Некромантка
Шрифт:
– Нет, что вы! Вопрос в другом. Я пять лет жила рядом с будущим целителем, и знаю, что, согласно вашим правилам, перед тем, как приступить к излечению, вы освобождаете пациента от опасных и могущих повредить его здоровью предметов.
– Да, и именно поэтому мы всегда снимаем артефакты…
– Нет. При приеме Отто в Дом Исцеления на нем был действительно опасный артефакт, наполненный черной магией, и мне нужно знать, кто его снял. Понятно, что в палату его бы с таким артефактом никто бы не занес!
– Хм… ну да, конечно, но…
– Пожалуйста, мне это знать необходимо, и буквально сейчас же!
– Я не уверен…
– Я не требую от вас уверенности! – терпеливо повторила я. – Но если вы хотите, чтобы на Дом Исцеления опять напали, то можете колебаться и дальше.
Фадей посмотрел на меня глазами побитой собаки.
– Вы не имеете права себя так вести, – пробормотал он.
– Имею, – заверила я его. – Мне нужен мой артефакт. Ничего больше.
Фадей ушел, и через несколько минут вернулся с добродушной на вид, пухленькой старушкой, которую было труднее всего заподозрить в работе с проклятиями.
– Я заведующая отдела вредоносной магии, – проговорила старушка голосом доброй сказочной бабушки. – Мария Березовская.
Интересное название у ее отдела! Ведь боевую магию, оставляющую после себя только куски плоти, тоже можно назвать вредоносной!
– А вы, наверное, Ольгерда? Мой внук о вас много рассказывал.
– Внук? – удивилась я.
– Григорий.
– Григ… О! – я вспомнила интересного мага, служащего нынче в тайном отделе, одного из учеников Бефа. – Приятно познакомиться.
– Судя по всему, вы пришли за этим, – Березовская достала из кармана черную коробочку и положила мне ее на колени.
Я осторожно открыла коробочку и улыбнулась.
– Да, за этим. Спасибо, что сохранили его.
– Как говорит мой внук, в делах мелочей не бывает, – улыбнулась старушка и присела рядом. – Стоило мне почувствовать, какая магия исходит от артефакта, я сразу же его припрятала. Эта коробка надежно экранирована. Ведь это за ним приходили эти… – тут милая бабушка выдала такое ругательство, что у меня челюсть отвисла, – которые разгромили мое отделение?
– Да. За ним. Ну, и за мной за компанию.
Мария вперила в меня взгляд, с которым бабушка обычно спрашивала: «будешь еще пирожок? А если подумать? А если хорошо подумать???».
– Ну, Ольгерда, рассказывай!
– Нет, – сказала я. Иммунитет к пирожковым взглядам я приобрела давно, а Отто со своим молчаливым «будешь еще работать? А если подумать? А если хорошо подумать???» окончательно закалил мою нервную систему.
– Да, – с нажимом сказала Березовская.
– Нет, – спокойно ответила я.
– Да.
– Нечего вмешиваться в мою ауру, – сообщила я. – Из нее еще влияние шамана не выветрилось. Так что сейчас я хочу замуж,
Ирга, уже успевший сформировать на ладони угрожающе алый шар, сосредоточенно сжал губы, видимо просчитывая уровень защиты Березовской.
– А я ведь и проклясть могу, – лениво сказала целительница.
– Я тоже могу, – любезно проинформировал Ирга.
Я сделала вид, что меня здесь нет. Жаль, что левитация мне не удается, так бы и полетела, так бы и полетела… Эх… Нельзя быть талантливой во всем, но очень хочется.
– Костыли, – сказала я громко, перебивая увлекательное обсуждение того, кто лучше накладывает проклятия – целители или некроманты. – Мне нужны костыли. Тяжело без костылей в очередной раз спасать мир.
Березовская засмеялась:
– Будут костыли. Сейчас вот магистра Чуйко дождемся только.
– Наставник принесет мне костыли? – поразилась я. Вот это сервис! Да я тогда эти костыли поставлю в сервант, за стекло, и буду регулярно пыль протирать. И потомкам заповедаю!
Целительница не успела ничего ответить, потому что, собственно, появился Беф. Без костылей. Ну и ладно, и не очень-то хотелось.
– Ольгерда, Ирронто, добрый день. Что опять случилось?
– Защитный артефакт, который мы с вами делали, Наставник! Помните? От черной магии. На кладбище в Яблуньково я его отдала Отто, а целители потом забрали. Вот он, голубчик. Я только о нем вспомнила! Наставник, это же доказательство!
– Ольгерда, о том, что на Отто был артефакт, защищающий от черной магии, мы знали. Я тебе говорил, что только благодаря этому он выжил.
Я торжествующе улыбнулась.
– А кто делал этот артефакт? Ола-умничка делала этот артефакт! Наставник, он не только отразил проклятие, но и сохранил особенности его плетения и даже чуть-чуть магии. Мне надоело, что мои защитные артефакты ломаются, поэтому, создавая эту вещицу, я предусмотрела такую мини-ловушку. Когда мы испытывали с вами артефакты в лаборатории, именно это плетение помогало мне разобраться в том, что на этот раз оказалось самым разрушительным. Так что… Думаю, профессор Свингдар сможет распутать потоки магии. Если заставить Симона Вильро создать заклятие, то, сравнив остаточные следы, можно припереть его к стенке!
Беф хмыкнул:
– Умеешь ты удивлять! Спасибо, Ольгерда!
– За «спасибо» костыли не купишь, – проворчала я.
– Тебе выпишут самые лучшие, за счет Управления магии, правда, пани Березовская?
– Я костылями не занимаюсь, но только ради вас, магистр Чуйко, прослежу за этим.
Беф взял коробочку с артефактом и небрежно сунул ее в карман.
– Я бы хотела поговорить с Дамиром Ледизо, – сказала я, удовлетворившись обещанием целительницы.