это, — с облегчением говорит он, что я не смеюсь над ним.

— Ты младший, — говорю я, улыбаясь, представляя образ красной Южной семьи.