Некромант Империи. Том 5

Лим Дмитрий

Я вспомнил Крылова — вернее, Лейфа, запрятанного в чужом теле.

— К чёрту Лейфа, — отрезал я. — Пусть гниёт в этом мире. Я забираю Костю.

— Я так и думал. В таком случае, ты можешь взять ещё одного обитателя этого мира. Но помни — я не могу гарантировать, что ты вернёшься с прежней силой. Возможно, тебе придётся начинать свой путь заново.

Я усмехнулся:

— Ничего. У меня достаточно тайников и схронов. Я быстро наберу былую мощь.

— Так ты согласен? — спросил старик, держа светящийся сосуд.

—

У меня осталось ещё одно дело здесь, — я покачал головой. — Но после этого — да, я готов вернуться домой.

Старик кивнул и медленно растворился в воздухе:

— Позови меня, когда будешь готов. Я услышу.

Костя, следивший за мной всё это время, не выдержал:

— Может, объяснишь, что за представление ты тут устроил? С кем ты разговаривал?

Я повернулся к нему, чувствуя, как печать измерения начинает таять. Барьер вокруг нас становился всё прозрачнее.

— С нашим билетом домой, — я подал ему руку, помогая подняться. — Начинай собирайся вещички, Костя.

Барьер измерения с тихим шипением растворился. Мы оказались там же, где всё началось — на заснеженной лужайке перед общежитием. Вокруг нас — свидетельства произошедшего кошмара: мёртвые студенты, демоны, окаменевшая фигура Азреи и безголовое тело Мещерского.

Я с трудом удерживался на ногах. Костя тяжело дышал рядом.

Не прошло и десяти секунд, как площадку заполнили люди. Охранники академии окружили нас плотным кольцом, выставив магические барьеры. Следом прибежали преподаватели во главе с Полозовым, который застыл, не веря своим глазам.

— Боги… — выдохнул он, оглядывая поле боя.

Сквозь толпу протиснулась Катя, а за ней всклокоченный Ефим.

— Дима! — Катя бросилась ко мне, но была остановлена охранником. — Пусти, идиот! Это мой брат!

Полозов приблизился к телам мёртвых студентов. Опустился на колено, осторожно повернул голову одного из них.

— Демоническая одержимость, — произнёс он, вставая. — Сера.

Он подошёл ко второму телу, повторил процедуру и кивнул:

— То же самое. Все были под контролем демонических сущностей.

Затем профессор осмотрел тело Мещерского, поднял его отсечённую голову, изучил странную чёрную субстанцию, после чего повернулся к застывшей статуе Азреи.

— Кто-нибудь объяснит мне, что, во имя всех богов, здесь произошло? — спросил он, глядя на меня тяжёлым взглядом.

Я медленно выпрямился, превозмогая боль:

— Демонолог. Он открыл межпространственную печать, чтобы никто не помешал. Пытался меня убить.

— Зачем? — Полозов рассматривал меня с новым интересом.

— Не знаю, — я пожал здоровым плечом. — Он был одержим идеей, что моя смерть даст ему сил. Призвал демонов и эту… — я кивнул на каменную статую Азреи. — Первородную.

По толпе пробежал шепоток. Многие отступили от статуи демона на несколько шагов.

— Первородная? — переспросил Полозов,

и в его голосе появилось уважение. — И вы двое её…

Ефим протиснулся сквозь кольцо охраны:

— Дайте мне осмотреть его! — он взглянул на мою руку и побледнел. — Это… это нужно немедленно лечить!

— Взгляните на других убитых студентов, — вмешался я. — Проверьте их на следы демонической одержимости. Они все были под контролем Мещерского.

— Он прав. Десять тел, все с признаками демонического влияния. Серный запах, почернение вен, изменение структуры глаз.

Я почувствовал, как напряжение среди преподавателей немного спало. Теперь они видели нас не как подозреваемых, а как тех, кто остановил демоническую угрозу.

— Как вам удалось? — спросил кто-то из толпы. — Вы же первокурсники!

Я встретился взглядом с Полозовым. Нужно было сказать что-то, что поможет настоящему Дмитрию, когда я покину его тело.

— У меня не было выбора, — произнёс я громко и чётко. — Это была прямая угроза безопасности империи и академии. Как будущий офицер имперской гвардии и наследник дома Волконских, я не мог стоять в стороне, когда демоны угрожали невинным.

Я окинул взглядом собравшихся:

— Глава рода не только носит титул и обладает привилегиями. Его долг — защищать. Мещерский и его демоны были угрозой, которую нужно было устранить. Любой на моём месте поступил бы так же.

Ефим осторожно приблизился, пытаясь осмотреть мою руку:

— Тебе нужна срочная помощь! Даже с твоими способностями к восстановлению…

— Ты прав, — я кивнул ему. — Но не в медкорпусе. Мне нужна жизненная сила.

Я посмотрел ему прямо в глаза:

— Ты можешь поделиться?

Ефим без колебаний протянул руки:

— Бери, сколько нужно. Тебе сейчас нужнее.

Я положил здоровую ладонь на его запястье. Моё прикосновение активировало технику переноса энергии. Жизненная сила Ефима — яркая, мощная, с зеленоватым оттенком целителя — потекла по моей руке, направляясь к поврежденным тканям.

Окружающие с изумлением наблюдали, как оторванные мышцы, сухожилия и нервы моей руки начали срастаться, соединяться, восстанавливать целостность. Процесс занял около минуты, после чего я осторожно пошевелил пальцами левой руки, проверяя подвижность.

Ефим выглядел бледным, но держался на ногах.

Полозов откашлялся, возвращая внимание к себе:

— Волконский, после такого боя тебе нужен отдых. О финале чемпионата не может быть и речи.

Я медленно повернулся к нему:

— Финал состоится, как запланировано. Я буду участвовать.

— Но твоё состояние…

— Я восстановлюсь, — я выпрямился. — Для меня, как для боевого лекаря, такие ранения — лишь часть обучения.

Полозов с сомнением оглядел меня с головы до ног. Затем, неожиданно, его суровое лицо осветила лёгкая улыбка.