Некоторые культовые представления эпохи палеолита

Зильберман Михаил Израйлевич

Выявляется и сакральное отношение неандертальцев к таким количествам (числам) как 3, 4. 5, 8, 10 ("Древний человек и божество")). Так, череп мустьерского мальчика из погребения пещеры Тешик Таш на Тянь-Шане (А.П. Окладников "Утро искусства". 1967) окружала изгородь из пяти пар козлиных рогов. Следовательно, в данном случае упот-реблена, ставшая позднее традиционной, хтоническая символика: количества - 5 и 10 (а также окружность (здесь как эмблема лона), и выбор рогов (козёл позднее -эмблемы огня преисподней бога-отца); т.е. родичи (неандертальцы), погребая ребёнка, молебственно взывали и к богине-матери, и к богу-отцу о скорейшем возрождении ими усопшего). Опе-рирование же с числами 5 и 10, возможно, удостоверяет употребление неандертальцами при счёте пальцев обеих рук (и ног).

Возникает и такой вопрос: пользовались ли неандертальцы какой-либо мерой длины при сооружении своих святилищ ("священных мест")? Обратимся к артефактам. Так (подробнее см. ниже), святилище в пещере Брюникель (ок. 176 тыс. лет до н.э.) содержало (в плане) "овал" (с

диагоналями (осями) 6,7м и 4,5 м) и "круг" (диаметром 2,2/2,1 м), а высота их (этих сооружений) стен составляла ок. 40 см. Несомненно (вероятность высока), что размеры этих строений не случайны и должны выражаться некими сакральными числами.

Как известно ("Земля Ханаанейская"), с древнейших времён "локоть" служил мерой длины у древних египтян, вавилонян, евреев, сирийцев, греков и римлян, и составлял (т.н. "народный" локоть) от 44,4 до 45 см. Вполне возможно, что и неандертальцы в бытность свою пользовались локтем как единицей меры длины. И это подтверждает простой расчет: если выбрать греко-римский "локоть" с длиной 44,4 см, то 6,7 м составит 15 локтей (3 раза 5), 4,5 м - 10 локтей (2 раза по 5) и ок. 2,2 м - 5 локтей (1 раз по 5), а высота стен святилища - 1 локоть (характерно, что все числа (количества) - целые, а их сакральность у неандертальцев (см. выше) традиционна).

Вполне возможно, что возникновение институции культа предков у неандертальцев и их более примитивных предшественников инициировано жгучей горечью утраты близко-го, дорогого и весьма нужного (полезного) человека, острым неприятием его потери, а посему - упорным стремлением сохранять память о нём (ибо при жизни ближайших родичей и друзей усопшего Всеобщие Мать и Отец "не успевали" возродить его к новой земной жизни (концепция посмертного возрождения ("Древний человек и божество")). И поскольку индивидуальность человека, особенности его "я", наиболее наглядно иллюст-рируются чертами лица, голосом, головой, то, по-видимому, в силу этой причины и воз-никло особое отношение к черепам (головам) умерших, проявившееся как одно из наибо-лее ранних отправлений погребального культа, - обычае отделять и сохранять черепа умерших сородичей в особом месте. Характерно, что в период позднего палеолита неже-лание расставаться с дорогими чертами усопшего родича (и/или намерение предоставить однозначный образец Великим Матери и Отцу, воссоздающим умершего к новой жизни) выразилось в стремлении к приданию портретного сходства при оформлении черепов пе-ред их захоронением. Более того, даже была изготовлена (бивень мамонта) мужская голо-ва кроманьонца (стоянка у Дольни Вестонице в Южной Моравии; древность 25 600 170 лет, С-14; восточная граветтская культура), которая, вероятно, потребовалась для замены отсутствующей у трупа. Так, у натуфийцев (X-VIII тыс. до н.э.) черепа нередко оформля-лись ракушками (символикой возрождения (см. ниже)). К примеру, "украшение" для че-репа - сложная диадема, состоящая из веерообразных многорядных групп длинных труб-чатых раковин "dentalium", была найдена в погребениях пещеры Эль Вад (моление о вос-создании черт лица умершего). Установлено, что уровень художественного оформления черепов при подготовке к погребению достиг "совершенства" (наибольшей выразительности) в т.н. "портретном" искусстве периода 7500-6000 гг. до н.э. ("тахунийская" археологическая культура). Так, в поселениях Ханаана того времени в результате раскопок обнаружены черепа усопших, на которых с помощью глиняной или гипсовой обмазки, краски, раковин (для глаз) и битума тщательно моделировались (реконструировались) лица (волосы и даже усы).

