Нелюдимый
Шрифт:
Кому вообще может понравится подобный напор и жадное вгрызание в нежную плоть?
А когда я почувствовала ощутимый укус на верхней губе, меня как будто горячей водой окатило. Что есть силы, я стала сопротивляться.
Придавленная мужским телом, я колотила его по спине, пыталась отстранить лицо, брыкалась… И наконец моя борьба возымела хоть какой-то эффект. Мужчина перестал терзать мой бедный рот, но к сожалению ещё сильнее прижал меня к себе, тем самым взяв сопротивляющееся тело в кольцо своих рук. Григорьев полностью лишил меня движения и зарылся носом в мои
— Отпусти, — стиснув зубы прошипела я, тронув кончиком языка маленькую ранку на верхней губе.
Почти минуту Кос лежал неподвижно и молчал. И только на пятидесятой секунде он хрипло прошипел.
— Тшшш. Я не насильник, Кира. Отпущу… сейчас. Потерпи…
Григорьев снова зарылся носом в мои волосы, с каждым разом всё сильнее и сильнее прижимая моё тело к своему. А после, он стал медленно, чуть дотрагиваясь, покрывать поцелуями волосы… потом висок… щёку… мочку уха… Конечной остановкой стала шея, о которую он некоторое время тёрся носом, а потом провел по ней… языком.
У меня даже мурашки по телу побежали. Не хочу, чтобы его следы оставались на моей коже. К тому же такие… влажные следы… Бррр. Отвратительно.
Я попыталась перевернуться, чтобы отстраниться от его горячего дыхания и ненавистного языка, но только усугубила ситуацию: мне в живот тут же упёрлось что-то твёрдое. Не надо быть очень сообразительным, чтобы понять что это такое. И как назло Кос тоже похоже понял, что я чувствую его возбуждение, потому что на мгновение он оцепенел, а потом… Потом произошло то, отчего мне сделалось по настоящему дурно и противно.
Григорьев отстранился от моей шеи и заглянул мне прямо в глаза. Он смотрел остро и пронзительно. И вдруг Кос перехватил мою дрожащую руку, чтобы тут же прижать её к своему члену, который сейчас отчетливо ощущался через тонкую ткань спортивных брюк.
Я дар речи потеряла и чуть в обморок не упала от шока. Я никогда эту мужскую штуку даже в глаза не видела, а не то что трогала, а тут…
— Чувствуешь? — хрипло прогнусавил этот псих, на что я вместо ответа громко сглотнула, — не играй со мной, Кира. Не доводи… В следующий раз я не смогу остановиться.
Договорив, он в одно движение поднялся с лежака и быстро вышел из палатки.
Лихорадочно стряхивая и стирая с тела его следы, я с бешеным остервенением терла руку, пытаясь стереть с неё даже малейшие молекулы нашего соприкосновения. Ладонь уже горела, а я всё тёрла и тёрла её.
Надо избавиться! Избавиться от воспоминаний, избавиться от его прикосновений, запаха. А ещё надо полностью изничтожить мысль о достижении цели через этого чертового психа.
Попробовала. Облажалась. Иду дальше.
Теперь, как ни странно, джинсы и свитер нашлись сразу. Напялив одежду за полминуты, я на полной скорости выбежала из палатки и тут же наткнулась на Григорьева. Он стоял недалеко от входа и курил. Свет телефона в его руке не освещал его лицо, только ноги, но мне казалось, что от него исходили волны ледяного напряжения.
Пытаясь не шуметь, я решила быстро пробежать мимо него и всё-таки попробовать найти в кромешной темноте леса свою палатку. Задача сложная конечно,
Я не успела сделать даже шага, когда услышала хриплый мужской голос.
— Возвращайся в палатку и ложись спать. Я переночую на улице.
Моя нога замерла в воздухе лишь на несколько секунд. Неужели он считает, что я поверю ему? Ага. Нашёл дуру.
— Я обещаю, что не зайду в палатку. Можешь не бояться и ложиться спать. Я обещаю тебе… Кира.
Меня разбудил тихий, прерывающийся шорох.
Приоткрыв один глаз, я поняла две вещи. Первая, что вокруг было довольно светло, что означало наступление утра. А вторая, что Кос всё-таки меня обманул и зашёл в палатку.
Вчера я взяла с мужчины честное слово, что он не при каких условиях не зайдет сюда. И по его серьезному, пронзительному взгляду я почему то поняла, что он сдержит обещание. Только после этого я вернулась в палатку и не раздеваясь улеглась на матрас. И как ни странно я практически сразу провалиться в сон.
И вот что я сейчас вижу… вернее кого я вижу сейчас… Григорьев собственной персоной!
Притворившись безмятежно спящей, я словно шпион наблюдала за мужчиной. Шуршал Кос небольшим мешочком, из которого через минуту вынул свёрнутое в рулон полотенце. Аккуратно развернув этот рулончик, Григорьев извлёк из него зубную щётку и пасту. Было видно, что он пытается меня не разбудить, высчитывая и вымеряя каждое движение, шаг… Еле слышно ступая, он вышел из палатки, но вскоре вернулся. Возвратив полотенце в мешок, он стал медленно раздеваться.
Вот как не стыдно! — вначале подумала я, но потом вспомнила, что стыдиться ему нечего. Я ведь типа сплю. Напомнив себе об этом, я вдохновенно прикрыла веки, но… тут же передумала.
Посмотрю! Вдруг пригодится. Хотя для чего..? А по фиг! Посмотрю и всё. Тем более Григорьев не будет знать о моем наблюдении.
Тем временем он медленно снял свитер, после чего стянул футболку. Наклонившись к сумке, он достал другую футболку, которая была также очень аккуратно свёрнута.
Вот аккуратист хренов! Представляю, какой бы удар его хватил, если бы мужчина увидел хаос содержимого моей сумки.
Точно ку-ку. Ещё и спиной ко мне стоит. Что я спин худых не видела что ли! Мне бы спереди на него поглядеть. Хотя-я… чего греха таить, сзади было ничего так… сойдёт. Широкая спина, узкие бёдра… Григорьев был даже не худым, скорее поджарым. Но лучше рассмотреть его фигуру можно было, если развернуть Коса ко мне передом, а к выходу из палатки — задом… Не удержавшись, я как полная дура усмехнулась своим сказочным мыслям, отчего Костя сразу же повернулся на смех.
Вот точно дура! Но желание было исполнено — этот псих показал себя со всех сторон. Эта «его сторона» подтвердила мои догадки. Костя был худощавым, но мускулы у него имелись. Широченная грудь, покрытая темными волосками, плоский живот и… и расстёгнутая ширинка на джинсах. Вот здесь мне тоже стоило отвести взгляд. Ведь спалилась уже! Но мои глаза словно приклеились к дорожке волос на его животе, которая плавно уходила вниз…