Неизбежность

Бартол Эми А.

Некоторые ребята специально так делают, чтобы походить на игроков, но это не было самодовольство; это агрессивная сдержанная сила, которую он держит, под контролем, и на которую я любуюсь.

— Женевьева, можно мне поговорить с вами? — с прохладной вежливостью спросил Рид, преграждая нам дорогу.

Меня к нему тянет, поэтому я хочу соответствовать всем его запросам.

Глаза Рассела замерцали, когда он взглянул на Рида, я увидела, как его тело увеличилось.

— Конечно Рид, что

у тебя на уме? — спросила я, пытаясь сосредоточиться на чем-нибудь другом, кроме того, как он потрясающе выглядит, выходя из темноты.

Если он и удивился, что я знаю его имя, то не подал вида, а посмотрев на Рассела, сказал:

— Нам лучше поговорить наедине.

Это был намек на то чтобы Рассел ушел. Рассел напрягся, выпрямился и внимательно посмотрел на Рида. Кажется, они оценивали друг друга.

— Ну, как видишь, сейчас я немного занята. Может, мы поговорим позже, — отвечаю я, за то, что он так грубо прервал нас.

— Возможно, вы захотите поговорить с Расселом, потому что у него для вас есть предложение.

Я услышала, как вздохнул Рассел, когда услышал шутку сказанную мной. Держу пари, что сейчас вам не по себе, думаю я с иронией. Лицо Рида потемнело, поскольку он понял, что сейчас, я не буду с ним говорить.

— А когда? — холодно спросил он.

— Точно не знаю. Можно я найду тебя позже? — медленно спрашиваю я.

Стиснув зубы, Рид нахмурив брови снова посмотрел на Рассела.

— Я прервал ваше свидание? спросил Рид.

— Наше что? — спрашивает Рид глядя на меня, чтобы убедиться что я понимаю о чем говорит Рид. Я пожимаю плечами.

— Женевьева, очень важно, чтобы мы поговорили прямо сейчас, — сказал Рид, по прежнему, не замечая Рассела.

— Я не понимаю Рид, — сказала я сощурившись. — Когда я была в аудитории, ты хотел, чтобы я ушла, а теперь, когда мы здесь, ты хочешь поговорить. О чем ты хочешь поговорить? — спросила я. Я чувствую, что он хочет обвинить меня в том, что я сделала что-то не так.

Я думаю, что это из-за списков, они не давали ему покоя.

— Я хочу поговорить о том, чтобы ты уехала сегодня же вечером, — ответил Рид, холодно посмотрев на меня.

— Уехала… почему, автобус что, уже уехал? Разве мы не сможем вернуться назад? — с тревогой спросила я.

— Я на самом деле говорю том, чтобы ты уехала, — Рид выглядел скучающе.

— Женевьева, пожалуйста, постарайся понять. Не будь такой наивной, — ответил Рид, изучая меня с холодным отчуждением.

Я почувствовала, как ускорилось мое сердцебиение и, на щеках появился румянец. Прежде чем я смогла что-нибудь сказать, Рассел спросил:

— Почему она должна покинуть университет?

Все еще держа меня за руку, Рассел загораживает меня собой. Это было незначительное движение, но я его

заметила и, посмотрев на Рида, я поняла, что он тоже заметил. И это, кажется, его разозлило. Я никогда не была в такой ситуации и поэтому растерялась.

Рид хмуро посмотрел на Рассела.

— Это касается только Женевьевы и меня. Если ты решишь последовать за ней, это твое дело, но она здесь не останется, — Рид говорил так, словно этот разговор навивал на него скуку и он готов был уйти.

— А если она решит остаться, что ты сделаешь? — спросил Рассел Рида, его голос звучал спокойно, почти дружески… почти.

Рид посерьезнел.

— Для нее это окажется неудачным решением, — серьезно ответил он, наблюдая за Расселом.

Я решила вернуться к шатру, взяв Рассела за руку, я потянула его за собой:

— Пойдем, найдем автобус. Я не хочу пропустить его.

— Ты иди, сказал Рассел, отказавшись следовать за мной. А нам с Ридом нужно немного поговорить по-мужски, а потом мы с тобой встретимся в автобусе, ответил он, не сводя с Рида взгляд.

Мое сердцебиение отдавалась в ушах.

— Это глупо, — ответила я Расселу, пытаясь скрыть нарастающую панику. — Он не может выгнать меня, это бессмысленно. Пошли.

Рассел взглянул на меня.

— Ты права, он не может выгнать тебя, но может запугать.

— Я и не думал запугивать Женевьеву, потому что это было бы глупо, — говорит Рид низким голосом, в котором чувствовалась угроза.

Глаза Рида ничего не выражали, а руки были сжаты в кулаки.

Когда он, кажется, принял решение, то обратился непосредственно к Расселу.

— Ты пойдешь в автобус и сядешь один. Ты не будешь ни с кем общаться и не выйдешь из автобуса до самого университета. Иди, приказал Рид спокойно.

После секундного промедления, Рассел сжал мою руку и потащил к шатрам. Он двигался сухо, почти против воли, как будто каждый шаг ему давался с большим трудом.

Рид разочарованно рычит и добавляет:

— Отпусти Женевьеву.

Рассел немедленно отпускает мою руку. Он продолжал идти впереди меня, каждый шаг по-прежнему давался ему с трудом, не было грации присущей ему.

— Рассел, подожди! — затаив дыхание, говорю я, но он даже не оглянулся на меня.

Через мгновение, Рид оказался рядом со мной. Его голос снова стал шелковистым и сексуальным, без какого-либо подтекста:

— Должен признаться Женевьева, мальчик намерен защищать тебя. Я не думаю, что он смог бы мне противостоять, но он удивил меня, когда пытался защитить тебя.

— Что ты с ним сделал? — спросила я, с чем-то, что больше похоже на возмущение, чем страх.

Стоя рядом со мной, Рид наклоняет голову, словно внимательно к чему-то прислушивается.