Неизвестный Рузвельт. Нужен новый курс!
Шрифт:
Развернувшаяся борьба, как и до войны, происходила в традиционных рамках системы правления. ФДР бдительно стоял на страже двухпартийной политики. С начала 1943 года резко усилилась антикоммунистическая кампания. Если ФБР, контрразведка, комитет по расследованию антиамериканской деятельности действовали по долгу службы, то ФДР предпочитал оставаться в тени. На авансцену выступила Э. Рузвельт.
В речи 16 февраля 1943 г. она воздала должное советскому народу и обрушилась с ожесточенными нападками на Компартию США. «Коммунисты пытаются заставить нас делать то, чего мы не хотим делать», – открыто призналась жена президента. В мае 1943 года Э. Рузвельт обратилась к национальной конференции студенческого союза, собравшейся в Нью-Йорке.
Свои ревизионистские взгляды Браудер изложил в ряде работ. Водной из них, увидевшей свет в конце 1943 года, он писал: «Если Джон П. Морган поддерживает англо-советскую коалицию и готов с ней солидаризироваться, я, как коммунист, готов в этом пункте протянуть ему руку и бороться совместно с ним». Браудер практически сказал то, что проповедовал Рузвельт. «Одно из главных устремлений Рузвельта, – отмечал У. Фостер, – заключалось в том, чтобы предотвратить самостоятельные политические действия рабочего класса, и в войну, с благословения Браудера, он весьма преуспел в этом»54. Хотя профсоюзы выросли – к 1945 году в АФТ и КПП насчитывалось около 14 млн. человек, усилиями ревизионистов была ликвидирована компартия как самостоятельная организация.
Браудеристы в «интересах национального единства» в мае 1944 года распустили Компартию США, превратив ее в политико-образовательную ассоциацию. Между тем в этот момент численность партии достигла 90 тыс. членов, и были все основания ожидать, что она вышла бы из войны «крепкой организацией, насчитывающей, по крайней мере, 150 тыс. членов»55.
В разгар антифашистской войны монополистическая буржуазия и ее агентура обезглавили рабочее движение в США. Лозунги классовой борьбы усилиями браудеристов подменялись призывами к «национальному единству». Так велась своего рода морально-политическая подготовка в США накануне вступления американских войск во Францию.
На рассвете 6 июня 1944 г. американские солдаты высадились на побережье Нормандии и наконец вступили в бой с фашизмом. Вероятно, многие из них верили, что вооруженный народ сражается с диктаторами, отстаивает демократию – то дело, за которое вот уже три года боролись советские люди.
В тот час, когда солдаты головного эшелона десанта зацепились за побережье, Франклин Д. Рузвельт выступил по национальной радиосети. Он произнес не речь, а прочитал молитву, написанную вместе с дочерью Анной. «О, всемогущий Боже, – читал президент, – наши сыновья, гордость Нации, сегодня совершают великий подвиг за сохранение нашей Республики, нашей религии, нашей цивилизации. Им нужно Твое благословение… Некоторые из них никогда не вернутся. Обними тех, Отец, и прими их, твоих героических слуг, в твое царство… О, Боже, дай нам веру, дай нам веру в Тебя, веру в наших сыновей, веру друг в друга, веру в наш единый крестовый поход… С Твоим благословением мы возобладаем над нечестивыми силами врага… Аминь».
Антифашистскую войну Рузвельт в соответствии со своими убеждениями квалифицировал крестовым походом. Командующий союзными войсками Д. Эйзенхауэр, выпуская после войны свои мемуары, так и озаглавил их: «Крестовый поход в Европу».
Главнокомандующий вооруженными силами США Рузвельт верил, что американские солдаты в Европе выполняют великую миссию. В том же 1944 году он говорил: «Мы не вступим в сделку с нацистскими заговорщиками, не оставим им и тени контроля, тайного или открытого, над властью. Мы
Для выполнения хотя бы части этой программы требовалось время, а третье президентство ФДР истекало в январе 1945 года.
11 июля 1944 г. Ф. Рузвельт сообщил, что, хотя он хотел бы вернуться к частной жизни, он готов, «как хороший солдат», остаться на своем посту, если «так прикажет главнокомандующий всеми нами – суверенный народ Соединенных Штатов». Гитлер, понукая своих командующих отбить вторжение во Францию, видел в этом, помимо прочего, средство не допустить переизбрания ФДР, который «при удаче кончит где-нибудь в тюрьме».
X
С зимы здоровье Рузвельта медленно, но неуклонно ухудшалось. Он таял на глазах, исхудал, все чаще и чаще на лице появлялось выражение отрешенности. Поток дел не приносил ему прежней радости. О беспощадном времени напоминали близкие люди. В декабре 1943 года умер С. Макинтайр. Мисси Лихэнд боролась с недугом в Нью-Йорке. Гопкинс, вышедший из госпиталя, очень ослабел и мог работать лишь два-три часа в день. Брешь в кружке советников в какой-то мере заполнил С. Розенман, с 1943 года он оставил свою должность в суде в Нью-Йорке и неотлучно находился при ФДР. Дочь Анна также постоянно работала с отцом.
Но здоровье! Никто, включая президента, не понимал, что сокрушающие обязанности, которые он выполнял с величайшим прилежанием, подтачивали его силы. В преддверии избирательной кампании личный врач Рузвельта Макинтайр передал в печать заявление. «Его вес – на восемь-девять фунтов меньше оптимального. Откровенно говоря, я бы хотел, чтобы он набрал несколько фунтов. Со времени Квебека он не бывал в бассейне, но теперь возобновит плавание. Он великолепный пловец, и вода придаст ему бодрости. В результате он сможет ходить, а в воде – делать нужные упражнения.
У него нет никакого органического заболевания. Он в отличной форме, выполняет за день гигантский объем работы. Слухи о его скверном здоровье понятны во времена выборов, однако они неверны».
Кто мог оспаривать мнение личного врача, тем более возведенного во время войны в ранг вице-адмирала. Но все же… Иной раз Рузвельт засыпал во время разговора, как-то задремал, подписывая документ, перо покатилось по бумаге. Порой терял нить разговора. Макинтайр был всего-навсего отоларинголог. В конце марта на семейном совете постановили запереть ФДР в госпиталь, где он сроду не бывал, и провести обследование специалистами. Он кротко повиновался. Кардиолог Г. Брюн был потрясен – сердце увеличено, высокое давление. Сердечно-сосудистая система в угрожающем состоянии. Сократить курение – с двух пачек сигарет он уже дошел до полутора, теперь лимит – не более пяти-шести сигарет в день. Коктейль только за обедом и никак не вечером. И отдых. На что Рузвельт охотно согласился, не без задней мысли.
С 8 апреля по 7 мая Ф. Рузвельт отдыхал в великолепном имении Б. Баруха в Южной Каролине. Там, полностью отрезанный от мира – в доме, где жил ФДР, не было даже телефона, – он немного восстановил свои силы. Люси была неподалеку и навещала президента, отрывая время от находившегося при смерти престарелого мужа (он скончался в середине 1944 г.). Элеонора, как обычно, пребывала в неведении о визитах Люси. Она на день заехала к Рузвельту, нашла, что «Франклин выбрал самое лучшее место для отдыха», и стремглав – в Вашингтон. За гостеприимство Баруха пришлось пострадать – он почти весь месяц был в имении, досаждая президенту разговорами. Правда, финансовый магнат обладал житейской сметкой и сделал все, чтобы принимать должным образом Люси.