Некромант Империи. Том 5
Шрифт:
— Я… не помню, — наконец ответил девушка. — Последнее воспоминание… простите не помню…
Тело воспринималось странно. В мышцах застоялась вязкая тяжесть, будто оно училась заново функционировать.
— Что со мной случилось? — Софья приподнялась на локтях, наблюдая, как лекарь делает пометки в планшете.
— Если бы мы знали, — вздохнула та. — Физически вы были абсолютно здоровы. Просто… не просыпались. Будто душу временно изъяли из тела. Мы проверяли на демоническое влияние, ментальные блоки, некромантические
Софья покачала головой и огляделась по сторонам. На прикроватной тумбочке мерцал экраном её смартфон, подключенный к зарядке.
— Можно?
Лекарь кивнула и протянула устройство:
— Конечно. Вам наверняка интересно, что происходило, пока вы… отсутствовали. Я позову главного врача, он хотел быть в курсе, когда вы очнётесь.
Девушка вышла, а Софья разблокировала экран. Уведомления водопадом обрушились на неё.
Она открыла новостное приложение, и первые заголовки буквально оглушили:
«НЕКРОМАНТИЧЕСКИЙ КУЛЬТ РАЗГРОМЛЕН: ИМПЕРСКИЕ СИЛЫ УНИЧТОЖИЛИ ГНЕЗДО ТЁМНЫХ МАГОВ»
«СКАНДАЛ В ВЫСШИХ СФЕРАХ: КАК ДРЕВНИЕ НЕКРОМАНТЫ ГОТОВИЛИСЬ ЗАХВАТИТЬ ИМПЕРИЮ»
«ЧЕМПИОНАТ ВОЗОБНОВЛЁН ВОПРЕКИ УГРОЗАМ: ИМПЕРАТОР ЛИЧНО ГАРАНТИРУЕТ БЕЗОПАСНОСТЬ»
«ТАЙНЫЙ ГЕРОЙ АКАДЕМИИ? ПЕРВОКУРСНИК УЧАСТВОВАЛ В ОПЕРАЦИИ ПРОТИВ НЕКРОМАНТОВ»
Софья листала дальше. Некроманты, тайный культ, операция в поместье Потаниных, возобновление Чемпионата… События разворачивались с немыслимой скоростью, пока она была погружена в беспамятство.
Внезапно телефон завибрировал, экран переключился на прямую трансляцию.
«СЕЙЧАС: ОТКРЫТИЕ ЧЕМПИОНАТА ВЫСШИХ СФЕР. ПЕРВЫЙ БОЙ — ДМИТРИЙ ВОЛКОНСКИЙ ПРОТИВ АРСЕНИЯ ТАРАСОВА»
Камера показывала панораму огромной арены. Две фигуры стояли по противоположным сторонам — одна в строгом тёмно-синем кителе, с клинками, объятыми стихиями, другая — в простой академической форме, расслабленная, почти скучающая.
Прозвучал гонг, и Тарасов атаковал — стремительно, безжалостно, соединяя огонь и воздух в смертоносный вихрь. Волконский же просто уклонялся. На его лице играла лёгкая улыбка.
Что-то произошло с Софьей в этот момент. Внезапная, иррациональная ярость затопила сознание. Вода в стакане на тумбочке вскипела, стекло треснуло. Капельница задрожала, жидкость в ней начала бурлить. Мониторы заверещали, фиксируя резкий скачок всех показателей.
Софья не отрывала взгляда от экрана, от этого самодовольного лица, от этих небрежных движений. Ненависть прорывала любые барьеры рассудка.
В раскрытую дверь палаты уже вбежали медики, встревоженные всплеском активности приборов. Но Софья их не видела — перед глазами был только он…
Я склонился над Тарасовым, распростёртым на арене. Его тело, ещё минуту назад полное энергии и движения, теперь казалось полностью парализованным.
— Ч-что… ты со мной сделал? — голос Тарасова звучал хрипло, каждое слово давалось с трудом.
Я усмехнулся, присев рядом на корточки. Сейчас можно было позволить себе паузу для маленькой лекции.
— Знаешь, в чём прелесть боевого лекарства? — произнёс я. — Оно работает на клеточном уровне. Я не бил тебя огнём или молниями. Я просто… ускорил время для твоего организма.
Тарасов непонимающе моргнул.
— Видишь ли, — продолжил я, проводя пальцем по воздуху вдоль его неподвижной руки, — твои суставы сейчас как у восьмидесятилетнего старика. Хрящевая ткань истончилась. Связки потеряли эластичность.
Я указал на его грудную клетку:
— Лёгкие утратили тридцать процентов альвеол. Сердечная мышца уплотнилась, артерии сузились. Тебе сейчас тяжело дышать не из-за удара или магического истощения. Твоё тело просто… состарилось примерно на шестьдесят лет за тридцать секунд.
На трибунах воцарилась абсолютная тишина. Даже комментаторы замолчали.
— Ты… меня убиваешь? — в голосе Тарасова промелькнул страх.
— Нет, — я покачал головой. — Убивать запрещено правилами. Фактически сейчас я поддерживаю твои жизненные функции на стабильном уровне. Стоит мне перестать — и механизм остановится.
Тарасов закрыл глаза, принимая поражение.
— Знаешь, — мой голос стал немного мягче, — ты действительно хорош. Синхронизация огня и воздуха на таком уровне — редкость даже среди профессиональных стихийников. Техника клинков безупречна. В обычном бою ты, вероятно, уничтожил бы девяносто процентов противников своего уровня.
— Но не тебя, — констатировал он.
— Но не меня, — согласился я.
К нам уже спешили секунданты и медики. Среди них я заметил Костю, который протолкался через толпу официальных лиц.
— Дима, ты в порядке? — крикнул он.
— Лучше не бывает, — отозвался я, не отводя взгляда от Тарасова. — Итак, официальный вопрос: признаёшь ли ты поражение?
Тарасов взглянул на приближающихся медиков, потом снова на меня.
— Признаю, — произнёс он чётко. — Победа за Волконским.
Слова будто разорвали невидимый барьер. Трибуны взорвались аплодисментами и криками. Диктор восторженно объявил о моей победе, хотя я почти не вслушивался в его слова.
— Тогда… — я положил ладони на грудь Тарасова, — возвращайся.
Энергия потекла сквозь мои руки. Я менял направление времени для его клеток, восстанавливая разрушенные связи, возвращая эластичность тканям, восстанавливая плотность кровеносных сосудов. Тело Тарасова слабо засветилось под моими ладонями, и я услышал его изумлённый вздох, когда к нему начала возвращаться чувствительность.