Немой 2: охота на нежить

Рудин Алекс

В солнечных лучах столбом толклась мошкара. Я поймал лесного клопа, который собрался залезть мне за шиворот. Щелчком отшвырнул его в сторону.

Мыш давно соскучился сидеть в лошадиной гриве и дремал в старом валенке, привязанном к моему седлу.

Я бы и сам с удовольствием подремал. Ночка выдалась непростая. Глашку после бани разобрало, и мне пришлось выложиться на всю катушку.

Джанибек толкнул лошадь пятками и подъехал ко мне.

— Там, за низиной будет поляна, — сказал он, показывая на пологий,

заросший лесом овраг, в который спускалась дорога. — На ней можно передохнуть и пообедать.

— Хорошо, — кивнул я.

Мы спустились в сырую, заросшую лопухами низину. Поднялись по пологому глинистому откосу, на котором скользили сапоги и подковы. И впрямь вышли на большую поляну, посреди которой росла толстая развесистая берёза.

Вот возле этой берёзы нас и поджидали.

Над поляной раздался пронзительный разбойничий свист. У меня даже уши заложило.

Порыв холодного ветра ударил в лицо, заставил прищуриться. Конь испуганно заржал. Сквозь ресницы я разглядел невысокого коренастого человека, который вышел из-за берёзы.

— Кто такие? — спросил человек. — Куда едете?

До него было не меньше ста метров, и говорил человек негромко. И всё же каждое его слово было отчётливо слышно.

Прошка с Джанибеком оглянулись на меня. Джанибек положил руку на футляр лука.

— Свалить его?

Я секунду подумал и мотнул башкой.

— Не надо. Попробуем договориться.

Потом выпрямился в седле и крикнул:

— Князь Добрыня Немой! Можно просто Немой — я не обижусь! Еду в Лопухинку по государственному делу. А ты кто такой?

— Мать Тимохой звала, а люди Соловьём называют, — ответил человек. — Слышал про меня, Немой?

— А ты про меня? — крикнул я. Эти переговоры на расстоянии уже начинали раздражать.

Человек весело расхохотался.

— А ты за словом в карман не лезешь, Немой! — одобрительно сказал он. — За такого весельчака хороший выкуп должны дать. Тем более что ты — князь, если не врёшь. Не врёшь, Немой?

Бля, да он вообще охерел! Бессмертный, что ли?

Я пустил коня вскачь, на скаку вытаскивая из-за спины меч.

Человек широко расставил босые ноги, упёрся ими в землю. Поднёс левую руку ко рту и пронзительно свистнул.

Ветер прижал к земле высокую траву. Сорвал с берёзы листья, скомкал их и швырнул прямо мне в лицо.

Конь захрапел и выгнул шею, стремясь вперёд, но ветер был сильнее. Он остановил коня, как оконное стекло останавливает летящую муху.

А Соловей всё свистел и свистел. Ветер ударил сильнее, и конь попятился.

Я соскочил на землю, попытался сделать шаг, но порыв ветра чуть не свалил меня с ног. Я удержался, двумя руками вцепившись в стремя.

Шаг за шагом ветер оттеснил меня с конём к самой опушке. Рядом прятались за храпящими лошадями Прошка и Джанибек.

— Ну его на хер, Немой! — крикнул

мне Джанибек. — Давай лесом обойдём.

— Давай! — кивнул я и развернулся к лесу.

Но ветки кустов и трава внезапно сплелись в непроходимую живую сеть. Я попытался прорубить проход мечом. Ветки хлестнули по руке и чуть не вырвали меч.

Джанибек, не спрашивая, вскинул лук и выстрелил в Соловья.

Стрела сорвалась с тетивы и полетела. Сначала быстро, потом всё медленнее и медленнее. Зависла в воздухе, двинулась обратно и воткнулась оперённым концом в землю у ног Джанибека.

Свист Соловья умолк. Над поляной повисла оглушительная тишина.

— Ну что, сдаёшься, князь? — весело спросил Соловей. — Это была только разминка. Увертюра, так сказать. А я могу и в полную силу свистнуть.

Бля! Ну, и хер ли теперь делать? Съездили в Лопухинку, называется!

— Если сдаётесь — оружие в ножны и с поднятыми руками шагайте ко мне! — не унимался Соловей. На его хитрой роже сияла широкая улыбка.

И тут из валенка вылез Мыш.

— Что случилось, Немой? — спросил он, глядя на мой грустный хлебальник.

— В плен нас берут, вот что случилось.

— Кто? — удивился Мыш.

— Вот он, — я кивнул в сторону Соловья.

Мыш вскарабкался на седло.

— Так это же сам Соловей!

— Ну, — невесело подтвердил я.

— Ждите меня здесь! Я сейчас! — крикнул Мыш.

Он соскочил с седла и рванул по примятой ветром траве в сторону Соловья.

Глава 14: Лопухи и лопухинцы

Джанибек вопросительно посмотрел на меня и еле заметно показал взглядом на лук в своей руке.

Мы с Прошкой одновременно покачали головами.

— С ума сошёл? Мыша подставишь!

Загородившись лошадью, я внимательно наблюдал за Соловьём.

Соловей, наклонив голову к земле, с кем-то разговаривал.

Да какого хера, с кем-то?! С Мышом, понятное дело!

Значит, спалил грызуна, и теперь стебётся над ним, гад! Надо выручать философа.

Я толкнул лошадь в бок, и мы стали потихоньку, шаг за шагом приближаться к Соловью.

Разбойник то говорил, то слушал, широко ухмыляясь. Но о чём, шла речь, я разобрать не мог.

Я потихоньку одолел почти половину разделяющего нас расстояния.

Вот Соловей настороженно вскинул лохматую голову и быстро поднёс руку ко рту.

Бля!

И валенком не прикинешься! Да по херу!

Я выскочил из-за лошади и ломанулся к Соловью, выхватывая меч.

Соловей коротко свистнул. Над моей головой пронеслась упругая воздушная волна.

А затем что-то чёрное шлёпнулось с неба прямо мне под ноги.

Я затормозил и уставился на наипнувшуюся с высоты ворону. Встрёпанная ворона уставилась на меня. Вид у неё был охреневший.