Неизбежность
Шрифт:
Я быстро начинаю припоминать все то, что Рассел рассказал мне о своем ожерелье, парадокс заключался в том, что его семья относилась к этому как к шутке.
Когда я заканчиваю, Рид сухо спрашивает:
— Почему ты не рассказала мне раньше?
Через меня, словно монетка по лестнице прокатывается беспокойство.
— Я не знала, что это важно — что ты думаешь, это означает? — с беспокойством спрашиваю его я.
— Ты должна одеться, — только и сказал Рид, нахмурившись. — Я принес твою одежду в
Он кивком указал на сумку, лежащую возле двери. А потом ушел. Я забираю из холла свою одежду, думая о реакции Рида на розы, разбросанные по постели.
Кажется, он расстроился больше, чем я.
Может быть, это потому, что я более равнодушна к символу, так как в течении нескольких месяцев он мне снился; но меня беспокоит боль, которую я увидела в его глазах.
Он думает, что знает, что это значит, и он не в восторге от этого.
После того, как я оделась, собрала волосы и почистила зубы, я убрала спортивную форму в сумку.
Найдя мусорную корзину, я выкидываю все лепестки, а потом иду вниз на поиски своего ангела.
Я нахожу Рида сидящим на кухне и ждущим меня.
Он приподнимается и вытаскивает стул для меня. После того как я сажусь, он подвигает ко мне поднос с французскими тостами.
Пока он наливает мне стакан апельсинового сока, я беру тосты.
Я изучаю его лицо, чтобы понять изменилась ли его настроение. Определенно нет, он едва смотрел на меня.
Это плохой знак…
— Как все прошло прошлой ночью? — безмятежно спрашиваю я, не желая погружаться в сегодняшнюю проблему.
— Плохо, я не нашел его, — не глядя на меня отвечает он.
— Ты не видел тень парня? — спрашиваю я, пытаясь понять, что он имел в виду.
— Никаких его признаков. Я проверил кампус, просто чтобы убедиться, что он не прятался где-то рядом, — ковыряя еду в тарелке, говорит он.
— Думаю, это хорошо, правильно? — спрашиваю я, накрывая его руку своей.
Он отдергивает руку и тянется к стакану с соком, но не пьет его, а просто сильно сжимает.
В моей голове зазвенел тревожный колокольчик. Он действительно расстроился.
— Ок, как ты думаешь, что это означает? — вздыхая, спрашиваю я.
Я уже подумала, что он не собирается мне отвечать, но когда он заговорил, его голос был тихим.
— Я думаю, это знак того, что ты предназначена Расселу.
— Что?! — воскликнула я, крайне шокированная выводами, которые он сделал. — С чего ты взял? Только потому, что на кровати были лепестки роз?
— Ты сказала, что Рассел носит украшение с теми же символами — круг и знак бесконечности, — мрачно говорит Рид. — Они символизируют его. Роза символ любви, и ты была вся ими усыпана, — обиженно говорит он.
— Если ты посмотришь на это с другой стороны, то это будет выглядеть так: круг символизирует парадокс Рассела, замкнутый
Его челюсти так плотно сжаты, что я сомневаюсь, что он может вымолвить хоть слово.
— Ты не прав — я знаю, что со мной должен быть ты, потому что я не чувствую того, что я должна быть с ним. Я хочу тебя. Я сгораю для тебя, — честно говорю я, хотя, даже не смотря на всю эту ситуацию, мне неловко говорить ему об этом.
Я хочу донести до него, что его теория не верна.
Лицо Рида мрачнеет.
— Нравное, это стиль жизни.
— Другие ангелы будут охотиться на нас, пока не уничтожать тебя, — с отвращением отвечает он.
— Ты не знаешь этого, так как я еще не встречала других ангелов, и это не объясняет того, почему меня тянет к тебе. Символ, может быть, и символизирует Рассела, но вот розы — навряд ли, — рассуждаю я, надеясь, что смогу заставить его увидеть, что он сделал поспешные выводы.
— Заканчивай завтракать, Эви, — не глядя на меня говорит Рид.
— Я закончила, — отвечаю я, пытаясь скрыть отчаяние в голосе.
Он смешон, но очевидно уверен в том, что прав.
Обратная дорога в кампус проходит в напряженной тишине и задумчивых взглядов. Когда мы подъезжаем к общежитию. Рид припарковывается у заднего входа.
Повернувшись к нему, чтобы поцеловать его на прощание, но он смотрит прямо перед собой и не смотрит на меня.
Я смотрю перед собой через лобовое стекло.
Красивые, густые клены, только начинают менять свой цвет на оранжевый и красный.
— Не делай этого, Рид, ты не прав… я чувствую это, — говорю я, и даже для меня мой голос звучит жалко.
Голос Рида звучит ровно, когда он говорит:
— Я все равно буду защищать тебя, это никогда не изменится, но мы не можем… я не могу быть твоим любимым, — заканчивает он, словно уже все решил.
Он считает, что я предназначена Расселу, а он будет подчиняться тому, что предназначено для меня.
— Ты не можешь быть серьезен, — оцепенело шепчу я, — Я не могу пройти через все это без тебя. Я люблю тебя.
— Не нужно меня любить. Потому что я тебя не люблю, — жестко говорит он, сжимая руль.
— Слишком поздно. Я уже люблю тебя и ничего не могу изменить, — с грустью отвечаю я, со слезами на глазах.
— Это пройдет, — по-прежнему не глядя на меня, говорит Рид.
— Некоторое время мы должны избегать друг друга. Если понадоблюсь, я буду поблизости, если придут падшие, но учитывая наше к друг другу влечение, будет лучше, если мы какое-то время не будем общаться. Это поможет нам понять друг друга.