Некоторые девушки кусаются
Шрифт:
На этой неделе я уже достаточно наслушалась замечаний по поводу манеры одеваться, что, в общем-то, и не удивительно для девушки, которая задумывается лишь о сочетании цветов, когда надевает одну маечку поверх другой. Я не слишком следила за модой, к большому разочарованию матери. И Мэллори… И Этана.
Но я все равно поблагодарила подругу и тотчас отыгралась, наблюдая, как по пути в гостиную ее тонкие пальчики бессознательно поправляют распущенные по плечам волосы.
— Я уверена, твоя прическа ему нравится, — поддела я подругу, потом взяла ключи и вместе с кошельком положила в маленькую сумочку на длинном ремне.
Мэллори в ответ показала мне язык.
Клуб располагался в отдельно стоящем трехэтажном кирпичном здании, в котором, судя по внешнему виду, могли помещаться художественные студии. На такую мысль наводили три ряда высоких полукруглых окон с затейливыми барельефами наверху. Оставив машину на боковой улочке, мы подошли ко входу и услышали тяжелое уханье басов, проникавшее сквозь стены. У двери стояла небольшая очередь, но охранник — выбритый наголо, в черной футболке и камуфляжных штанах — замахал нам своим блокнотом.
— Нас нет в списке, — предупредил его Катчер.
— Ваши имена? — невыразительным низким голосом спросил он.
— Катчер Белл, Мэллори Кармайкл и Мерит, — ответил Катчер.
Вышибала сосредоточенно нахмурился и стал листать свой блокнот. Но затем поднял взгляд к небу и кивнул. Как я догадалась, он прислушивался к распоряжениям, передаваемым в маленький наушник. Наконец охранник отступил в сторону и жестом пригласил нас пройти.
Очень странно, но кто мы такие, чтобы спорить с охраной?
Мы вошли в зал под мощный басовый грохот, от которого у меня внутри все завибрировало. Но, несмотря на слишком громкую музыку, здесь было приятно находиться: интерьер шикарный, элегантный. Напитки подавали в огромном баре с зеркальной задней стенкой, расположенном вдоль передней стены, а вдоль боковых стен, под обрамленными портьерами зеркалами, тянулись обитые красной кожей скамьи и стояли низкие столики. Миниатюрные лампы на столах отражались в бесчисленных зеркалах и придавали заведению облик европейского кафе. Сбоку от бара вверх уходила кованая винтовая лестница, а у задней стены виднелась небольшая, до отказа заполненная танцевальная площадка. И клиентура клуба была под стать интерьеру — шикарно одетые пары сидели на скамьях вдоль боковых стен и болтали, потягивая мартини и коктейли. Почти все посетители обладали весьма привлекательной внешностью, и я сразу отметила множество сумочек от Луи Виттона, туфли от Маноло Бланик, [10] тщательно уложенные прически и костюмы от лучших портных.
10
Луи Виттон и Маноло Бланик — под этими брендами выпускаются очень дорогие вещи. Так, Луи Виттон является самым дорогим брендом в мире, который оценен в $21,6 млрд. А пара шпилек от Маноло Бланик в Москве стоит Пара шпилек стоит от $600 до $1600. (С сайтов
Я поняла, что среди клиентов клуба немало вампиров. Это впечатление возникло благодаря исключительной красоте большинства присутствующих. Кроме того, от них исходила особая вибрация, какая-то таинственная аура. Но вместе с тем они сидели здесь, потягивали десятидолларовые напитки, флиртовали и танцевали, как обычные люди.
Пока мы с Мэллори пробирались к единственному свободному столику под зеркалом, Катчер отлучился, чтобы заказать напитки — водку с тоником для Мэллори и джин с тоником для меня. Мы уселись у самой
— Восхитительное местечко! — воскликнула Мэллори, оглядывая зал. — Удивительно, что мы с тобой здесь еще не были.
Я кивнула и стала наблюдать за танцующими, пока Катчер не вернулся с нашими бокалами. Закончилась одна композиция, и тотчас началась другая. В зале поплыли вступительные аккорды «Истерии» группы «Мьюз». Мне не терпелось потанцевать, и потому я едва отпила из бокала, схватила Мэллори за руку и потащила ее на танцплощадку. Мы немного потолкались в толпе, отыскали свободный пятачок и пустились в пляс. Мы кружились, прыгали, размахивали руками и вертели бедрами, подчиняясь музыке и избавляясь от всех тревог и сомнений с каждым тактом синтезатора. Мы протанцевали под эту песню, потом еще и еще, пока не решили сделать перерыв, чтобы выпить и немного передохнуть. Кроме того, мы оставили Катчера охранять наши сумочки, так что считали себя обязанными вернуться, хотя бы ненадолго.
Мэллори уселась рядом с Катчером и с увлечением стала рассказывать о нашей восхитительной танцевальной сессии, энергично сверкая при этом глазами и небрежно заложив волосы за уши. Я пригубила коктейль.
Внезапно музыка закончилась, в клубе стало совсем тихо, и над площадкой загорелся стробоскопический шар. Потом над полом заклубился туман, словно прелюдия к «Рамаламе», которая не заставила себя долго ждать и вскоре заполнила зал мощными аккордами. Танцоры, нерешительно задержавшиеся на площадке, как будто по команде, разразились радостными возгласами и задвигались в такт музыке.
Несколько минут мы поболтали о всяких пустяках, как вдруг Катчер забрал у Мэллори бокал, поставил его на столик и увел ее на площадку. По дороге она оглянулась, и я заметила, что Мэллори сама шокирована своей смелостью. Я только подмигнула ей в ответ.
Я перекатывала льдинку в бокале и наблюдала, как краснеет Мэллори, когда Катчер прижимает ее к себе. И вдруг рядом раздался чей-то голос:
— Отличная песня, не правда ли?
Подняв голову, я с удивлением увидела рядом на скамье улыбающегося молодого человека; его рука уже лежала у меня за плечами на спинке скамьи. Темно-каштановые, слегка вьющиеся волосы были коротко подстрижены и красиво оттеняли высокие скулы, подбородок с ямочкой и щеки, покрытые короткой двухдневной щетиной.
Но больше всего мое внимание привлекало не его лицо целиком, а глаза. Его взгляд учащал пульс. Глаза казались совсем темными и словно прятались под длинными густыми ресницами. Он смотрел на меня из-под этих ресниц, слегка маскирующих огоньки соблазна. Ресницы медленно поднялись, затем опустились и снова приподнялись.
Мистер Сексуальные Глазки был одет в черный кожаный пиджак — элегантный покрой, стоячий воротник, превосходное качество — и черную рубашку, тесно облегавшую его стройный торс. На запястье поблескивали часы на широком плетеном кожаном ремне. Все вместе создавало облик мятежного, опасного горожанина, очень подходивший для вампира. А он определенно был вампиром.
— Песня отличная, — ответила я, закончив осмотр и кивнув в сторону танцплощадки. — И гостям очень нравится.
— Это очевидно, — кивнул он. — Но ты не танцуешь.
— У меня перерыв. Я провела на танцплощадке не меньше часа, — ответила я, усилив голос почти до крика, чтобы его не заглушила пульсирующая музыка.
— О! Ты так любишь танцевать?
— Это мое основное занятие. — Я махнула рукой, едва прислушавшись к своим словам. — Нет, я не это хотела сказать. Просто я очень люблю танцевать.