Немезида

Барр Яков

— Теперь осторожнее! — прошептал он еще слышно.

Я прислушался, используя и ликвор, но не почувствовал рядом хищника, только чутье предупреждало об опасности.

Владимир выглянул за угол, я осторожно последовал его примеру. Коридор кончался тупиком, но я уже знал, что там скорее всего расположена дверь-мембрана.

Стоять и ждать, пока неведомая угроза себя проявит, смысла не было. Мы продолжили путь, только очень медленно, держа палец на спуске. Когда мы добрались примерно до середины, стена на торце впереди расступилась, выпустив фигуристую

и совершенно обнаженную девушку.

— Только попробуйте слюни пустить! — прошипела Наталья.

Мы и не собирались.

Девушка шла нам навстречу дерганой прихрамывающей походкой.

— Помогите! Помогите! Помогите! — приговаривала она.

Я не чувствовал в ней ни хищника, ни жертвы и вообще не видел в ней человека. Когда я попытался визуализировать ее энергетические потоки, увидел будто светящуюся белым паутину, покрывавшую мелкими нитями все ее тело.

Владимир выстрелил первой, попав красотке в грудь. Девушка тут же с нечеловеческой скоростью рванулась нам навстречу. Я выпустил всю обойму из Библиотекаря ей в голову. Наталья метнула ножи, целясь ей в глаза, один раз даже попала. Девушка замедлилась, я сменил пистолет на саблю и снес ее все еще красивую голову.

Существо моментально потеряло человеческую форму, осыпавшись на пол кучей шестеренок. Еще через мгновение детальки начали расплываться, превратившись в озеро серебристой жидкости, собиравшееся в одно целое из нескольких маленьких потоков. Владимир бросил в центр лужи черный цилиндрик и потащил нас обратно за угол.

Мы едва успели спрятаться, как нас опалила волна жара. Мы вернулись в коридор и вместо озера серебристого металла обнаружили только пятно копоти.

— Не понимаю, — я задумчиво почесал подбородок, — зачем роботу из жидкого металла имитировать механические запчасти?

— Я читал про них, — ответил Владимир. — Они не метаморфы, а полиморфы. То есть у них заложено несколько моделей для имитации, полная копия человека, включая внутренние органы, и даже гениталии, — при этом слове Наташа сердито фыркнула, — есть модель механического робота, также включающего устройство, похожее на настоящее и даже функциональное, то есть настоящий робот с таким устройством мог бы двигаться и что-то делать. Есть модели животных или, например, мотоциклов. Оно может стать много кем или чем, но не чем угодно. Если хочешь, это заложено в ее программном обеспечении.

— И зачем нужны все эти модели, если жидкий металл может принимать любые формы? — внезапно заинтересовалась Наталья.

— Ну а как она узнает, кем ей быть? — резонно ответил Владимир.

Мы тем временем уперлись в тупик, от двери не осталось ни следа, перед нами была сплошная металлическая стена без швов или выступов.

Наш эксперт по механизмам попытался проделать с ней какие-то манипуляции, но отступил, виновато пожав плечами.

— Ну что, рука, ты же у нас «открывающая двери», настал твой звездный час! — обратился я мысленно к протезу.

Я притронулся к стене, рука начала ползать по ней, ловя какие-то недоступные мне отклики, и командуя «правее, левее,

ниже». Особых успехов и она не добилась, разве что смогла очертить контур двери, проявившийся прямоугольной канавкой, метр шириной и два с половиной высотой.

— Попробуй наш старый фокус: забери дверь в карман, — предложил я руке мысленно.

Она попробовала, но не преуспела, заметно огорчившись.

— Тогда давай повторим череповецкий фокус! — осенило меня. — Укради не дверь, а стену рядом!

И с этим рука прекрасно справилась. Рядом с контуром двери появилась дыра неправильной формы, но достаточно большая, чтобы мы все туда пролезли.

Глава 7

Демонстрационные залы на базе работали по-разному. Кое-где свет включался автоматически, стоило туда зайти человеку. Где-то он не включался вовсе и никакие танцы с бубном не помогали.

В этом крыле свет горел везде, Владимир пояснил, что это связано с запуском системы «Атлас», которая прописала нас троих как допущенных персон и немного помогала в бытовых мелочах. Я спросил Владимира, кто тогда эти твари, что нападали на нас.

— Это продукты экспериментальной лаборатории, — пояснил Васнецов-старший, — в которой постепенно слабеет защита контура. Туда нам ходить не рекомендуется вовсе, слишком много там делалось биологического и роботизированного оружия, которое теперь абсолютно не контролируется.

Иначе говоря, с одной стороны мы не преодолеем защитный периметр лабораторного крыла, а с другой — внутри царит сущий ад, в котором даже мы с нашими чудесными способностями не выживем и трех секунд. Даже в гнезде саламандр, куда я по дурости обещал направиться, шансов больше.

Разговор этот состоялся раньше, когда мы только вошли в этот сектор, и свет в коридорах зажегся сам по себе. Зал, в который мы попали после схватки с жидкой терминаторшей, освещаться сам собой не пожелал, и Владимир неплохо развлек нас концертом хлопков в ладоши в ритме незнакомой мне мелодии. Я поразился, как работает его дар. Ну вот откуда он знает, что свет включается на звук, да еще вполне определенный?

После художественных аплодисментов все в этом зале не только осветилось, но и пришло в движение. Заработал конвейер, что тянулся вдоль дальней стены. Он походил не на ленту, а скорее на зону выдачи в химчистке, самые разнообразные костюмы, действительно напоминавшие скафандры пожарных, двигались, подвешенные за шею, что порождало не самые приятные ассоциации.

Очередной костюм попадал на застекленную площадку, где его поливали огнем замысловатые устройства.

— Где мы находимся? — осведомился я. — Здесь проверяют средства защиты?

— На самом деле тут испытывают огнеметы. Но и защиту тоже. Комплексный подход. В зону тестирования лучше не соваться, вон склад готовой продукции.

Он потащил меня в другую сторону, где действительно на стенде были выставлены экземпляры оружия, каждой твари по паре.

— Я видел, как один бьет красивым синим лучом. Здесь есть такой?