Неизданный Федор Сологуб
Шрифт:
Ходатайство Сологуба долгое время оставалось без ответа, в начале 1921 г. разрешение на выезд было получено, но затем аннулировано [353] . В. Ходасевич вспоминает, что осенью 1921 г., «после многих стараний Горького, Сологубу все-таки дали заграничный паспорт, потом опять отняли, потом опять дали. Вся эта история поколебала душевное равновесие Анастасии Николаевны <…>» [354] . В сентябре, наконец, все препятствия были преодолены, Сологуба и Чеботаревскую ждали в Эстонии, но покинуть Россию им не пришлось. «В середине сентября, — пишет Сологуб, — Ан<астасия> Н<иколаевна> внезапно заболела психастениею. 23 сентября вечером, воспользовавшись моим кратковременным отсутствием (ушел для нее за бромом) и недосмотром прислуги, ушла из дому. С дамбы Тучкова моста она бросилась в реку Ждановку, и утонула» [355] .
353
В архиве Сологуба сохранился документ, датированный 15 июня 1921 г.: «АК-ЛИТО Наркомпроса сообщает Вам, что согласно постановления заседания секретариата ЦК № 34 от 19/V с. г. ходатайство Ваше о разрешении на выезд за границу отклонено» (Там же).
354
Ходасевич В. Ф.Некрополь: Воспоминания. Bruxelles, <1939>. С. 177.
355
Накануне революции.С. 21. Ср. дневниковую запись М. А. Кузмина от 26 сентября 1921 г.: «А Настя Сологуб в припадке исступления бросилась с Тучкова моста. Бедный старик! Как он будет жить? И все равнодушны. Я представил ветер, солнце, исступленную Неву, теперь советскую, но прежнюю Неву и маленькою Настю, ведьму, несносную даму, эротоманку, в восторге, исступлении. Это ужасно, но миг
О том же несколько месяцев спустя Сологуб сообщал Д. С. Мережковскому (Петроград, 9 мая 1922 г.):
Вы, конечно, знаете о моей утрате. 23 сентября Анастасия Николаевна, заболевшая незадолго до того психастениею, ушла вечером из дому и бросилась в реку Ждановку. Слышали случайные прохожие ее последние слова: «Господи, прости мне». Пытались спасти ее, и не могли. Водолаз не нашел тела. 2 мая оно всплыло. 5 мая мы похоронили ее на Смоленском кладбище. — Хочу написать Вам, как мне тяжело, и ничего не могу. Она отдала мне свою душу, и мою унесла с собою. Но как ни тяжело мне, я теперь знаю, что смерти нет. И она, любимая, со мною.
Целую Вас, шлю Вам и Зинаиде Николаевне наш привет.
356
Amherst Center for Russian Culture (Amherst College. Amherst, Mass., USA).
На протяжении длительного времени после исчезновения Чеботаревской из дому Сологуб не знал о ее участи ничего достоверного, и это только усугубляло остроту переживаний [357] . Когда 5 мая 1922 г. ее отпевали в церкви Воскресения Христова на Смоленском кладбище, Сологуб прощался и с самим собою. Последующие годы, дарованные ему судьбою, он уже не в состоянии был воспринимать как полноценную жизнь. И, как свидетельствует В. А. Щеголева, на смертном одре «бредил Настей: „Она ждет меня, она зовет меня. Если бы она была жива, она бы сумела бы помочь мне, спасти меня“…» [358]
357
В архиве Сологуба (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 6. № 174) сохранился ряд документов, по которым можно восстановить ход предпринятых поисков. В их числе — отпечатанное типографским способом объявление: «ТРИ МИЛЛИОНА (3.000.000) РУБЛЕЙ тому, кто укажет, где находится больная женщина, ушедшая из дому 23-го сентября, худая, брюнетка, лет 40, черные волосы, большие глаза, небольшого роста, обручальное кольцо на руке; была одета в темно-красный костюм с черным, серое пальто, черная шелковая шляпа, серые валенки. Имя — Анастасия Николаевна» (л. 1). Другое розыскное объявление основывалось на ложном сообщении: «…из дому ушла больная 40 лет <…>. Она была поднята на Литейном и 29-го находилась в одной из квартир, адрес которой был неточно сообщен по телефону» (л. 2). Среди документов — текст запроса Сологуба (2 ноября 1921 г.) в больницы для душевнобольных с описанием примет Чеботаревской и обстоятельств ее исчезновения (л. 5–6), а также протоколы и акты, касающиеся извлечения трупа из реки Ждановки у Ждановского моста (2 мая 1922 г.), с приобщенными к ним свидетельствами Сологуба: «Спрошенный по сему гр. Сологуб Федор Кузьмич, прожив<аюший> Ждановская наб., д. № 3, кв. 22, показал следующее: найденный труп это моей жены Анастасии Николаевны Сологуб, которая страдала психастенией, и 23 сентября прошлого 1921 года около 9 1/2 час. веч. она ушла из дому. <…> На другой день я узнал, что какая-то женщина с конца дамбы Тучкова моста бросилась в воду, но была извлечена и доставлена к Петровской аптеке, где она была оставлена без присмотра. Тогда она вторично бросилась в воду и быстро пошла ко дну, и только теперь всплыл труп ее из Ждановки. Больше показать ничего не могу, в чем и подписуюсь» (подпись — автограф Сологуба; л. 11–11 об.).
