Нелюди Великой Реки. Полуэльф-2
Шрифт:
Завывания остановившихся «в смущении» кобольдов становились все оглушительнее, а потом старейшина дернул себя за бороду, и она вся оказалась в его ладони. Не то светящаяся змея, не то длинная переливающаяся всеми оттенками красного нитка, не то раскаленная медная проволока! И не надо мне ее протягивать! Спасибо, я эту дрянь в руки не возьму! На паразита похожа, да скорее всего, если с точки зрении опытного медикуса посмотреть, паразитом и окажется. Каким-нибудь червем с заумным латинским названием.
Легким движением руки, понимаемым всеми разумными, я послал кобольда куда подальше, сопроводив
Аккуратно взяв щепку двумя пальцами, я поднял ее над головой и произнес самую первую свою генеральскую речь:
— Здорово, молодцы!
Никакого «Здравия-желаем-Ваше-Высокопревосходительство!» в ответ я не услышал. А мы по-другому, по-кобольдски! И я продемонстрировал носителям языка свои лингвистические навыки. Без «свирели» Лимлина было трудно; получалось, что говорю я с чудовищным акцентом. С человеческим или эльфийским? Но кое-что донести до сознания «крысок» удалось. Тем более что звучание некоторых слов я выспрашивал у Лимлина специально!
— Вперед, орлы! А я за вами! — напутствовал я детским стишком свою новую армию, — Я грудью постою! За вашими спинами!..
Кобольды рассосались по углам, скрывшись в искусно замаскированных ходах, а я начал думать, где бы я мог допустить тактическую промашку… Почти везде мог, не создан я для командования, как мне кажется… Армия моя состояла из крысоподобных маленьких существ, совершенно бесполезных днем. Вот в сумерках, или ночью! О-о-о! Они много навоюют с кремневыми ножами! Но кто же будет ждать ночи? Наверняка, все или в пещере запрутся, или разлетятся на своих «гусях» и «аистах».
Первой целью для кобольдов я определил именно разведку. Где самолеты, и есть ли они вообще? Где снайперы? Логично было бы искать их на ближайших скальных выступах. Эти наверняка разбросали вокруг своей лежки кучу «сюрпризов», не столько против возможных врагов, сколько против недружелюбных животных. А откуда здесь дружелюбным взяться? Но вечером снайперы должны сняться с позиций и уйти. Поэтому важно было, чтобы нападение на снайперов прошло строго по времени и одновременно. Как раз при «отходе» бы их подловить! Ну а если в пещеру заберутся — нашим легче! Как кобольды часовых снимают, я знаю. И подкопать могут, и прорваться из тайного хода! Главное, чтобы принесли мне огнестрельное что-нибудь! А там мы пустим в ход нашу главную силу! Полуэльфа! Что, прямо-таки сразу целого Полуэльфа? Это будет великая баталия, достойная кисти Верещагина и Ивана Айвазовского!
Стоять было невмоготу, и я присел на корточки, потом прислонился спиной к стенке пещеры, а потом и лег, скорчившись и подтянув колени к носу. Пока еще разведчики дойдут…
Меня отчего-то пробил колотун, даже не колотун, а легкая такая дрожь, наблюдаемая у старых алконавтов перед опохмелкой, темнота мягко надавила на веки, и я отключился.
«Может, у меня лихорадка?» — прошептал какой-то «не замороженный» участок мозга. «Может, лихорадка…» — совершенно безразлично отозвалась душа. Нет, так нельзя! Надо встряхнуться! Надо встряхнуться! А зачем? Смысл-то в чем? Не все ли равно: умру я в чистой постели, задав последний раз жару санитаркам и врачам, или вот здесь, в сырой пещере, откуда только что слиняли драконы? Да нет никакой разницы…
«Этот скот сказал, что у тебя доклад был плохой, неинтересный!»- от отчаяния я попытался задействовать самую неприятную часть своей натуры — мелкое тщеславие. Никто не любит, когда его критикуют… Но эльфы этого просто на дух не переносят. Я тоже… «Правильно авиатор сказал… Плохой был доклад, неподготовленный, непроработанный», — безразлично и апатично отозвалась большая часть меня, постепенно погружаясь все глубже туда, откуда уже не выплыть…
Не знаю, сколько я так пролежал. Долго-недолго, не знаю, но ни рук ни ног своих я не чувствовал. А нужны руки-то? Нет, абсолютно не нужны… Прийди сейчас ко мне персонаж из жестокого детского комикса — морда в хоккейной маске с бензопилой в руках, начни меня на куски распиливать — не стал бы сопротивляться…
Любые звуки в пещере слышны отчетливо, а уж топот гномов мог бы сравниться с топотом целого стада носорогов. Не умеют подгорные жители тихо ходить: сопят как паровозы, сморкаются, сплевывают, жуют что-то на ходу, бренчат амуницией, кряхтят и шмыгают носами.
Предводительствовал гномами Лимлин, а в качестве проводника был все тот же «дедуля» с красной бородой. «Предатель…» — всплыла в голове мысль, похожая на уснувшую рыбу. «Это оттого, что я его бородой побрезговал, или гнилушки жалко стало? Просто властью не захотел делиться…»- еще одна мысль, точно так же всплыла на поверхность сознания. Мне было все равно. Предатель, не предатель, «авиатор» со своими присными, драконы, кобольды, люди, эльфы и гномы — все они не имели ко мне абсолютно никакого отношения. Вот темнота, сгустившаяся под потолком пещеры — имела. Скоро она опустится, и все от меня отстанут. Отойдут…
— Срубился парнишка! — проконстатировал Лимлин с некоторым сожалением, подойдя вплотную. — Вставай уже, пора нам!
Я ничего ему не ответил, зачем?
— Эй, эльф, вставай, предало тебя твое воинство! Дракон-то улетел, теперь они «брошенки», — тут Лимлин коротко хохотнул, — в мистическом смысле, да! И должны заботиться только о себе! Так что продали тебя за копейку, скажи спасибо, что не съели!
— Отвали, Лимлин! — говорил я очень тихо, совершенно не заботясь о том, услышит меня гном или нет. Надо будет ему, услышит. Нет, мне забот меньше. Услышал…