Немой 2: охота на нежить
Шрифт:
— А потом со мной связался ты и сказал, что княжич с тобой, и вы едете обратно в Старгород. Но я знал, что княжич может умереть по дороге. И отправил Аксюту вам навстречу.
— Бля, Хвороба! Почему ты просто не сказал мне, что Мишка отравлен? — заорал князь. — На кой хер было нужно в него стрелять?!
— А ты бы поверил мне, князь? — спросил Хвороба. — И дал бы сыну яд?
Князь Всеволод растерянно закрутил головой.
— Вот то-то и оно, — заключил Хвороба.
***
— Это что получается? — спросил князь. — Ты, вроде
Хвороба скромно молчал.
— А вот хер тебе! — повысил голос Всеволод. — Даже если не врёшь. Ты жизнью моего сына рисковал! А если бы твой Аксюта застрелил его?!
— Прости, князь! — хрипло сказал Хвороба. — По-другому не получалось. Моя вина.
Я заметил, как на мгновение его глаза торжествующе блеснули. Или показалось? Да хер там!
Не верил я Хворобе. Всем нутром не верил.
— Ничего! — распалялся Всеволод. — Я до всего докопаюсь! Сам следствие проведу. А ты пока под арестом побудешь.
— Я и сам хотел тебя об этом попросить, — согласился Хвороба. — Старый я уже. Сил нет, голова плохо работает. Мне бы в деревню, на свежий воздух. Отпусти меня в Лопухинку, князь! Я там буду ждать твоего суда и приговора.
— В Лопухинку? — удивился князь Всеволод.
— Ну да, — кивнул Хвороба. — Я ведь оттуда родом. Там у меня терем старый — отцовский ещё. Твой дед моего отца к себе на службу призвал.
Хвороба вздохнул, словно вспоминая что-то далёкое.
— Подышу родным воздухом перед смертью. Много ли мне осталось? Отпусти, князь! Можешь и стражу ко мне приставить. А как решишь — казнить меня, или наградить — так я и явлюсь в Старгород. Если жив буду.
— Немой! — повернулся ко мне Всеволод. — А ты ведь тоже в Лопухинку собирался? Оттуда этот твой болотник, я не путаю?
Я так разозлился, что не сразу ответил князю.
— Оттуда.
— А это, выходит, Хворобы родная деревня. Ну что — присмотришь за боярином, пока свои дела решать будешь?
— А у Добрыни Иваныча в Лопухинке дела? — встрял в разговор Хвороба. — Так я помогу! Я там всех знаю, и меня все знают. Принесу ещё пользу княжеству. Может, в последний раз!
— Вот и хорошо, — кивнул князь Всеволод. — Значит, поедешь в свою Лопухинку, и сиди там тихо, как мышь, пока я не решу, что с тобой делать. А Немой... а Добрыня Иванович присмотрит за тобой.
Не, бля! Так не пойдёт!
— А мне-то это на хера? — удивился я. — Хвороба Аксюту послал? Аксюта стрелял? Княжича ранил, твоего коня убил. Да и у меня стрела рядом с ухом свистнула. Какая Лопухинка, князь? А если он сбежит? Я за ним по тамошним болотам бегать буду?
Лицо Хворобы перекосила злобная гримаса.
— А что ты предлагаешь? — спросил меня Всеволод.
— В темницу его, к Никите Ильичу. Там камера удобная — с лежанкой. Пусть старые косточки погреет, о душе подумает.
— Боярина в темницу?! — подскочит с лавки Хвороба.
— А хер ли такого? —
Хвороба молча сверлил взглядом князя Всеволода. Сухие пальцы рук сжимали посох, словно хотели его задушить.
— Если я невиновным в тюрьме умру — это на твоей совести будет, князь! — прошипел он.
— Ну, так-то да, — нерешительно сказал Всеволод.
— Да пусть на моей будет — предложил я. — Не рассыплюсь. А если сомневаешься, что с Хворобой делать — давай Сытина спросим. Мы, вроде, так с тобой договаривались.
— Да что там спрашивать! — отмахнулся князь Всеволод. — Понятно, что тут он тебя поддержит. Не поедешь ты в деревню, Хвороба! Ну, ничего! Я тебе пряников в темницу пришлю к чаю. Эй, стража! Отведите боярина Хворобу к Никите Ильичу!
Охранники от дверей двинулись к боярину.
— Прочь! — замахнулся на них посохом Хвороба. — Не трогайте! Нельзя мне в темницу!
— Это ещё почему? — удивился я.
— Пойдём, боярин! — негромко сказал один из стражников. — Княжья воля, не сопротивляйся.
Мне показалось, что Хвороба сейчас кинется в драку. Но старый боярин сдержался.
— Ладно! Грех на душу берёте! Князья!
Последнее слово он выплюнул так, словно козлами нас обозвал. А затем боярина Хворобу увели в темницу.
***
— Ну, с этим разобрались! — обрадовался князь Всеволод. — Можно и пообедать! Немой, ты останешься? Жареные тетерева будут, и копчёного сига повар обещал! Вина выпьем, а?
Конечно, останусь! Не всё же Сытина объедать!
Я кивнул.
— А после обеда поедем — я тебе участок под терем покажу! Не откладывай — делай фундамент до морозов! А зимой плотники терем поставят.
— Спасибо, князь!
— Вот и хорошо!
Князь Всеволод поднялся с трона, пошевелил плечами.
— Не могу долго сидеть — затекает всё. Бояре! Свободны! Идите по домам!
Бояре неторопливо поднялись с лавок, поклонились и по очереди потянулись к дверям.
— Никодимыч! Свободен! — обратился князь в старому боярину, который задремал в дальнем углу зала, прислонившись к стене.
Боярин не шевелился.
— Вот старый пень! Совсем оглох!
Князь подошёл к боярину и тряхнул его за худое плечо. Боярин молча повалился на пол, задрав седую бороду. Я увидел обтянутый сухой кожей череп мертвеца.
Глава 13: Соловей
Рано утром мы с Прошкой и Джанибеком выехали в Лопухинку. Болотник от лошади отказался.
— Мне пешком привычнее, — смущённо объяснил он. — Где полем пройду, где лесом, а где — болотом. А возле Лопухинки уже вас и встречу. Там мост через мой ручей будет — мимо не проедете.
С этими словами он потрепал по шее шейлуньского червяка, который вылез из-под земли поглазеть на наши сборы. Червяк обнюхал болотника и потёрся о его ногу.
Ну и сторож, бля!