358
Письмо к Н. Г. Чулковой от 29 февраля 1928 г.; приведено в публикации М. М. Павловой «Федор Сологуб. Стихи последних лет» (Русская литература. 1989. № 2. С. 172–173).
Настоящая публикация состоит из трех разделов. В первый включены 72 письма Сологуба к Чеботаревской. Всего в архиве Сологуба сохранилось 134 его письма к жене, а также 13 телеграмм: 131 письмо и телеграммы — ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 5. № 263–266, 3 письма (пп. 3, 5, 11 наст. публикации) — Там же. Оп. 2. № 15. Б о льшая часть не включенных в публикацию писем представляет собой краткие сообщения (часто — на открытках), малозначительные по содержанию либо во многом повторяющие те сведения, которые отражены в публикуемых письмах. Ответные письма Чеботаревской к Сологубу, по всей вероятности, не сохранились [359] , — и это лишает нас возможности прояснить в комментарии некоторые реалии и обстоятельства, которые подразумеваются в публикуемых письмах.
359
Скорее всего, эти письма были уничтожены после смерти Чеботаревской — самим Сологубом или, после его кончины, его наследниками. В составленном Сологубом перечне материалов своего архива, которые он начал уничтожать в октябре 1921 г. (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 6. № 85), письма Чеботаревской не значатся.
Второй раздел публикации — цикл Сологуба «Анастасия», объединяющий часть стихотворений, написанных под впечатлением гибели жены; печатается по авторизованной машинописи (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. № 24 а). В рукописном оглавлении цикла (л. 2) зачеркнуто заглавие «За Волгою просторы те же…»; текст этого стихотворения (которое предполагалось поместить между стихотворениями «Когда войдем мы ликовать…» и «Я не хочу захоженных дорог…») в составе цикла отсутствует. В полном составе и в авторской композиции цикл печатается впервые. 9 стихотворений из него («Унесла мою душу…», «Колыбельная себе» («Чадом жизни истомленный…»), «Я дышу, с Тобою споря…», «Как я с Тобой ни спорил, Боже…», «Творца излюбленное чадо…», «Войди в меня, побудь во мне…», «Когда войдем мы ликовать…», «Я не хочу захоженных дорог…», «Все дано мне в преизбытке…») ранее были опубликованы М. И. Дикман по автографам (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. № 22) в кн.: Стихотворения.С. 448–450, 454–455, 460–461, 464, 467; тексты, зафиксированные в автографах, имеют с машинописным текстом цикла «Анастасия» отдельные разночтения. Стихотворение «Мой ангел будущее знает…» впервые опубликовано в журнале «Беседа» (№ 3. 1923. Берлин: Эпоха).
Третий раздел публикации — поминальные записи Сологуба о Чеботаревской, извлеченные из блокнота, содержащего также автографические списки стихотворений. Печатаются по автографу: ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. № 558. Л. 14–21.
Федор Сологуб
Письма к Анастасии Чеботаревской
Простите, что так поздно отвечаю на Ваше письмо [360] . И времени не было вовсе, и вообще плохо все складывалось. Сведения могу сообщить только следующие: Родился в 1863 г. в СПб. Этого и довольно. Биография моя никому не нужна [361] . Это видно хотя бы из того, что даже и Вы, хотя и работаете для истории литературы, все же никогда не поинтересовались даже моим именем. «Ф. К. Сологуб», как Вы пишете, я никогда не именовался, потому что я не принадлежу к роду Соллогубов [362] , и моя фамилия Тетерников. Литературный же мой псевдоним состоит из 14 букв, не более и не менее: Федоръ Сологубъ, с одною буквою Л, а не с двумя; не просто Сологуб, и не Федор Кузьмич Сологуб (такого нет и не было), а именно Федор Сологуб. — Из моих книг я Вам пришлю те, которые у меня есть. Не могу прислать следующих [363] :
1. «Жало смерти»
2. 3-я и 4-я книги стихов
Издания «Скорпиона»
3. «Литургия Мне», конфискована в Москве, и я не имею ни одного экземпляра [364] .
