Немой Голос
Шрифт:
– Да, ты, наверное, прав.
– К тому же, зачем тебе ее ждать? Вы вроде как знакомы от силы второй день? Неужели так успели прикипеть друг к другу?
– Она дважды спасла мне жизнь, - оба опять замолчали.
– Поехали домой, - докурив, Олег бросил бычок на асфальт. – Утро вечера мудренее. Проснешься, да уже и будут новости по Рав. Кроме того, у нас завтра куча дел.
Сказав это, молодые люди сели в свою машину и уехали прочь.
Его разбудил навязчивый стук в дверь. Наткнувшись заспанными глазами на настенные часы, он с ужасом увидел, как часовая стрелка уже давно прошла
– Входите, - бросил он в сторону двери, застегивая ремень.
На пороге появился Олег. Вид у мужчины был бодрый и даже, можно сказать, веселый. В левой руке он держал украденные вчера документы.
– Вставай, герой, нас ждут великие дела! Умывайся и давай посмотрим, что вам вчера удалось стащить с завода. Я мельком глянул, должно быть интересно, - сказав это, он закрыл за собой дверь.
Одевшись и причесавшись, Иван последовал совету командира и сходил в ванную комнату. Там его ждало чистое полотенце, щетка и зубной порошок. Промыв глаза, он наконец взглянул на себя в зеркало. На него смотрело опухшее лицо с ужасными синими кругами под глазами. «Могло быть и хуже» - отметил про себя офицер, продолжая свои процедуры.
Когда он вышел из туалета, трое его товарищей скучковались у стоявшего в углу радиоприемника. Иван почувствовал запах кофе, захотелось курить.
Подойдя к столу, он налил черного ароматного напитка в небольшую кружку. Вкус у кофе оказался не менее приятным, чем его запах.
По радио сообщалось о введении комендантского часа, создании военных патрулей и усилении контроля за всеми въездами и выездами. Также говорилось о двух подозреваемых и приводилось их примерное описание.
– Иван, - обратился к нему Олег, заметив вышедшего к ним офицера, - Тебе бы надо сменить твой имидж, как считаешь? А то попадешься какому-нибудь патрулю и все, пиши пропало.
– Ты прав, - кивнул он, - Может мне кто-нибудь прикупить новый гардероб? Да и от хны я бы тоже не отказался, искать-то они будут блондина.
– Петар, иди пройдись по магазинам и пулей сюда, - скомандовал Олег.
Парень, явно недовольный таким раскладом, встал, поставил недопитый кофе на стол и вышел.
– А что насчет Равенны? – в голосе Ивана почувствовались нотки беспокойства, - ее и до меня искала военная полиция, а сейчас, наверное, перевернут все больницы в городе и врачей, кто ведет частную практику. Может, стоит увезти ее вместе с доктором куда-нибудь загород?
– Идея отличная, - прокомментировал его командир, - Займемся этим, как только отвезем документы в главк.
Решившись не дожидаться Петара, трое молодых людей взяли каждый по листку из кожаной папки и принялись читать машинописный текст.
Ивану попался типовой договор о добровольном участии в эксперименте, с обязанностями обеих сторон. Он показался офицеру самым обычным и не содержал каких-то особенностей, разве что исключал возможность отказа от участия уже в процессе эксперимента и имел большой пункт о конфиденциальности.
– Тут, вроде, нет ничего необычного, чего же вы тогда такие мрачные? – обратился он к остальным.
– Двадцать третье ноября этого года, - начал зачитывать Ярослав, - Мужчина, двадцати восьми лет. Начал сопротивляться перед операцией. Утиль.
– Двадцать четвертое ноября, - продолжил Олег, - Подопытный скончался при попытке подключить его нервы к машине. Остановка сердца. Утиль. Двадцать
– Тут около трехсот таких записей, - просветил его Ярослав, - Куча возрастов и причин их утилизации. Кажется, успехи они начали делать совсем недавно. Тот, с кем вы вчера столкнулись – один из них.
– Это очень плохо, - резюмировал офицер, - Если они сейчас начнут их клепать в промышленных масштабах, мы можем не успеть ничего сделать! А есть тут какие-нибудь чертежи? Описание процесса?
– Чертежей нет, видимо их держали в другом месте, - отрицательно помотал головой Олег, - Зато есть подробное описание поэтапного вскрытия человека и подключения его к роботу. Я не буду это зачитывать при всех. Только еще больше утро испортит.
Через полчаса вернулся Петар с охапкой различных вещей. Среди них были: круглые очки без диоптрий, шляпа-котелок, серые рубашка и брюки, длиннополое шерстяное пальто и остроносые туфли.
– А у тебя есть чувство вкуса, скажу я тебе, - похвалил его Олег, - Иван, давай быстро переодевайся, окрашиванием займешься потом.
Они ехали по утреннему живому городу. Яркое зимнее солнце освещало фасады старых зданий середины прошлого века. Большинство из них находилось в ужасном состоянии. Где-то отвалилась лепнина, где-то штукатурка свисала такими шмотками, чем привлекала бегающих по улицам детей. Эти дома были переоборудованы в коммуналки после Великой войны, когда большинство зданий в городе лежало в руинах и надо было срочно расселять людей. Где-то строились деревянные бараки, но их по-прежнему не хватало. Слишком уж много людей потеряли свои жилища. А многие вернувшиеся с войны калеками, больше не могли работать на заводах и фабриках, а значит и не могли позволить себе снимать нормальные квартиры. Они и стали обитателями таких отстойников. Правительству было проще запереть всех нежелательных личностей в отдельных районах, пожертвовав частью исторических зданий. Полиция редко заглядывала с рейдами в такие места. Слишком велик был риск нарваться на удар ножом, а шанс получить ценные сведения стремился к нулю. Однако сейчас, они нередко встречали на своем пути патрули. Это были пары солдат с винтовками, которые периодически останавливали идущих по своим делам людей. Иван опять вспомнил о Равенне.
Именно здесь, в одном из таких домов находилась, так называемая, штаб-квартира коммунистической партии. Как и многие другие политические образования, она была запрещена после войны, а ее члены были подвергнуты гонениям. Для поддержания стабильности в стране, еще около пяти лет не было отменено военное положение, позволявшее правительству делать то, что оно считало необходимым. Люди очень устали от долгой и изнурительной войны и готовы были принять новые правила при любых условиях. Всем хотелось хотя бы несколько лет пожить спокойно, не беспокоясь о своей жизни и безопасности.
У парадного входа дежурило двое человек в гражданском, ничем, в общем-то, не примечательных. Однако Иван заметил, что оба мужчины имели по снаряженной кобуре. Ярослав остановил машину и опустил окно.
– Свои, - бросил он подошедшему к ним охраннику, вскидывая левую руку в привычном приветствии. – Олег Микошин с новоприбывшим.
Мужчина посмотрел на задний ряд, где сидели Иван с Олегом, потом ответив таким же жестом, кивнул. Люди вышли из машины и проследовали за охранником к лестнице. Ярослав остался их ждать снаружи.