Неизвестная жизнь писателей, художников, композиторов

Бернацкий Анатолий Сергеевич

И вот наконец-то после этого в деталях продуманного шага она получает ответ из Парижа. Более того, не одно, а целых два письма, правда, одно из них было написано рукой верной писателю Зюльмы.

«Вы, которую я ласкаю, как сладостную иллюзию, – пишет он Незнакомке, – вы, которая, как упование, проходит сквозь все мои мечты… Вы не знаете, что означает для поэта, когда в его одиночестве появляется столь сладостный образ, чьи контуры, именно потому, что они столь неясны и неуловимы, наполняют его таким восторгом».

И в данной ситуации умудренный жизнью Бальзак неожиданно повел себя как неопытный в любовных интригах юноша. Не зная имени своей

поклонницы и ее внешнего вида, тем не менее в своем третьем письме он уже признается ей в любви. «Я люблю вас, Незнакомка! И это удивительное чувство – только естественное следствие моей всегда унылой и несчастной жизни… Если с кем и могло приключиться что-либо подобное, то именно со мной».

Конечно, трудно поверить, что изложенное на бумаге являлось полной копией того, что творилось в душе писателя. Вероятно, это были всего-навсего стандартные, умело изготовленные фразы, в сочинительстве которых Бальзак как романист имел огромнейший опыт, или, иначе говоря, отрывок из романа, сюжет которого придумал не он, а предоставила ему сама жизнь.

Если поначалу для госпожи Ганской первые письма, отправленные ею в Париж, были всего лишь способом хоть как-то разукрасить свою скучную провинциальную жизнь, то после ответа великого француза ее мысли поменялись. Теперь ее натура потребовала чего-то большего, чем просто изложенные на бумаге слова восхищения: ей захотелось воочию увидеть знаменитого писателя и услышать те же комплименты, но теперь уже из его уст. Заочное, не одушевленное плотью знакомство вряд ли устраивало и самого Бальзака.

Видимо, сама судьба соизволила вмешаться в столь интригующе начавшийся роман, потому что в начале 1833 года Ганские решают временно покинуть Верховню и отправиться в путешествие по Европе. Лиретту тоже берут с собой, чтобы выступала в качестве воспитательницы дочери Ганских – Анны. Но, помимо этой, как говорится, официальной обязанности, ей вменялась и вторая, невидимая непосвященному оку задача: она и дальше должна была исполнять свои тайные обязанности посредницы в переписке хозяйки и Бальзака.

Первая остановка – Невшатель, куда Ганские прибывают в июле и снимают виллу Андре. Почему именно Невшатель? Во-первых, потому, и это самое главное, что городок расположен совсем рядом с французской границей: если Бальзак все же захочет познакомиться с таинственной Чужестранкой, ему не придется ехать слишком далеко. А во-вторых, здесь живут родители Лиретты: вполне обоснованный аргумент, чтобы развеять подозрения, которые могут вдруг возникнуть у господина Ганского.

Бальзак обо всем уже извещен. Более того, ему рекомендуют остановиться в «Отель дю Фобур», конечно, если он соизволит появиться в Невшателе. И он, для начала введя в заблуждение друзей относительно мотивов своего путешествия, а потом проведя четверо суток в пути, наконец 25 сентября попадает, как и было условлено, в «Отель дю Фобур». Там он находит желанное письмо, в котором ему предлагают на следующий день, 26 сентября, между часом и четырьмя пополудни прибыть на бульвар, чтобы увидеться со своим «любимым ангелом». А ведь он не знает ни лица, ни даже имени женщины, ради которой прибыл в этот провинциальный городишко.

Но, конечно же, они встретились. Правда, «все пять дней проклятый муж не отставал от нас ни на секунду. Он переходил от юбки жены к моему жилету», – писал впоследствии Бальзак своей сестре. Не обошлось и без вмешательства Анриетты: богобоязненная девица нарочно разъединяла влюбленных. И все-таки, несмотря на столь значимые препятствия,

Ганская приняла страстные признания Бальзака в любви и даже позволила ему в тени раскидистого дуба поцеловать себя.

Пять дней пролетели быстро и незаметно, и Бальзак снова возвратился в Париж, чтобы отдаться работе. Правда, на этот раз разлука оказалась недолгой. Всего через три месяца, 23 декабря, он появился в Женеве в отеле «Дель Арк», где нашел привет от Ганской: драгоценный перстень, в который была запаяна прядь изумительно черных волос.

Здесь Оноре провел уже целых сорок четыре дня. В каждый из них он, как обычно, с полуночи до полудня проводил за работой, а по вечерам пытался сломить сопротивление женщины, которая не хотела ему отдаться. Наконец удача смилостивилась над Бальзаком: после месяца упорного сопротивления Ганская все же нарушает супружескую верность.

А потом они опять не видятся целых восемь лет. Только письма, которыми они регулярно обмениваются, не позволяют окончательно потухнуть их отношениям. Хотя, безусловно, со временем они тускнеют. К тому же у Бальзака в эти годы появляются новые увлечения, о которых украинские и русские доброжелатели постоянно информируют Ганскую…

Но вот утром 5 января 1842 года ему подают письмо с черной печатью. В этом послании доводится до его сведения, что 10 ноября 1841 года господин Ганский скончался. Этот листок бумаги опять становится для писателя новой надеждой.

Он снова начал забрасывать Эвелину письмами, в которых просил разрешения приехать к ней в Верховню. Однако в письме от 21 февраля получил четкое «нет». Зато чуть позже она дала согласие встретиться в Петербурге. И 29 июля 1843 года, после тяжелого морского путешествия, писатель ступил на землю столицы Российской империи.

Как проходила эта встреча, сказать трудно: ведь они не виделись почти восемь лет. Но то, что размолвки между ними не произошло, а, наоборот, их связь окрепла, видно из последующих событий. Хоть и через целых полтора года, но госпожа Ганская снова пожелала увидеться с писателем и весной 1845 года пригласила его в Дрезден. Моментально в ящик стола были заброшены рукописи, и в мае он уже рядом с Эвелиной.

Но пребывание в Германии не ограничилось одним Дрезденом. Они посетили также Каннштадт, Карлсруэ, Страсбург. Бальзак и Ганская инкогнито даже побывали в Париже. В конце лета они наведались в Фонтенбло, Орлеан и Бурж. Бальзак даже показал свою родину – Тур. Оттуда они через Роттердам, Гаагу, Антверпен добрались до Брюсселя, откуда Бальзак вернулся в Париж. Но расставание было недолгим. Уже в сентябре он снова появился в Баден-Бадене и провел с семейством Ганской еще две недели. В этот раз они посетили Лион, Авиньон, Марсель, а также побывали в Неаполе.

Теперь Бальзак мог видеться с Ганской настолько часто, насколько ему позволяло время и денежные средства: он словно спешил наверстать упущенное. Однако, несмотря на частую близость, согласия на брак он все еще не получил: госпожа Ганская постоянно находила разного рода отговорки. Она продолжала раздумывать даже после того, как забеременела. Ребенок у нее родился мертвым.

Переломным становится 1847 год. Наконец, в сентябре Эвелина пригласила Бальзака посетить ее имение Верховню, расположенное недалеко от Бердичева. Здесь он провел почти пять месяцев и не переставал восхищаться ослепительной роскошью и богатством, которые окружали его в особняке Ганской. Однако в середине февраля 1848 года обстоятельства вынудили Бальзака опять вернуться в Париж.