Неизведанные гати судьбы
Шрифт:
— Демид, а ваши знакомые не выдадут меня полиции? — спросил Феликс.
— Можете не сомневаться. Они сами связаны с политическими силами, правда я не знаю, с какой именно партией. Мне приходилось выполнять одно поручение для них, так что думаю, что они не откажутся помочь вам. Да и документы они любые могут сделать, главное, чтобы были деньги для оплаты специалистам.
— Эти люди знают, кто вы такой и как вас зовут?
— Они называют меня Князь или Ваше сиятельство, да ещё от помощника моего отца узнали что я промышляю охотой. Их старшему известно, что я знаком с трудами Михаила Бакунина по анархизму. Больше им обо мне ничего неизвестно.
— Это радует. Если они воспринимают вас как анархиста, с партийным псевдонимом «Князь», то в таком случае у меня есть шанс без
Через пару дней, в жилом помещении аптеки Алтайского Округа, я познакомил Феликса Щенсного с Яковом Ефимовичем. После краткого обмена небольшими фразами, и как оказалось тайными словами, выяснилось, что они оба состоят в социал-демократических партиях. На мой вопрос, сколько будут стоить документы для Феликса? Яков Ефимович заявил, что для своего, они все документы сделают абсолютно бесплатно. Заметив, что им не терпится поговорить, я передал Феликсу сумку с лекарствами, что приготовила моя матушка, после чего попрощался и отправился домой…
Глава 29
Поселение «Урманное». В Алтайском Белогорье.
Из-за начавшейся снежной метели, нам пришлось задержаться в Барнауле почти на десять дней, поселившись в добротном здании, где сдавались меблированные комнаты. За эти дни мне частенько удавалось посетить аптеку, чтобы вдоволь пообщаться на различные темы с Феликсом Щенсным, Яковом Ефимовичем и его знакомыми.
Так что мы со Светозаром возвернулись домой с довольно большой задержкой. Пролётка заехала в Урманное поселение под вечер, когда непогода полностью затихла и с неба неспешно падали мягкие хлопья пушистого снега. Едва только наша пролётка приблизилась к зданию поселковой Управы, как на её широком крыльце появился мой отец. Он сразу же начал махать рукой, показывая, чтобы мы немедленно остановились. Когда Светозар остановил пролётку возле крыльца здания Управы, то Глава нашего поселения, тоном не терпящим возражения, приказал мне зайти в Управу. Это меня очень сильно удивило, так как отец редко обращался ко мне, как Глава Урманного поселения. Такое происходило лишь только в каких-то особо исключительных случаях. В основном, когда случалось какое-то важное событие или происшествие. Увидев строгое лицо отца, я ничего не стал расспрашивать у него при Светозаре, а молча покинул пролётку, и прошел внутрь помещения Управы.
Стряхнув снег со своей шубы, я разделся и расположился на широкой лавке у стены. Через пару минут в кабинет зашёл отец, видать он отдавал какие-то распоряжения Светозару. Закрыв за собой плотно дверь, он строго сказал мне:
— Рассказывай всё!
— Что именно рассказывать, отец?
— Я уже тебе сказал, рассказывай всё. Можешь начать с твоих непонятно откуда появившихся странных знакомых в Томске и Барнауле. Где ты с ними умудрился познакомиться? Про Барнаул я тебя пока не спрашиваю, знакомых там ты мог завести когда доставлял туда продовольственные обозы для армии. Но ведь ты раньше никогда не бывал со мной в столице губернии, так откуда же у тебя в Томске знакомые появились? Кроме того, не забудь также поведать мне о своих тайных делах, которые тебя связывают с политическими и другими непонятными личностями?! — услышав такую речь, я удивлённо посмотрел на своего отца, но он, заметив мой вопросительный взгляд, неожиданно продолжил: — Демид, не нужно делать такое удивлённое лицо. Я отвечаю за всех жителей нашего поселения, а твои непонятные связи и дела с политическими… могут принести беду и горе в Урманное. Сам прекрасно ведаешь, как имперские власти к политическим относятся. Пока вы со Светозаром прохлаждались в Барнауле, у нас в поселении побывали жандармы из Томска. Они довольно сильно интересовались тобой, твоими политическими взглядами, а также твоими непонятными знакомыми в столице губернии…
— Отец, а как жандармы в снежную метель до нашего поселения добрались?
