Некромант по вызову. Тетралогия
Шрифт:
– Нет. Я про второго... ты ведь некромант... вы знаете способ, как воскресить человека из мертвых...
Я нахмурился и, оставив в покое выздоравливающего, повернулся к насму.
– Что?
– Верни его, - хрипло прошептал убийца, вперив тоскливый взгляд в мертвого паренька.
– Его душа еще не ушла, я чувствую. Верни, Невзун... ты наверняка знаешь, как это делается.
Вот тогда я неподдельно озадачился. Затем задумался. Засомневался. Наконец, неторопливо прошелся по двору взад-вперед, остановился возле мертвеца, снова оглядел его раны и неохотно признал:
– Может, и знаю. Что с того?
–
– Ты?
– неподдельно удивился я.
– Просишь?!
– Да, - обреченно прошелестел убийца, отводя глаза.
– Я возьму на себя его долг.
– Кто он тебе?
– сухо уточнил я.
– Родственник? Знакомый? Друг?
У насма дернулась щека.
– Воспитанник.
– И ты готов обменять свою жизнь на его исцеление? Примешь любые мои условия? И возьмешь на себя его долг, зная, что я не откажусь от возможности закабалить тебя до конца своих дней?
Командир твердо на меня взглянул.
– Да.
– Хорошо, - без тени улыбки кивнул я и коротко свистнул.
– Зубища, ты где? Тащи труп в нижний кабинет, брось его на алтарь и жди меня! Мявка! Зови сюда Глюка и приберите тут - до утра я занят! Гавкач, Рев, Гром... перевоплощайтесь обратно - неровен час кто увидит. Бескрылый!
– Да, хозяин?
– тут же откликнулась сверху горгулья.
– Присмотри за гостями. И скажи Лиш, чтобы позаботилась об их ранах.
– Будет исполнено, - почтительно откликнулся мой летун и, хлопнув крыльями, метнулся в сторону башни. Зубища, негромко заурчав, потерлась об мою ногу и тоже умчалась, не слишком аккуратно волоча за собой бездыханное тело. А я, поколебавшись, все же обернулся к молчаливому убийце и ровно, весомо обронил:
– Я попробую вернуть твоего воспитанника. Но ничего не обещаю. Если не получится, от долга я тебя освобождаю. А если все выйдет как надо... долг жизни станет для вас общим.
– Согласен, - с едва слышным смешком откликнулся насм, и я, удовлетворенно кивнув, быстрым шагом направился в подземелье.
В принципе, в сложившейся ситуации я ничего не терял: всю ответственность за мои действия взял на себя командир, так что у звезды не должно быть ко мне претензий; о том, что я - некромант, он тоже догадывался, поэтому больших откровений сегодня не получилось; однако до конца логическую цепочку насм все еще не прошел - не хватало фактов. Тем не менее, насчет моих возможностей он действительно не ошибся - с полным до краев алтарем и гудящими от напряжения накопителями я и правда могу очень многое. Так что, если душа его воспитанника хоть как-то привязана к своему наставнику, я ее верну. И приобрету заодно двух обязанных по гроб жизни должников, которым, в отличие от многих других, можно будет доверять.
Когда я спустился вниз, Зубища уже забросила изуродованное тело на сочащийся "темной" силой алтарь и, ожидая меня у дверей, довольно улыбалась. Сам алтарь, спрятанный в недрах моего замка за надежными каменными стенами, окрасившись свежей кровью, уже начал потихоньку светиться. Однако исходящие от него эманации смерти оказались на удивление слабыми, из чего я с облегчением заключил, что душа мальчишки действительно далеко не ушла.
Чертить вокруг глыбы черного камня дополнительный защитный круг было не нужно - я давно высек его на полу, чтобы потом не мучиться всякий раз, когда требуется создать
Подойдя к алтарю, я скинул мешающуюся мантию, закатал рукава рубахи, чтобы не пачкать их кровью, и посмотрел на проступившие на ногтях руны. Второй раз за вечер... эх, многовато для меня, ну да ничего, лишняя практика еще никому не вредила. Да и плата за успех будет достойной.
Рассудив, что игра стоит свеч, я бестрепетно погрузил в мертвое тело одну руку, нащупывая под ребрами неподвижное сердце. Сдавил его пальцами, впиявливая в податливую плоть острые ногти и одновременно напитывая их силой от Печати. Затем раздраженно откинул в сторону кусок одежды, некстати загородившей обзор, начал бормотать заклинание, но, неожиданно обнаружив на трупе нечто неправильное, замер на середине предложения и сочно выругался: лежащее передо мной тело оказалось ЖЕНСКИМ!
Когда я вернулся в холл, там уже было многолюдно - на стареньком диване, подвинутом к камину, сидело двое насмов без плащей: один, морщась от боли, разминал приросшую руку и пытался вернуть пальцам былую подвижность, второй осторожно ощупывал забинтованную голову, над которой хлопотала Лиш; третий, прихрамывая, бродил возле шкафа, пытаясь в полутьме рассмотреть названия стоящих там книг; а последний нахально развалился в моем кресле и невидящим взглядом смотрел на огонь, при этом рассеянно поглаживая лежащую у него на коленях белую кошку.
При моем появлении Мявка приподняла голову, разлегшийся возле входной двери Гавкач, ставший, как показалось, еще массивнее и страшнее, тихонько рыкнул, а стерегущие дверь на кухню котята дружно прыснули под диван, пока я не успел заметить, насколько сильно они подросли за эту ночь. Остальных нигде не было видно, но я точно знал, что моя нежить где-то рядом - без присмотра опасных гостей они бы не оставили. И если вечно голодный Жрака еще мог себе позволить остаться снаружи - доедать поверженных врагов, то остальные непременно пасутся поблизости.
Насмы на звук шагов дружно повернули головы и смерили меня напряженными взглядами. Целые, почти невредимые и явно горящие желанием задать вслух пару насущных вопросов. Правда, при виде болтающейся у меня на плече ноши их лица ожидаемо дрогнули, а в глазах мелькнуло изумление, вот-вот готовое прорваться громкими восклицаниями, однако бесшумно появившаяся Зубища заставила их сдержать эмоции.
Кстати, за оружие никто из них не схватился, неприязни во взглядах не промелькнуло, и вообще, наемники вели себя на редкость смирно. Разве что глаза блеснули по-особому да чуть дернулись к поясам руки.
Ну, и то - хлеб.
– Светает, - хмуро буркнул я в никуда, бесцеремонно сбрасывая на диван безвольно обмякшую насмешницу. Хорошо, отощала, как палка, и высохла почти до костей на моем алтаре, иначе тащить ее сюда пришлось бы волоком, как свиную тушу. Но зато она дышала. И раны на ее теле полностью исцелились, оставив после себя лишь несколько безобразных шрамов и свежих рубцов в тех местах, где раны пришлось стягивать насильно.
– Забирайте своего... "воспитанника" и проваливайте. Вас не должны видеть.