Нелюбимый. Искушение любовью
Шрифт:
Герцог сжал губы. Ему нужно научиться не терять голову в её обществе. Не терять голову от счастья, когда он видит её, тем более, что сейчас им грозит нешуточная опасность.
Аделин была так легка и радостна, что Эдвард решил не посвящать её в свои проблемы и не пугать, просто отправившись с ней на ялике в небольшое водное путешествие. В конце концов, так оно и будет. Они отправятся осматривать достопримечательности Мармариса, а потом сразу в Грецию. Никто не будет искать их в море. И Греческие власти
Карим-бей прислал ответ утром следующего дня, когда Эдвард пробудился ото сна и тихо лежал, боясь разбудить Аделин. Каждое утро, открывая глаза и боясь, что она исчезнет вместе со сном, он разглядывал черты её юного лица, подрагивающие ресницы, пухленькие губки, иногда чуть приоткрытые, отчего становились ещё более желанными.
В дверь постучали, и герцог поднялся, накинув халат. Он боялся любого стука, поэтому сунул в карман халата маленький пистолет. Но это был простой посыльный с письмом от дяди.
Вздохнув свободнее и раскрыв письмо, Эдвард пробежал написанные на турецком строки. Дядя предупреждал его о грозящей ему опасности, о которой ему поведал его друг из Стамбула, и предоставлял ялик на любой срок, на который он Эдварду необходим.
«Необходимо как можно скорее покинуть страну, — писал Карим-бей, — не задерживайся ни на час, племянник, потому что любой час может стать роковым.»
— Что это за письмо? — спросила Аделин мягко подойдя сзади и положив руку ему на плечо.
Эдвард вздрогнул от неожиданности, но обернулся к ней, стараясь сохранить беззаботное выражение лица.
— Мой дядя Карим-бей дарит нам возможность совершить путешествие по морю и предоставляет для этого свой ялик. Если хочешь, можем отправиться до самой Греции.
Аделин тут же захлопала в ладоши.
— Конечно, хочу! — она обняла его сзади и прижалась к нему всем телом.
Эдвард отбросил ставшее ненужным письмо, задохнувшись от охватившей его страсти. Он обернулся и сжал в объятьях свою Аделин, зарываясь лицом в её волосы, ища губами её губы. Аделин отвечала на поцелуй безо всякой робости, так, что герцог снова забыл об опасности, уступая мощному порыву сделать её своей.
Подхватив жену на руки, Эдвард опустил её на стоящую неподалёку кушетку. Поспешно избавив Аделин от прозрачной сорочки, он откинул в сторону свой халат и тут же устроился над ней, приникая к её губам. Она выгнулась дугой, готовясь принять его, но Эдвард немного помедлил склонившись к её груди, дразня пальцами тугие вершины.
— Эдвард, ну пожалуйста! — нетерпеливо прошептала Аделин, обвив руками его шею, вызывая улыбку на сосредоточенном лице.
Из невинной девушки его жена всего за несколько дней смогла превратиться в страстную женщину, которая принадлежала лишь ему…
Перестав мучить, Аделин, Эдвард вошёл во влажный глубины,
— Давай отправимся в плаванье сегодня же, — некоторое время спустя прошептала Аделин, проводя ладонью по его лицу.
Эдвард резко выплыл из охватившего его дурмана. Всё же Аделин делает с ним что-то такое, что полностью лишает его разума.
— Тогда нужно собираться, Аделин, а то пока мы будем вставать, уже стемнеет, — улыбнулся он, стараясь ничем не выдать своего волнения.
Пока Аделин приводила себя в порядок, герцог сидел как на иголках, проклиная собственную беспечность. Они потеряли много времени, и теперь он боялся, что его беспечность может привести к трагедии.
Наконец она вышла в изящном белом платье в голубую полоску, в той самой шляпке, что сидела за столиком в кафе. Эдвард поцеловал её, сжав руками её плечи.
— Ну что, пойдём?
Аделин согласно кивнула.
Снова раздался стук в дверь. Тот самый тревожный стук, который узнаешь среди любых других. Так могли стучать только уверенные в своей правоте люди, желающие тебе зла.
— Откройте! — прозвучало по-турецки.
И, прежде чем Эдвард успел что-либо сделать, дверь растворилась, и перед ними очутилось четверо полицейских.
Аделин вскрикнула и спряталась за спину Эдварда.
— Именем султана, нам нужны! — воскликнул один из турок указывая на Аделин, и Эдвард отступил, заслоняя собой жену.
— Вы воюете с женщинами? — спросил он. — Моя жена ни в чем не виновата. Виноваты я и мой брат.
— Тогда проследуйте с нами, — отозвался командир.
Эдвард сжал кулак. Вот до чего довела его беспечность! Теперь он обязан защитить Аделин, которую оставляет одну в чужой стране.
— Эдвард, что происходит? — спросила Аделин. Её лицо было бледно, и она была совершенно сбита с толку.
— Возникли кое-какие неприятности, Аделин, — спокойно сказал герцог, — я прошу тебя во всем слушаться моего дядю, пока я буду разбираться с неприятностями.
— Ты уходишь? А я? Я пойду с тобой!
— Ты останешься здесь и дождешься Карим-бея, — жестко сказал Эдвард, и Аделин впервые услышала такие нотки в его голосе.
— Томас, — подозвал он слугу, — сейчас же пошли записку Карим-бею, он должен приехать сюда и забрать мою жену. Понятно?
Слуга согласно поклонился.
— Я готов, господа, — Эдвард высвободился из рук Аделин и шагнул к туркам.
— Но, Эдвард…
Он бросил на неё взгляд, понимая, что может больше никогда её не увидеть. Его сердце сжалось, но он снова улыбнулся.