Некоторые удивительные события из жизни Бориса Пузырькова
Шрифт:
— И ты понял, что они закричали? — ехидно перебил Борис.
— Конечно! — кивнул Мяч. — Разве я не упомянул, что во время путешествия выучил сорок семь языков?
— На каком же языке говорило это племя? — быстро спросил Борис.
— Ты требуешь слишком многого! — Мяч укоризненно покачал круглой головой. — Попробуй заучить сорок семь заграничных языков от «А» до «Я», а потом ещё вытвердить название каждого!
— Ладно,
— Пожалуйста, — согласился Мяч. — Итак, двенадцать прелестных принцесс, одна за другой, мимо ряда смертоносно-острых зубов, вбежали в раскрытую пасть чудовища. А позади переваливался крошка принц и палочкой постукивал по зубам, как по забору, — трр-р-ррр. Вождь закричал: «Тому, кто спасёт принцесс и принца, я отдам половину царства!» Признаюсь, горе престарелого отца тронуло меня — я ведь более скромен, чем кругл, и более добр, чем скромен. А крокодил уже сводил смертоносные челюсти. Мгновение — и я принял решение! Всем известна стремительность моего неподражаемого финта. Но тут, скажу не хвалясь, я превзошёл самого себя. Я с места набрал скорость и мимо шести принцев, двадцати четырёх принцесс и Милки влетел в крокодильское горло. Чудовище стало задыхаться и откашлялось: мы все вылетели из пасти, поднялись в воздух и опустились вблизи потрясённого счастьем вождя, «Огурецио (что по-ихнему значит «привет»)! — сказал вождь, обнимая меня и целуя. — Отныне ты будешь Священным Мячом и всё племя будет тебе поклоняться». — «Нет, нет, — вежливо, но твёрдо ответил я. — Быть Священным Мячом не моё призвание, я посвятил свою жизнь футболу». — «Арррбузио (что по-ихнему значит «привет»)!» — рыдая от счастья, вскричала жена вождя.
— Так как же перевести слово «привет»? — снова перебил Борис. — «Огурецио», как сказал вождь, или «Арррбузио», как выразилась жена вождя?
— И так и эдак, — объяснил Мяч. — Огурецио — просто привет, а арррбузио — это… ну, как тебе сказать… это «наше вам с кисточкой»…
— Хм… вроде понятно, — пробурчал Борис.
— Вот и хорошо, — улыбнулся Мяч, продолжая рассказ. — «Арррбузио! — вскричала жена вождя, рыдая от счастья. — Если ты не хочешь быть Священным Мячом, я отдам тебе в жёны старшую из спасённых принцесс; она будет счастлива, тем более что ты более скромен, чем кругл, и более смёл, чем скромен, и более красив, чем смел, и…»
— Помнится, ты сказал, что старшей принцессе пять лет? — снова вставил Борис.
— Ты… прав, и у тебя хорошая память… — Мяч помедлил и договорил: — Дело в том, что там считаются только високосные годы. Принцессе было пять високосных лет, то есть двадцать по-нашему, «Бананико ананасико (что означает: простите меня, я навсегда сохраню в сердце ваш прелестный образ), — сказал я, преклонив колена перед принцессой. — Бананико ананасико, но я должен ещё вместе с мадемуазель Милкой посетить Луну. И я дал слово забить красивейший гол в ворота сборной команды дома номер семь и сдержу своё слово, потому что я более скромен, чем кругл, более смел, чем скромен, более красив, чем смел, и более честен, чем красив. Может быть, когда-нибудь, когда гол будет забит, я смогу располагать своей судьбой, но не теперь… Долг зовёт меня туда…»
— Долг зовёт на Луну, — вместо Мяча закончил Борис. — Как же ты добрался до Луны?..
Глава восьмая, в которой рассказывается о путешествии Мяча и Милки на Луну и приводится доверительная беседа между Мячом и Борисом, после чего маленькая повесть приходит к концу
— Как я добрался до Луны? — переспросил Мяч. — Нет ничего проще. Откатился на край площадки, разбежался и стукнул Милку. Она приобрела вторую космическую скорость, и мы очутились в межпланетном пространстве. Полёт протекал благополучно, но однообразно. К сожалению, Милка всё время мяукала от страха, и я должен был успокаивать её, вместо того чтобы проводить научные наблюдения…
— Любопытно, — перебил Борис. — Правда,
— Обычно в книжках чепухи не пишут, — возразил Мяч и задумался. — Ну конечно же! — радостно воскликнул он через секунду. — Безвоздушное пространство… было кругом. А во мне ведь всегда воздух! Я расшнуровался, сунул трубку от камеры Милке — дыши! Снова спас жизнь глупому и неблагодарному созданию… Не хотелось занимать время пустяками. Всем и так известно, что я более храбр, чем кругл, и более изобретателен, чем храбр, и более скромен, чем…
— Вали лучше о путешествии, — перебил Борис. — Понравилась тебе Луна?
— Как сказать… То есть, разумеется, понравилась. Мы встретились с ней, как родные, — объятья, слёзы радости, бесконечные расспросы… Да и как могло быть иначе, ведь Луна — это большой футбольный мяч, мой троюродный брат!..
— Да ну! — воскликнули одновременно я и Борис. — Неужели действительно так?
— Так, и только так, — отрезал Мяч. — Между прочим, гораздо правильнее было бы называть Луну — Лун. И попала она на небо при любопытных обстоятельствах. Играли «Спартак» с «Динамо». Нетте отпасовал Хусаинову. Хусаинов послал мяч в девятку, но Лёва Яшин был на месте и отбил мяч с такой силой, что тот вылетел за пределы земной атмосферы. Остальное, как говорится, дело техники… Обычный мяч — раз в месяц его накачивают, и он становится круглым, а потом он постепенно выпускает воздух и в конце концов делается невидимым. Признаться, мы даже всплакнули с Луной, когда пришлось расставаться. Но я объяснил ей, что не могу бросить свою команду в трудную минуту. И она согласилась, что бросать команду было бы не по-спортивному.
— Ты так и спрыгнул на поле прямо с Луны? — поинтересовался я.
— Подумай сам, откуда ещё я мог спрыгнуть, если до того был на Луне? — ответил Мяч.
Сестра окликнула меня. Догоняя её и Бориса, я невольно услышал следующий тихий разговор:
— Мне бы не хотелось, чтобы ты болтал невесть что, — сказал Борис.
— Но, помнится, раньше ты и сам… — Мяч деликатно не закончил фразы.
— Раньше было одно, а теперь другое. Ребята будут говорить, что это я тебя научил. Знаешь, с кем поведёшься…
— Замётано! — торжественно обещал Мяч. — Во имя дружбы я готов на всё. Молчание — золото. Уста мои отныне будут запечатаны!..
— Зачем же так сразу — «запечатаны»… — неуверенно возразил Борис. — Рассказывать можно. Даже немного присочинить можно. Но не так…
— Ты мне друг, и я всё сделаю для тебя! — С этими словами Мяч скатился с рук Бориса и, подпрыгивая рядом, скрылся в подъезде.
Вот и конец повести. Что ещё?
Если когда-нибудь Мяч снова разговорится и расскажет другие свои приключения, может быть, я запишу их и, проверив все факты, напечатаю его рассказ.
А пока — ОГУРЕЦИО, дорогие ребята, и АРРРБУЗИО И БАНАНИКО АНАНАСИКО (что означает…)!!! Впрочем, вы теперь и сами отлично знаете, что всё это означает.