Следует отметить, что согласно докладу Мишеля Боноговски на конгрессе Ассоциа-ции европейских археологов, к 2003 г. науке известно 72 моделированных черепа из Иор-дании, Израиля, Сирии и Турции (из Древней Анатолии). Из них: 26 черепов - мужские, 18 - женские, 15 - принадлежат взрослым людям, пол которых не идентифицирован, и 13 - детские.

Итак, уже при исследовании материалов Олдувайских раскопок (ок. 2 млн. лет до н.э.), практически, все учёные обратили внимание на значительно более частые, сравни-тельно с иными частями скелета, находки черепов (а также нижних челюстей или верхов черепных коробок), причём, непосредственно на стоянках (А.Б. Зубов "История религий. Доисторические и внеисторические религии" 1997). На основе же находок в Чжоу-Коу-Тяне (где черепа найдены не в могильниках) сделано предположение (аббат Брейль и В. Шмидт) о том, что и там (400-300 тыс. лет до н.э.) обнаружено проявление религиозного обычая отделять и хранить черепа усопших сородичей отдельно от тела (в особом месте). Так, синантропы отделяли головы от туловища у своих умерших (проф. Пэй Вэнь-чжун) и закапывали (хранили) их под очагом, в золе жилища (желание навсегда связать умершего предка с жильём его семьи/рода, сделать его присутствие постоянным (подобная же обрядность впоследствии наблюдалась у натуфийцев и древних анатолийцев). Важно отметить, что этот погребальный обряд синантропов (как и в дальнейшем при иных видах погребения) уже содержал и завершающий ритуал похорон - коллективную поминальную трапезу. При этом (что весьма вероятно), дабы не только почтенный предок (представленный головой или челюстью), но и Бог-прародитель могли разделить пиршество, части животных клали в огонь очага (в золе очагов найдены кости животных). Таким образом, уже и Homo habilis были присущи некие, как представляется, далеко не зачаточные, культово-мифологические воззрения.

О

повсеместности в Ойкумене этого древнего обычая, ставшего традиционным, гово-рит, в частности то, что и на стоянке Homo heidelbergensis (410-350 тыс.лет до н.э.) у де-ревни Бильцингслебен (Германия) найдено ок. 30 фрагментов двух/трёх черепов. Видимо, и здесь черепа погребались отдельно: затылочная кость человека, лежащая на дне бывше-го ручья, была, что характерно, прикрыта оленьими рогами. В одном из неандертальских погребений в Ла-Ферраси ("мустье"), в закрытой плоским камнем (с чашеобразными уг-лублениями) могиле, найден скелет ребёнка, голова которого была предварительно отде-лена от тела и обнаружена (захоронена) на некотором расстоянии от основной могилы (Э. Анати). О погребении мальчика (его головы) в пещере Тешик Таш ("мустье") уже упоминалось. В "гроте Мужчин" близ Арси сюр Кюр (Франция) черепа (верхний палеолит) аккуратно стояли "на подготовленном для этой цели" камне.

Так, в Баварии (отроги Юры, известные как Офнет) обнаружено "гнездо" из 27/33 че-репов кроманьонцев (мезолит), уложенных в красную охру (соотносящую это погребение с захоронением в яме-лоне) и обращенных "лицами" на запад. У археологов, открывших это захоронение, сложилось впечатление, что время от времени это "гнездо" пополнялось свежими образцами. Здесь большая часть черепов (ок. 20) принадлежала детям (их черепа были "украшены" раковинами (в целях ускорения возрождения к земной жизни)), а на женские черепа одеты ожерелья из оленьих зубов (символика Великой богини - владычи-цы женщин); мужских же черепов было всего четыре (три из них были обложены камня-ми). Следы горевшего огня, обнаруженные поблизости, свидетельствуют о проведении сородичами коллективных поминальных трапез.

