Некромант для рыжей шельмы
Шрифт:
— Грёбаная Бездна! Ну что ей опять от меня надо?
— Да по стандарту: интервью, автограф и трусы на память.
— Не знаю, о ком вы, но в очередь, пожалуйста! В очередь! — не могла не возмутиться Билли, из всего загадочного диалога уловившая главное — на её законную добычу, то бишь Эгертона и его трусы, кто-то смеет покушаться. — Это мой коммандер, я его первая нашла!
Макс покосился страдальчески, но вместе с тем и со странной заинтересованностью — как если бы прикидывал, не натравить
— Наша драгоценная Сара могла бы с этим поспорить, — возразил он и довольно бесцеремонно ухватил Билли за подбородок, заставляя вскинуть голову. — Хотя ты посимпатичнее будешь, это факт.
Оторвать бы к демонам руку этому засранцу… Однако Бэйли странно действовал на неё: одновременно хотелось и отпихнуть, и продлить прикосновение. Хмурый ядовитый гад, но обаятельный, и прекрасно это знает. И красивый, что уж там. От девиц небось отбоя нет.
— Просто у тебя хороший вкус, весельчак, — она улыбнулась как могла самоуверенно.
— Несомненно, сладенькая, — Бэйли со вздохом убрал руку, не забыв напоследок с нарочитой медлительностью проследить кончиками пальцев линию челюсти. — У вас с Найджем впрямь общий сеновал или ты свободна завтра вечером?
Билли покривила бы душой, если бы сказала, что такое нахальство не пришлось ей по душе. Может, ну его, этого коммандера?..
— Ну, вообще-то…
— Я вам не мешаю? — послышался сбоку голос того самого коммандера.
Глубокий, низкий и такой… пробирающий до костей. И вроде бы равнодушный, но Билли могла бы поклясться — её готовы отыметь прямо здесь и сейчас. Даже не выпроводив капитана.
Ну или — и такой вариант нравился уже значительно меньше — убить на месте. И заодно Бэйли, который осмелился протянуть свои лапы. Как только его не прокляли чем-нибудь малоприятным и несовместимым с жизнью? Не иначе только благодаря железной коммандерской выдержке. Ну или Эгертону просто жутко лень объяснять своему начальству, куда делся один из его капитанов.
В край обнаглевший капитан свою ошибку понял быстро — состроил невозмутимую рожу, будто и не было ничего. Хотя ухмыльнулся уж очень красноречиво.
— Ну если только слегка… — он снова обратил свой томный дивнючий взор на Билли. — Прости, сладенькая, мне пора. Если что, ты знаешь, где меня найти.
И, подмигнув ей напоследок — кто бы мог подумать, что Хмурая Морда так умеет? — Бэйли неспешно покинул кабинет.
Кожей чувствуя тяжёлый взгляд, Билли надсадно кашлянула и с усердием принялась тушить окурок в уродливой чашечке. Вот ведь целый коммандер, а монеток на нормальную пепельницу не наскрёб!
— Хм, ну, я тоже пойду… н-наверное.
«А не то меня отсюда вынесут, — закончила она про себя. — Притом сметя веником в совок».
— Мне стоит тебя провожать, сладенькая? — поинтересовался
— Нет, а зачем? Или господин следователь меня в чём-то подозревает? — весело изумилась она, поднимаясь и сдергивая пальто со спинки стула. — А-а-а, боишься, пойду отвлекать хмуромордого от работы? Ах, мой чёрный властелин, ни к чему так переживать! Норму общения с вашей братией я уже выполнила. Бэйли доведу до сарказма как-нибудь в другой раз.
Макс поднялся следом. Медленно приблизился, не сводя внимательного, цепкого взгляда; забрал пальто из рук, мимолетно коснувшись пальцами ладоней. От этого прикосновения по телу тут же прокатилась горячая волна, куда более ощутимая, чем когда её нагло лапал Бэйли.
— Искренне надеюсь, — проговорил он тихо, зайдя за спину, чтобы помочь одеться, — что от другого раза ты воздержишься.
— И почему бы мне это делать? — нервно усмехнулась Билли, прежде чем развернуться. И тут же понять, что стоит уж слишком близко, а губы щекочет чужое дыхание.
А вот чего она не поняла — когда именно успела оказаться прижатой спиной к шкафу, да так крепко, что ручка одной из дверок больно впилась в поясницу. Ещё бы до этого было дело — ведь в следующий миг уже не дыхание, а сухие, настойчивые губы касались её собственных, жадно сминая, вытесняя из головы все мысли.
Горячо, жарко, непристойно, и ведь дверь даже не заперта…
Она уже почти успела застонать, когда внезапный порыв со стороны коммандера закончился, и её наконец отпустили.
— Вот поэтому. Выход — вниз по лестнице и направо. Никуда не сворачивай, детка.
— Ну и мудак же ты, господин коммандер! — заявила Билли, возмущенная тем, что её так подло выгоняют — и это после такого-то поцелуя! — Так и быть, уговорил. Ухожу. Не сворачиваю. Но! Ещё вернусь!
— Да кто бы сомневался.
Билли на это демонстративно фыркнула и, стараясь удержать по-некромантски невозмутимую рожу, гордо прошествовала к двери.
И только когда та захлопнулась у неё за спиной, позволила себе расплыться в совершенно кретинской улыбке. А потом и вовсе чуть слышно засмеялась, но тут же оборвала себя и даже прикрылась ладонью. Не то чтобы её здесь кто-то мог увидеть, конечно…
— Мать твою, Билли-шельма, да ты по ходу вляпалась, — проворчала она себе под нос.
Вот только ворчание вышло какое-то неискреннее.
12
«Дорогой дневник, всё покатилось в Бездну», — именно с этих слов стоило бы начинать душещипательные записи о тяжелой жизни коммандера некроотдела в последние несколько дней. Правда, нытье любого рода Максу было не слишком свойственно, да и дневников он никогда не вёл. А стоило бы. Нужно же хоть где-то картинно страдать о своей зазнобе с пафосным имечком «Вильгельмина».