Неизвестный Каддафи: братский вождь
Шрифт:
К 1 марта 1979 г. избирательная кампания закончилась. В результате выборов в народные комитеты были избраны в основном представители тех слоев населения, которые считались "наиболее революционными" и которые открыто выступали против своих сограждан, сумевших разбогатеть в послереволюционный период. Эта "новая" ливийская аристократия была представлена людьми, которые в 1969 г. приветствовали падение монархии, а затем активно сотрудничали с новым режимом, надеясь на место под "революционным ливийским солнцем", и, естественно, на прибыли и льготы. Бесконечные перестройки и ревкомовские кампании, хотя и были направлены против зажиточных слоев населения, не пошатнули ливийских устоев
Впрочем, читатель может об этом судить и сам, если сравнит предлагаемый текст выступления М. Каддафи с его видением революционных процессов в Ливии и истинностью происходившего. Все и сам лидер революции оценивал довольно объективно.
"В процессе завершения работы по созданию революционных комитетов мы обнаружили, что существует ряд местных народных собраний, их число, правда, незначительно, в которых нет революционных комитетов. По нашему мнению, нельзя оставить хотя бы одно народное собрание без революционного комитета. Народное собрание без революционного комитета подобно автомобилю без двигателя, который, как бы мы его не украшали и как бы мы не старались, все равно не сдвинется с места. Революционный комитет— это двигатель местного народного собрания. Революционные комитеты — это та сила, которая приводит в движение широкие народные массы. Массы совсем не обязательно должны быть революционными, их подавляющее большинство в любой части мира не революционно. Кто же ведет их на путь революции, которая отвечает их интересам? Это — революционная сила. Поистине революционная сила не обязательно должна быть многочисленной, обычно она малочисленна. Однако и двигатель может быть самой маленькой деталью в автомобиле, как и в любом другом механизме. Но несмотря на это, именно он является той силой, которая приводит в движение.
Мы также выяснили, что в ряде средних школ и институтов отсутствуют революционные комитеты или же они есть, но бездействуют. Это значит, что в этих учреждениях, объединяющих массы, нет места революции, так как в них отсутствует самая экономичная движущая революционная сила. Следовательно, такие учреждения представляют собой форму, лишенную содержания.
Школа и институт — это школьные студенческие народные собрания, следовательно, факультет в институте — это народное собрание, включающее в себя местное народное собрание, объединяющее всех ливийских граждан, представляющих различные слои населения, и профессиональное народное собрание, объединяющее производителей, крестьян, ремесленников, работников искусства, студентов и других представителей всех слоев населения. Но все члены профессиональных народных собраний являются, в конечном счете, членами местных народных собраний, которые определяют внутреннюю и внешнюю политику народного государства, которым управляют народные массы. Народное собрание, будь оно профессиональным или непрофессиональным, если в нем нет революционного комитета — это форма без содержания, то есть то же самое, что и автомобиль без двигателя.
Именно эта проблема и тревожит нас всех и мы не можем быть спокойны до тех пор, пока не увидим, что революционный комитет существует в каждом народном собрании, местном или профессиональном.
Нашей задачей является завершение процесса создания революционных комитетов, укрепление уже существующих революционных комитетов, выявление тех мест, где еще нет революционных комитетов с
Революционные комитеты, процесс укрепления которых сейчас идет, это то, на что мы, как руководство революции, будем опираться.
Революционеры, обладающие чувством ответственности, — вот те, с кем мы начнем революционную работу и кому мы поручам осуществление революционных задач.
Следующей задачей является реорганизация революционных комитетов и революционных сил в этих комитетах.
Это необходимо потому, что в военное или в мирное время, в трудных или легких условиях, в любой ситуации, мы будем обращаться к революционным комитетам.
Но в этих условиях будет ошибкой продолжать обращаться к революционным комитетам посредством радио.
Ведь радиостанция может в определенный момент оказаться в руках одного из нас, может быть захвачена внешними врагами или уничтожена внутренними. Поэтому отныне и впредь мы будем осуществлять связь с революционными комитетами только через их штаб-квартиры. Эти штаб-квартиры являются местом, где собираются революционные силы, и только через их посредство мы можем осуществлять контакты с ними.
Революционные комитеты должны в случае нарушения или отсутствия связи с ними сами выполнять возложенные на них функции без контактов с кем бы то ни было.
Если положение осложнится и у руководства не будет возможностей связаться с революционными комитетами, последние должны сами осуществлять свои задачи.
Это, естественно, требует сознательности и чувства революционной ответственности.
Штаб-квартира революционного комитета — это своего рода генеральный штаб, своего рода окопы войны, находясь в которых каждый должен чувствовать, что именно в этом и есть смысл его жизни.
Каждый революционный комитет должен таким образом стать копией штаба революционного руководства. Если исчезнет революционное руководство, то страна превратится в подобие Египта, Китая, Ганы, Индонезии.
Египет был безусловным лидером арабского мира. Теперь же Египет встал на колени перед Израилем. И это потому, что эра президента Насера осталась только в памяти, а не наяву.
И если мы будем поступать также, как поступали руководители этих стран, то завтра революция кончится, так как будто ее никогда и не было.
В Египте никогда не было организации. Там был Насер, вокруг которого сплотился народ. Когда же его не стало, народ не нашел вокруг кого сплачиваться. Поэтому люди вышли на улицы аплодировать даже Садату, когда тот вернулся из Иерусалима. Насеру удалось возбудить у масс сознание. Но в Египте не было действительно организованной силы.
Насер был против партий, при нем ни одна партия не действовала, но он не нашел альтернативы партийной системе. Насер умер.
И если бы вокруг него были горячие патриоты или национальный энтузиазм, то люди только любили его и подражали ему…
В Гане была партия, но с уходом ее президента эта партия превратилась в толпу.
Сукарно, как и Насер, был личностью. Но силы, выступившие против него, сумели создать организацию и, хотя народ был на стороне Сукарно, эти силы совершили переворот.
Вот какова роль организации.
Каждый из исторических экспериментов, о которых мы говорили, закончился неудачей. И секрет их провала кроется в них самих. Причиной этого является основа, на которой они проводились, их кредо. Насер создал программу революционной деятельности и только. Он был человеком, который мужественно вел сражение за интересы арабских масс. Но это происходило пока он был жив. С его смертью прекратилась и та битва, которую он возглавлял и ничего от нее не осталось.