Нелюбимая внучка. Хватит: Любимая!
Шрифт:
— Ну, они же все чутка с прибабахом, — хихикнул дед, не относя себя в этот момент к древним магическим сущностям.
— Вы подговорили ребенка брать деньги! — я решила идти до конца в своем негодовании.
— Так не у бедняков же! Самая прикольная фишка в этой игре… да, игре! Что Прим слушается только Ивара. Ни обмануть, ни подкупить, ни запугать не получится.
Я удивленно хохотнула.
— Это кто вас запугивать рискнул? Габриэль, что ли?
— Так ведь в результате все сама увидишь, внученька, я это…
не
— Ах ты, старый подхалим. Ладно, долго будешь сидеть?
Фердинанд указал всеми костяшками пальцев на богатство, блекло сверкающее гранями, и восторженно воскликнул: — Да тут на всю ночь развлечение! Чистить, перебирать…
Спасибо, деточка, порадовала дедушку, иди, отдыхай. Кстати, это ожерелье, сразу скажу, на приличный домик выменять можно. Это кто ж с жиру бесился, изготавливая подобное украшение?
Я мученически поморщилась и попросила: — Давай, мы его просто никому не будем показывать, а? А еще лучше разберем на запчасти. А то вдруг — король какой бесился? Предок нашего или тарзанского. А наш любит все к рукам прибирать, запросто может сказать: "Это Виолетточки моей приданое, из сундука в прошлый раз просыпалось". И поди, докажи обратное, ведь можно подумать, в море валяются только ожерелья королевы.
Фердинанд заливисто расхохотался и согласно закивал до хруста шейных позвонков. Вот уж кто-кто, а предок своего не упустит. Он ещё по тому сундуку страдает, словно у него что-то личное отняли.
— Кстати, Ферди, хорошая новость есть для его величества, — вспомнила я, уже собираясь уходить, и кратенько рассказала о пристрастии водных магических животных к обычному хлебу, завершив повествование фразой: — Можешь порадовать короля первым, пока ему кто-то другой не рассказал.
— Вот здорово! Бюджетно-то как! Выпечка — это не живые барашки: их как-то еще и жалко в море выбрасывать, — обрадованно зачастил скелет, ловко пряча драгоценности в своем подпространстве, и подскочил со стула. — Сбегаю, умаслю, пусть человек порадуется. Люблю хорошие новости приносить. А уж потом сокровищами займусь, эх, на всю ночь занятие. Спасибо, внученька, угодила.
Пожалуйста, дедуля. Я рада, что твое хобби напрямую связано с моим. Это наш общий вклад в будущее. Умею, практикую, почему бы не пользоваться? Дно морское заодно почистим, да и подводным друзьям развлечение.
***
Замечательно сегодня прошел день: продуктивно, познавательно и весело. Уснула я моментально с хорошим настроением, поэтому в комнате Леры появилась, предвкушающе потирая ладошки. То, что происходило в море, разумеется, пришлось снова пересказывать словами: во вчерашней проекции не поплаваешь, а то, что случилось в это время во дворце, мы с удовольствием пошли смотреть вместе.
И попали на торг.
Габриэль с Жоржем
Лера страдальчески простонала "ми-ми-мишечки" и забегала вокруг них кругами, протягивая и отдергивая руки. Что называется "видит око, да зуб неймет". Смотреть можно, трогать нельзя. Мучение, право слово.
Дети довольно улыбались, с интересом глядя на спорящих мужчин. Ферди, не понимая, что дело вовсе не в деньгах, а в престиже и первенстве, их чуть ли не разнимал, уверяя, что в очередности разницы нет: все равно цена фиксирована, и скидки не предусмотрены. Скубли о чем-то шепталась с пегасом.
Понятно все с вами, заговорщики. В целом, красота и гармония. Ничего необычного и непредвиденного я не обнаружила, даже расстроилась слегка, но неожиданно к вольеру подошел сам… король!
Так их еще и застукали? Вот это поворот!
Поэтому ребятки молчаливые были, будто знатно начудили и попались на горячем. Ага, не только перед Беатой провинились, да? Интересненько… При таком раскладе вечер перестает быть томным.
— Что здесь происходит? — властно поинтересовался его величество у блондинистых родственников, которые по совместительству занимают высокие чины при дворе.
Дипломат со вторым советником не стали сохранять секретность операции и сбивчиво объяснили власть имущему суть проблемы, делая особый акцент на согласии Примаэра.
Он, мол, готов, но мы не можем определиться и уступить первенство.
— Потому что я уже сделал учебный полет, — горделиво тряхнул головой Габриэль. — Прошел подготовку, мне и лететь.
— Ах, ты… — сжав кулаки в бессильной злобе, скрипнул зубами Жорж. — Тем более! Значит, теперь моя очередь, без учебы обойдусь, что я — верхом не ездил?
Вы ещё подеритесь, мальчики. Я не выдержала, показала вчерашней проекции советника неприличный жест и ехидно спросила: — Обломался, красавчик?
Эх, легко злорадствовать, когда тебя не видят и не слышат.
Но моему поведению есть причина — Жорж не должен мне нравиться! Поэтому буду болеть за Габриэля. А то ходит тут, сверкает голубыми глазками, смущает девичье сердечко, нет мне покоя. Лучше бы уехал куда-нибудь подальше, дел у него, что ли нет? Тоже мне, второй советник, не мог на дипломата выучиться? Тогда бы мы вообще редко виделись, хотя Габриэль, хоть и дипломат, тоже вечно во дворце околачивается.
— Так, успокоились, — властно рыкнул король на родственников и вальяжно усмехнулся, заведомо чувствуя себя победителем в этой схватке: — Ничего не забыли, а? Первым должен быть я!