С истинным уважением
360
Письмо Чеботаревской содержало просьбу сообщить автобиографические сведения для подготавливавшейся ею книги автобиографий современных русских писателей. 25 собранных Чеботаревской писательских автобиографий сохранились в ее архиве (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 4. № 72).
361
Ср. аналогичные отклики Сологуба на просьбы о биографических сведениях (с. 244 наст. изд., коммент. 1 [в файле — комментарий № 130 — прим. верст.]), а также его ответ на вопрос интервьюера о том, почему он «так настойчиво уклоняется от сообщения о себе биографических данных»: «…указание внешних вех жизни я считаю слишком мало уясняющим жизнь человека. <…> Читая беглый перечень внешних фактов, посторонний человек видит их разрозненными, обособленными, невыразительными, — ведь это только для меня жизнь —
362
Аристократический род, к которому принадлежал, в частности, писатель граф В. А. Соллогуб (1813–1882).
363
В книге ( прим. верст.):
364
Книги Ф. Сологуба «Жало смерти» (М.: Скорпион, 1904), «Собрание стихов. Кн. 3 и 4. 1897–1903» (М.: Скорпион, 1904), «Литургия Мне. Мистерия» (М., 1907; впервые опубликовано в «Весах»: 1907. № 2).
365
В ответ Чеботаревская писала 16 мая (присоединенное к фонду Сологуба из собрания А. Е. Бурцева, это ее письмо к Сологубу, — видимо, единственное сохранившееся):
Очень благодарю за книги — Вы слишком добры. Отчего же не хотите дать сведения для биографии, пожалуйста, будьте добры, все-таки напишите хотя на 1 четвертушке — мне серьезно оченьнужно для истории литературы. Я буду впредь осторожнее и не назову Вас, как не нравится, — я думала, что это не важно. Пожалуйста, буду ждать — очень нужно до1-го июня.
Уважающая Вас Анс. Чебот<аревская>».
Пожалуйста не думайте, что я не сообщаю Вам сведений о себе потому, что мне что-то не понравилось. Вы очень любезны, и Ваши обращения ко мне могут доставить мне только удовольствие. И Вы совершенно правы, что так или иначе писать мой псевдоним — не важно; да и вся моя литература, допустим, вещь мало значительная. Сведения обо мне читателю не нужны: читают меня мало, критика мною не занимается. Да и мне совсем не интересно сочинять, кто когда на меня имел влияние, и какие в моей жизни были значительные события. На иные вопросы мне было бы даже дико ответить, напр< имер>, где начал писать. Где? конечно, дома! Мне было бы гораздо приятнее, если бы Вы пожелали прочесть все мои 12 книг [366] (кстати, есть ли у Вас мой роман «Тяжелые сны»? если нет, пришлю), и все то место, которое отведено для меня, заняли бы беседою только о моих книгах.
С истинным уважением
366
Ко времени написания письма вышли в свет следующие книги Ф. Сологуба: «Стихи. Кн. первая» (СПб., 1896), «Тяжелые сны. Роман» (СПб., 1896; 2-е изд. — СПб., 1905), «Тени. Рассказы и стихи» (СПб., 1896), «Собрание стихов. Кн. 3 и 4» (М.: Скорпион, 1904), «Жало смерти» (М.: Скорпион, 1904), «Книга сказок»(М.: Гриф, 1905), «Родине. Стихи. Кн.5» (СПб., 1906), «Политические сказочки» (СПб: Шиповник, 1906), «Змий. Стихи. Кн. 6» (СПб., 1907), «Мелкий бес. Роман» (СПб.: Шиповник. 1907), «Литургия Мне. Мистерия» (М., 1907), «Истлевающие личины. Рассказы» (М.: Гриф, 1907).
Посылаю Вам (под бандеролью) книжку, в которой на стр. 19 Вы найдете доказательство, что пари Вами проиграно. Стихи принадлежат не Пушкину, а Дельвигу [368] .
Искренно преданный Вам
367
Датируется по полустертому почтовому штемпелю.