— Нормально они добрались. На трёх санях приехали, чтобы с тобой по душам пообщаться. Заявились на следующий день после вашего отъезда. Вам очень сильно повезло, что снежная метель в Барнауле разыгралась, иначе вы бы прям на допрос к жандармам
— Хорошо, отец, — начал я свой рассказ. — Началось всё с моего выхода на охоту, как раз перед нашей поездкой в Томск. Проверяя расставленные ловушки и петли, я заметил, что кто-то там уже похозяйничал, самовольно забрав мои охотничьи трофеи. Отправившись по следам неизвестных, я вскоре обнаружил на полянке странную группу из четырёх человек. Странность состояла в том, что группа состояла из трёх уголовников и одного политического, причём, последний довольно старательно пытался выдать себя за матёрого уголовного авторитета. Когда они покинули полянку и ушли через старую гать на болоте, то на месте их временной стоянки я обнаружил портмоне из кожи наполненный крупной суммой денег и странной половинкой сотенной купюры. Вот с неё-то и начались все мои приключения со знакомствами…
Отец очень внимательно слушал мой рассказ, не перебивая, и лишь когда я закончил его, спросил меня:
— И зачем ты только связался со столь опасными людьми, Демид? Ты же прекрасно знаешь, какое сейчас неспокойное положение в стране. Во многих больших городах и в крупных посёлках происходят политические демонстрации, на которых выдвигаются различные требования к царю и имперским властям. Студенты начитавшись различной революционной литературы, вместо того, чтобы получить образование и профессию, устраивают беспорядки, которые власти подавляют с особой жестокостью. Скажи мне, сынок, где ты успел набраться опасных революционных идей? Пойми, я пытаюсь понять… Зачем тебе вообще нужны связи и знакомства с политическими?
— Отец, ну ты же сам учил меня очень внимательно слушать людей беседуя с ними. Вот во время таких доверительных бесед, я и «успел набраться опасных революционных идей», — сказал я с улыбкой. — Теперь относительно того, зачем мне «нужны связи и знакомства с политическими»… Скажи, пожалуйста, тебе дед несколько лет назад рассказывал о том, что будет большая война?
— Рассказывал и не только мне одному. Он говорил, что во сне увидел большую и кровавую войну. Кроме меня, его рассказ о войне слышали Мирослав Кузьмич, Родасвет Казимирович и Богуслав Ярославич. Не понимаю, почему ты сейчас про сон моего отца вспомнил? Ведь война же давно закончилась. Насколько я помню, с японцами четыре лета назад подписан мирный договор.
— Дед вас не про малую войну на востоке предупреждал. Он рассказывал вам о совершенно другой войне, которая начнётся на западе. Я сам лично слышал, как он говорил нашему старосте Мирославу Кузьмичу, что «через несколько лет большая кровавая война придёт с запада. Она по всей земле беду разнесёт, но хуже всего будет после войны. Брат восстанет на брата, сын на отца, кровь будет литься как реки. И всё енто будет делаться в угоду наших древних ворогов».
— Ты хочешь сказать, Демид, что будет ещё одна, более кровавая война?
— Да, отец. И как сказал дед, то что будет после окончания войны, гораздо страшнее самой войны. В приходской школе нам рассказывали на уроках, что после больших и продолжительных войн многие империи и богатые страны исчезали с карты нашего мира. На их месте появлялись новые государства.
— Демид, не нужно верить всему, чему вас учили в приходской школе. Многое из того, что вам говорили на уроках… придумано недавно по указу имперских властей.
— Не буду с тобой спорить, отец. У тебя на стене в кабинете висит современная карта мира, которую ты привёз из Томска. Покажи мне, пожалуйста, на ней… Великую Рассению или Великую Тартарию, или хотя бы нашу прародину — Великое Княжество Литовское? Их там нет. Они исчезли после больших войн.