Некая Романтика

nauticalparamour

Откашлявшись, она осторожно улыбнулась ему. — Не представляю как я могла встретить тебя, Флинт, — сказала она, ухмыляясь, когда он был явно застигнут врасплох ее словами. — Я думала, ты уехал в Германию.

Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, но в ответ улыбнулся чуть более уверенно, чем когда-либо прежде. И причина была ясна-он наконец-то починил зубы.

— Вернулся, чтобы снова поиграть здесь. Получил предложение в Фалмуте, — тихо объяснил он. — Следила за мной, Грейнджер? — поддразнил он.

— Ну, сейчас ты практически

лучший игрок, — сказала она, чувствуя, как ее щеки слегка порозовели. Она не могла притворяться, что не следит за Маркусом Флинтом, но ей и не нужно было объяснять, почему. Он был удивительно мил с ней, когда она больше всего в этом нуждалась. У нее все еще была записка, которую он прислал ей, в которой говорилось, что Уизли — мудак, и она все еще смотрела на нее время от времени, когда Рон делал что-то грубое и оскорбительное. — И все же, наверное, приятно вернуться домой.

— Да, моя семья наконец-то вернулась в Англию, — кивнул он. — Я думаю, они все очень хотели вернуться домой.

— И ты починил свои зубы! — радостно воскликнула она, но тут же заметила, как на ее лице появилось слегка смущенное выражение. Выругавшись про себя, она поняла, как грубо это прозвучало. Торопясь исправить свой грубый промах, Гермиона начала что-то бормотать. — Я имею в виду, что это не хорошо и не плохо. Просто что-то случилось. Я не осуждаю тебя за это. Малфой заколдовал мои зубы, чтобы они росли до пола на четвертом курсе, и я заколдовала их, чтобы они были немного меньше, чем раньше. Люди всегда дразнили меня за то, что я похожа на бобра. Мои родители были в ярости на меня — я получила целую лекцию о мгновенном уменьшении.

Гермиона захлопнула рот, когда поняла, как много открыла. Ярко покраснев, она осторожно встретилась взглядом с его голубыми глазами и увидела, что он нежно улыбается ей.

— Все в порядке, я просто еще не привык к этому, — объяснил он.
– Я получил удар бладжером по лицу, и, честно говоря, он сломал мне зубы. Но целительница их хорошо вылечила, — сказал он, поднося руку к подбородку.

— О, мне очень жаль, — внезапно сказала она, думая, что это действительно звучит ужасно, даже если он знает, чем рискует в своем спорте. — Звучит ужасно. Надеюсь, никаких длительных проблем?

Флинт покачал головой.

— Нет, мне дали хорошую справку о состоянии здоровья, — весело ответил — ” Свободно можешь продолжать играть «. — Его слегка чересчур большие брови сошлись на переносице. — Почему твои родители не хотели, что бы ты починила зубы?

— Дело не в том, что они не хотели, чтобы их починили, — объяснила Гермиона, пытаясь придумать лучший способ объяснить это. — Мои родители дантисты, и они лечат зубы магглов. Только в маггловском мире это не так просто, как махать палочкой, чтобы починить зубы. Это занимает долгие годы, и я думаю, что они думали, что я была…ну, я не знаю, испорчена тем, что их так легко починить.

— Это немного глупо, — сказал Маркус с кривой

улыбкой на лице. Он прислонился своим большим телом к одному из книжных шкафов. — Если у тебя есть возможность быстро что-то исправить, почему бы не воспользоваться этим?

— Это действительно вызвало некоторые проблемы…ну, в моем доме, — призналась она, осознав, что никогда раньше не говорила об этом ни с Гарри, ни с Роном. — У них есть проблемы с принятием некоторых вещей о волшебном мире. Они действительно стараются, просто они борются.

Он кивнул, и Гермиона была приятно удивлена, что он не сказал ничего такого, что могло бы очернить маглов вообще. Даже Рон или мистер Уизли с его магловским очарованием могли сказать что-нибудь невольно обидное. Другие слизеринцы с радостью сказали бы, что магглы-отбросы общества.

Между ними повисло короткое молчание, и Гермионе захотелось поскорее заполнить его.

— Так что же ты здесь делаешь? — спросила она, надеясь, что это прозвучало не слишком обвинительно. — Ты кажется был немного растерянным.

Флинт неловко потер затылок.

— Ну, я пытался выбрать подарок на день рождения моей мамы, — сказал он, его голубые глаза смотрели прямо на нее. — Сегодня выходной, и, боюсь, я, как обычно, его отложу. Я просто не знаю, что ей подарить.

— Может быть, я смогу тебе помочь? — Спросила Гермиона, подходя к той секции книг, на которую он смотрел. — А что ее интересует? — Она с удивлением отметила, что абсолютно ничего не знает о миссис Флинт, даже из газет. Если подумать, она вообще ничего не знала о семье Маркуса Флинта.

Он тоже повернулся лицом к полке.

— С тех пор как мы вернулись в Англию, она все время жалуется на состояние сада. Он совсем зарос, — объяснил он, указывая на ряд книг по гербологии. — Я надеялся раздобыть ей что-нибудь, что дало бы хоть какой-то совет, как вернуть эту чертову штуку. Но я не знаю… не кажется ли это слишком эгоистичным, чтобы отдать его собственной маме?

— Я всегда была из тех, кто дарит действительно практичные подарки, — объяснила она.

Гермиона улыбнулась ему — Я знаю, что это не всегда самые интересные подарки, но я обнаружила, что они обычно часто используются. Кроме того, они показывают, насколько хорошо ты знаешь человека, и показывают им, сколько мыслей ты вложил в подарок, — закончила она. — Я всегда ценю заботливый подарок.

Маркус, казалось, раздулся от этой мысли, чувствуя себя немного увереннее. Гермиона присела на корточки, чтобы получше рассмотреть подборку.

— Пфефферлингер очень хорошо написал о традиционном английском садоводстве, — сказала она, прежде чем вытащить толстый том и вложить его в его руки. — Я уверена, что она могла бы извлечь из него много действительно полезных заклинаний.

— Спасибо, Гермиона, — ответил он, заглядывая в книгу. Она почувствовала, как ее сердце слегка дрогнуло, когда он впервые произнес ее имя.