368
В описи библиотеки Ф. Сологуба зафиксировано «Полное собрание стихотворений» А. А. Дельвига (3-е изд. СПб.: Изд. А. С. Суворина, <1891>; см. с. 456 наст. изд. [в файле — раздел «Библиотека Ф. Сологуба. Материалы к описанию» № п/п 317 — прим. верст.]). На с. 19 этого издания — заключительные 6 строк «Малороссийской мелодии» («Я ль от старого бежала…», 1829).
Простите, пожалуйста, что не немедленно Вам ответил. Я с удовольствием исполнил бы Ваше желание (если бы оно было) прочесть Вам «Капли крови» [369] , и прочту их Вам, когда Вы захотите. Но читать в большом обществе, среди совсем незнакомых или малознакомых мне людей, — это для меня слишком мучительно. Если бы это не было для меня так тяжело, я не стал бы отказываться от приглашений читать публично, — а Вы знаете, что от публичных выступлений я уклоняюсь очень решительно. Читать я могу только в очень тесном кругу. Притом же Вы хотите заставить меня читать роман «Навьи чары» в кругу сотрудников «Товарища», а в этой газете только что появился очень презрительный фельетон об этом романе («кое-что напутано», «да знает ли Сологуб, что такое легенда!» и т. п. Любезности) [370] . Что ж я буду читать им то, что им заведомо не нравится? Вот почему я не могу читать там, куда Вы меня приглашаете.
Надеюсь, что Вы уже получили книжку стихов Дельвига? Убедились Вы, что пари Вами проиграно? [371] Когда же, милая Плакса, будете вы расплачиваться?
Сердечно Вам преданный
369
Еще не опубликованная к этому времени 2-я часть романа-трилогии Сологуба. См.: Сологуб Ф.Капли крови: 2-я часть романа «Навьи чары» // Литературно-художественные альманахи издательства «Шиповник». СПб., 1908. Кн. 7. С. 155–242. В переработанной редакции романа-трилогии «Творимая легенда» «Капли крови» — заглавие 1-й части романа.
370
Вероятно, подразумевается скептическая оценка романа Сологуба в статье А. Горнфельда «Литературные беседы. XXXVII. Альтенберг» (Товарищ. 1907. № 457. 23 декабря): «Роман еще не кончен, но как-то плохо верится, чтобы автору удалось свести к единой осмысленности разрозненные и растерянные хитросплетения своей вычурной выдумки» и т. д. Вырезку с текстом этой статьи Сологуб включил в альбом рецензий на «Навьи чары» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 6. № 19. Л. 12 об. — 14).
371
См. коммент. 2 к п. 3 (в фале — комментарий № 368 — прим. верст.).
P. S. Для Вашего осведомления и подбодрения сообщаю Вам, что сегодня утром, и без всякого пари, мне пришлось расплатиться с Д<арьей> И<вановной> [372] тою же монетою, какая входит в счет Вашего проигрыша.
По моему скромному мнению, такхорошие плаксы не поступают; так(!) поступают только злые критики. Сами написали, чтобы я приехал в «Вену» [373] , — я Вам ответил телеграммой, что да [374] , а Вы не приехали. Ай-ай-ай, как нехорошо! Вы же знаете, как я был бы рад случаю побеседовать с Вами, — и обманули, выражаясь элегантным стилем. И я должен был сидеть, пить вино, и слушать, как Нувель хвалит Кузьмина [375] <sic!>: Лев Толстой — вредный, а Кузьмин — полезный. Вот до чего Вы меня довели! — Потом с горя проигрался в лото. — Я был бы рад, если бы Вы когда-нибудь пришли ко мне, назначив очень заблаговременно вечер. Подумайте об этом серьезно.
Искренно преданный Вам
372
Дарья Ивановна — соседка Сологуба по дому.
373
«Вена» — петербургский ресторан (ул. Гоголя (Малая Морская), дом 13/8), популярный в литературно-художественной среде.
374
12 января Сологуб извещал Чеботаревскую телеграммой: «Сегодня буду в Вене а на Дузе пойду только понедельник Тетерников». Гастроли знаменитой итальянской актрисы Элеоноры Дузе (1858–1924) проходили в Петербурге с 9 по 21 января 1908 г. в театре Консерватории; в числе десяти спектаклей с ее участием — «Дама с камелиями» Александра Дюма-сына, представленная в понедельник 14 января.
375
Вальтер Федорович Нувель (1871–1949) — чиновник особых поручений канцелярии министерства императорского двора, член редакции журнала «Мир искусства» (1899–1904); близкий друг Михаила Алексеевича Кузмина (1872–1936).