Некромант по вызову. Тетралогия
Шрифт:
– А-а-а!
– пару мгновений спустя раздался истошный девичий визг.
Я с чувством выполненного долга запихнул в рот последний пирожок и с удовольствием прикрыл глаза.
– И-и-и-и!
– заорали уже на два голоса.
– ЧУДОВИЩЕ! МОНСТР!
Кто-то из парней с грохотом отодвинул стол и ринулся спасать перепуганных однокурсниц.
– ГДЕ?! ЧТО?!
– Здесь ТАРАКАН!
– наконец, разглядел кто-то заметавшегося между столами Нича, чем вызвал еще большую панику.
– Ой! Мамочки! Какой же он громадный...
– Где?! Не вижу! Покажите мне его!
– Да вон... вон он светится!
– сразу несколько дрожащих пальцев указали на бешено мечущийся над полом метку-огонек,
– Он бежит сюда... нет, теперь туда! Налево! Ай, уже направо! К дверям... нет, от дверей... да ловите же этого монстра!!! Чего вы мешкаете?! Он наверняка кусается!
– Вот шустрая тварь!
– неприятно удивились адепты, нарезая круги по столовой и поминутно спотыкаясь о мебель.
– Откуда он тут только взялся?!
– Из лаборатории "темных" сбежал! Откуда еще?! Давите его! Скорее, пока не убежал!
– Я его потерял!
– И я... он куда-то туда юркнул...
– Может, в щель забился?
– Да в какую щель?! Он же здоровый, как свинья! Ни в одну щель не протиснется!
– А-а-а-!!! Вот же он! УБЕЙТЕ ЕГО!!! КТО-НИБУДЬ, ПОЖАЛУЙСТА! Я насекомых боюсь...!
– взвизгнули уже с другого конца зала, и по столовой прокатилась новая волна истеричных воплей. Девушки с поразительным единодушием повыскакивали из-за столов, тут же забираясь на них с ногами; парни переворачивали все вверх дном, ища нарушителя спокойствия. Нич лихорадочно носился где-то внизу, из последних сил уворачиваясь от брошенных ножей, вилок и даже летающих ботинок. А я...
Я сидел в сторонке и наслаждался жизнью, с задумчивым видом дожевывая пирожок и размышляя о том, что ректор очень мудро запретил использование боевых заклятий вне учебных классов. Если бы не это, боюсь, Нич бы так легко не отделался.
Впрочем, движение - жизнь, как утверждают мудрецы. Вот я и помог старичку слегка растрясти жирок... он мне за это потом спасибо скажет. Возможно. Когда-нибудь. Если, конечно, не сообразит, кто его пометил, и не вспомнит некстати, что я обещал отомстить ему за испорченное утро...
На этот раз в учебную комнату я явился самым первым - остальные застряли в столовой, с опаской вернувшись к обеду после того, как "злобный монстр" был с позором выгнан из общественного места. Делать там было больше нечего, веселье закончилось, поэтому, утащив напоследок из раздатки понравившиеся мне пирожки, я спокойно отправился на поиски нужного класса.
Последним на сегодня уроком в расписании значилось занятие по магии Огня, преподавать которую нам должна была уже знакомая мне графиня де Ривье. Худая такая, нескладная, активно молодящаяся магесса с некрасивым лицом и проницательными глазами. Именно ее мастер Лиурой привел когда-то в мой дом, дабы зафиксировать случай вновь выявленного "светлого" дара. И именно про нее я слышал, что она, так же как леди де Ракаш, мастер Гриндер Ворг и сам ректор, является полноправным членом Совета магов.
Зайдя в помещение с номером "13" на двери и наскоро оглядев сравнительно небольшой, скупо обставленный класс, я без колебаний прошествовал к учительскому столу и, расположившись за ним с максимально возможным комфортом, принялся раскладывать по полочкам свои наблюдения.
Насчет "темных" я пока решил не делать выводов - посмотрю на них, послежу за поведением, а уж потом буду думать, насколько Нич прав в своих догадках. Но вот в чем он точно не ошибся, так это в том, что до конца студенческие потоки действительно не объединили.
Собственно, это стало ясно еще в процессе изучения расписания, из-за которого я рискнул вступить в открытый конфликт
Вывод напрашивался сам собой: Совет начал реорганизовывать всю систему обучения магов, пытался расширить кругозор подрастающих мэтров и мастеров, обогатив их новыми, никогда ранее не даваемыми знаниями. А вот для чего вся эта суета... на данный момент мне пришла в голову лишь одна дельная мысль: Совет пытается создать из нового поколения нечто среднее... что-то, вплотную подступающее к понятию "мага-универсала", владеющего знаниями и мэтров, и мастеров и способного худо-бедно пользоваться и тем, и другим. Однако делается это не так давно и отнюдь не для того, как мне кажется, чтобы создать единую Гильдию магов - для этого в Совете находится слишком много неглупых людей, прекрасно понимающих абсурдность подобного решения.
Но если вспомнить о том, что случилось в канун моего второго воскрешения, и представить, что кто-то... когда-то... заполучил-таки дневники одного небезызвестного архимага и проникся высказанной им идеей соединения несоединимого: жизни и смерти... "темного" и "светлого" даров... таланта мастеров и некромантов... то картина вырисовывалась совсем-совсем другая. Причем очень, надо сказать, нехорошая. И она, к сожалению, означала, что драгоценные записи мэтра Валоора, украденные в свое время одним тщеславным засранцем, отыскали себе нового хозяина ДО ТОГО, как старый барон Невзун принялся по ним работать. А также то, что эти записи были расшифрованы, систематизированы, тщательно проверены и приняты к сведению, как прямые указания к действию. Причем кто-то их старательно изучил, проникся мыслью о том, что существование ЕДИНОГО дара и жизни после смерти вполне возможно. А теперь искал способ повторить один давний эксперимент, используя несведущих адептов, как дешевое сырье, с которым очень удобно работать.
Но тогда получается, что случившееся в баронстве - отнюдь не единичный эпизод, и что проблема куда масштабнее, чем я себе представлял. Более того, стремление объединить потоки "темных" и "светлых" студентов имело под собой лишь одну логичную подоплеку - это было необходимо для выявления скрытых способностей адептов. К примеру, мэтров - к магии мастеров и наоборот, что крайне редко, но все же случалось в нашем мире. Однако это, в свою очередь, приводит нас к еще одной любопытной мысли: Совету зачем-то понадобились именно такие уникумы - редкие самородки, имеющие сродство к обоим видам магии. Для этого были придуманы и испытания с иллюзиями, которые, судя по всему, в последние пять лет стали проводиться регулярно; и совмещенные занятия, где опытный преподаватель мог легко проверить любого новичка на способности к своему предмету; и даже предпринимаемые ректором попытки смягчить отношение к юным мэтрам, которые по здравому размышлению начинали восприниматься лишь как еще один повод вызвать недовольство лишенных поблажек мастеров...