Некромант
Шрифт:
Борис разорвал футболку, при этом расцарапав ногтями грудь, но тварь будто находилась в каком-то своем измерении, не подвергнутого правилам этого мира – дохлый хомяк добрался до шеи и вонзил зубы в кадык визжащего зеркального бедолаги.
А настоящий бедолага почувствовал боль. Укус был реален, как и ужас Бориса – реальней самой реальной реальности!
Тварь, сделав свое злодейское дело, уже лезла дальше, к подбородку, волоча за собой рваные клочья меха и черви внутренностей.
– Убирайся! – заорал Борис, выхаркнув это слово со слюной.
В порыве отчаяния он схватил с полки баллончик с пеной для бритья
– Исчезни!
Удар.
– Исчезни, тварь!
Еще удар.
– Убирайся!
Зеркало вспыхнуло паутиной трещин.
– Иы-ы-ы!.. – Борис швырнул баллончик в свое исковерканное, расколотое на сотни частей отражение и снова попытался схватить бесплотного хомяка, который уже добрался до подбородка.
Тщетно – пальцы как прежде ловили воздух.
Лампа вспыхнула и с четким звуком «пок» погасла навсегда.
Нижнюю губу пронзила боль – словно бритвой полоснули. Борис взвыл и выскочил из ванной. Как пьяный наткнулся на стену, ударившись плечом, побежал в гостиную, споткнулся, упал, встал на колени и пополз на карачках, дыша так, словно ему воздуха не хватало. В гостиной вскочил и заметался.
На глаза попалась клетка Няшки – одинокая, с открытой дверцей, будто ждущая, когда вернется четвероногий квартирант. Боль пронзила правую щеку, вызвав у Бориса слезы гнева.
«Эта падла ползает и жрет мое лицо!»
Не в силах убить «падлу» он в отчаянии схватил клетку, швырнул ее на пол и стал топтаться на ней, сминая и куроча.
– Получай. По-лу-чай! – в его глазах пылало безумие достойное смирительной рубашки и комнаты с мягкими стенами. Клетка превратилась в проволочный блин, коим могли бы заинтересоваться организаторы выставки современного искусства. – По-лу-чай!.. Ай! – взвизгнул Борис, ощутив боль под правым глазом. – Ай! – укус в переносицу. – Ай! – в нос.
Он забыл про уничтожение клетки и принялся лупить себя ладонями по лицу. На мгновение взгляд скользнул по стеклянной дверце книжного шкафа – этого хватило, чтобы увидеть в отражении темное нечто, заслонившее глаз. Глаз!
«Глаз!»
В тоже миг мир померк. Наполовину.
Борис захрипел, подавившись собственным криком. Горячая влага обожгла глазницу. Он заморгал, чувствуя липкую чавкающую боль.
Дрожа всем телом, Борис зарыдал, подняв лицо к потолку и вылупив левый глаз, в котором опытный палач, несомненно, разглядел бы мольбу о пощаде.
– Пожалуйста, не… не надо! Прошу, не надо!..
– Надо! – услышал он голос за спиной. Голос, который был ему более чем знаком. Мерзкий ненавистный голос тещи.
Вжав голову в плечи, Борис начал поворачиваться. По подбородку текла слюна вперемежку с кровью, на правой щеке блестело мутное желе, бывшее когда-то глазом. Страх был настолько силен, что прошла дрожь, растворившись в одеревенелом теле. Сейчас он увидит. Увидит ее… Увидит старую ведьму…
Но мир провалился в слепящую темноту, до того, как Борис увидел.
«Ослеп! Я ослеп!»
Сил кричать и рыдать больше не было. Сознание как в болото погрузилось в отчаяние, и могильной плитой навалилась безысходность.
Что-то мягкое толкнуло Бориса в спину, заставив сдвинуться с места. Еще толчок – и он пошел, как ребенок, делающий первые шаги.
Шаг.
Второй.
Третий.
Нога уперлась в порожек.
Перешагнул.
Еще шаг.
– Ты всегда
Толчок в спину.
Шаг. Живот уперся во что-то плоское. На плечи надавило, и Борис как безвольная кукла подался вперед. А впереди была пустота и звуки. Сотни звуков улицы.
Борис, растеряв все чувства кроме странного равнодушия, перевалился через парапет и полетел, полетел…
За миг до встречи с асфальтом, Борис успел признать, что кое в чем теща была права: он и правда редкостный де…
… незаконченная мысль вытекла из трещины в голове на разогретый летним солнышком асфальт.
Цель номер один
Вести двойную жизнь не сложно, нужно только привыкнуть. Для этого нужно быть хорошим актёром, скажете вы? А я вот не соглашусь. Знавал одну актриску, перед каждой ролью она настраивалась, в образ входила, у неё не было в голове переключателя, как у меня. Вы не подумайте, я не псих, переключатель, конечно же, воображаемый. Рубильник вверх – добродушный, всегда приветливый пекарь с хлебобулочного комбината, которого ценит начальство, и обожают соседи. Рубильник вниз – хладнокровный охотник на чудовищ. Раздвоение личности? Нет! Пекарь всё же не доктор Джекилл, а охотник уж точно не Хайд.
У меня всё под контролем! Абсолютно всё, в ином случае я давно бы уже гнил в тюрьме.
Да, для людей я маньяк. Журналисты прозвали меня Отсекатель. Обидно, конечно, но, как говориться: время нас рассудит. А может, и нет. Пофигу. Главное, мир становится чище, когда я убиваю очередного монстра, а остальное не важно. Если существуют высшие силы, то уж они-то меня понимают. Кто-то ведь должен быть палачом.
Первого вампира я грохнул восемь лет назад в год Белого кролика. Символично. Ну, вы помните – Алиса, белый кролик, нора, Страна чудес… В ту осень 99-го я некоторым образом тоже попал в Страну чудес, а если точнее, наш мир стал для меня другим. Это было, как гром средь ясного неба, черт, даже как ядерный гриб! Да-да, ни к чему принижать свои чувства – как грёбаный ядерный гриб!
Пардон… это во мне говорит охотник. Пока не выложу всё до конца, рубильник поднимать не собираюсь.
Ну а теперь к главному: в тот год я узнал, что среди нас живут вампиры. У них нет острых клыков, они отражаются в зеркалах и не умеют летать. С виду, обычные люди, как правило, совершенно не похожие на Макса Шрека или Клауса Кински. Как и все они улыбаются, плачут, смеются, платят налоги, едят булочки и пьют кофе, чай, пиво… Но только не кровь. Нужно почувствовать их чудовищную сущность, чтобы понять, кто они на самом деле. В чём же корень зла? Эти твари похлеще раковой опухоли вытягивают из людей жизнь. И ведь хитры, сволочи, делают всё медленно, бывает, что их жертвы умирают в течение года, а то и больше. Возможно, один из них ваш сосед или коллега по работе, а может, добрая учительница в школе, где учится ваш ребёнок. Если кто-то серьёзно заболел, знайте – в пятидесяти случаях из ста, это дело рук вампира. Человек чахнет, а тварь насыщается. Как же порой хочется заорать так, чтобы весь мир услышал: «Они существуют! Будьте бдительны!» Вот только знаю, что мне никто не поверит. Это тот самый случай, когда правда похожа на бред сумасшедшего. Увы.