Характерно, что и позднее, в эпоху раннего неолита, в поселениях натуфийцев, при-менялся тот же ритуал захоронения специально отделённых и подготовленных голов усопших: черепа без нижних челюстей отделялись от скелетов и сохранялись группами, отдельно от тел (Хайоним, Нахаль Орен, Айн-Маллаха). Аналогичные воззрения бытова-ли в Анатолии, и в частности, в Чатал Хуюке (VII-VI тыс. до н.э.). Так (интрамуральное погребение), под полом одной из комнат (ок. 30 кв. м) было похоронено 67 человек (дома строились однокомнатными прямоугольными). При этом и здесь головы мертвых предва-рительно отделялись от туловища и особо хранились (на изображениях в анатолийских святилищах все люди, окружённые грифами, показаны без голов; а на одном из настенных рисунков изображены грифы, несущие в когтях человеческие головы (гриф - хтоническое проявление Великой матери как владычицы смерти)). При раскопках поселения Чайёню (современного Иерихону "второго этапа") много человеческих черепов было найдено под плитой-жертвенником (сохранились следы крови), а также обнаружены погребения под домами (как и у натуфийцев).

Вместе с тем, и у неандертальцев, и у кроманьонцев головы, отделённые от тела умершего, могли погребаться и вместе (рядом) с остальными останками их владельца, а не только храниться (погребаться) отдельно. Так, при раскопках сирийского поселения Телль Карамель (у подножия гор Taurus), найдены 27 могил (неолит), в некоторых из которых головы лежали рядом с телом (любопытно, что и три онагра, похороненные рядом, оказались обезглавленными).

Как выясняется, у неандертальцев среднего палеолита уже существовал развитый культ предков, а это предполагает ("Всемирная история. Т.1. 1956, стр. 48) осуществление ритуальной "заботы об умершем члене первобытной общины" как "непременной составной части... религии". Дж. Марингер ("The Gods of Prehistoric Man... ", р.50) же убеждён, что "люди [по меньшей мере] последней ледниковой эпохи [которая началась ок. 110 тыс. лет назад и закончилась ок. 9700-9600 гг. до н.э.] хоронили своих мертвецов в безусловной уверенности в их будущей телесной жизни (на земле)". Как представляется, характер (обрядность) захоронений и специфика артефактов (состав т.н. "погребального инвентаря"), обнаруживаемых в неандертальских погребениях, свидетельствует, что со временем, палеолитическая концепция неандертальцев о необходимости вечного сохранения семьёй/родом памяти об умершем (в т.ч. и его черепа), по-видимому, переросла (развилась, была дополнена) в более привлекательное и сложное сакральное представление (концепцию) о возможности посмертного возрождения усопшего к новой (земной) жизни. И поскольку умерший возвращался (как новорождённый) на землю, в свою семью (протообщину), к своему обычному существованию (и к своим же вещам), то состав погребального инвентаря неандер-тальцев не содержал (и не должен был содержать) предметов обихода, быта (орудий, оружия, посуды, одежды и т.п.).

Отметим, что акад. Фридхардт Кликс ("Пробуждающееся мышление. У истоков человеческого интеллекта". 1982) полагает, что "как бы там ни было, нужно признать, что у неандертальцев, по-видимому, существовало представление о "загробной" жизни". В свою очередь Уильям Рэндю (Центр международных исследований гуманитарных и социальных наук. США) считает, что погребальный обряд неандертальцев (обустройство могилы и особенно утробная поза "эмбриона" - один из важнейших аспектов содержания концепции посмертного возрождения) надлежит рассматривать как проявление верования в "загробную" жизнь. Эдвин О. Джеймс, проф. истории и философии религии, пишет, что человек палеолита полагал, что "могила была... воротами в другую жизнь, по другую сторону могилы... неандерталец... ожидал возрождения после смерти, возвращения к жизни, подобной той, что он вел на земле, где ему, как всегда, понадобятся еда, орудия и тепло".