Немой Голос
Шрифт:
Равенна лежала на кровати в небольшой комнате. Когда он вошел, то застал ее мирно спящей. Стараясь не нарушить ее целебный сон, он аккуратно сел на стул у ее кровати, положив яблоки на небольшую тумбу. Она была укутана в пышное одеяло, руки ее лежали поверх него. Также видны были узкие белые плечи, через которые были перекинуты бинты и шея, на которой красовалось несколько синяков. Ее пустынные очки были заботливо оставлены доктором на той же тумбочке. Увидев, что на глазах у нее сейчас находилась повязка из марли, Иван немного испугался, но подумав, решил, что доктору виднее, как ему быть. Кудри ее черных волос были раскиданы по перьевой подушке. В какой-то
Он просидел так около двух минут, думая ни о чем, когда незаметно подошедший Олег положил руку ему на плечо, нарушая их идиллию.
Вдвоем, под чутким руководством Йозефа, они погрузили девушку в автомашину, договорившись, что он каждый день будет приезжать и наблюдать ее.
Вернувшись домой, они обнаружили Петара с Ярославом беззаботно играющих в карты.
– Ну как там Равенна? – поинтересовался Петар, на мгновение отвлекаясь от карт.
– Нормально. Спала все время, - пожал плечами Иван, - Оно и понятно, нужно много времени, чтобы восстановиться.
– И то верно, - покивал тот в ответ, - Да не переживай ты, Йозеф этот – нормальный мужик, не раз наших латал. Тоже, идейный.
– Какое-то у него имя не наше, разве нет? – как бы невзначай поинтересовался Иван.
– Да ясное дело, что не наше. Он из Астории, - подключился Олег, - Состоял в ихней национал-социалистической партии, а после войны, когда она подверглась гонениям, сбежал сюда. Ну да это же почти то же самое, просто асторский социализм. Так что нам с ним делить нечего. А нашла его как раз Равенна, поймала на чем-то и сейчас он плотно с нами связан.
– Ну ты уверен, что все нормально? – Ивану совершенно не нравилось, что врач из вражеской страны собирался и дальше лечить девушку.
– Да чего ты распереживался, я тебе говорю – нормальный мужик. Не раз нас выручал. Да и Равенну вытащил же из могилы, разве нет? – Олег явно не понимал, почему эта информация так насторожила лейтенанта, - А что, ты считаешь, что среди асторцев нет приличных людей? Коммунизм он интернационален, как и этот, национал-социализм.
– Я не это хотел сказать, - сдал назад Иван, - Я просто обеспокоен, что с нами работает один из асторских людей. Он, может, еще в армии служил и людей убивал?
– Врачи людей не убивают, а спасают, - посерьезнел Олег, - С конца войны уж лет пятнадцать прошло. Все переменилось. Ты что, газет начитался? Так они все купленные, читай лучше наши – в них и то правды больше.
– Наверное, ты прав, - наконец согласился бывший полицейский, - Это все предрассудки, извини.
– То-то же, ты ему еще в глаза смотри не ляпни, что он убийца. Иначе без такого хирурга нам совсем туго будет, усек? – он выжидательно уставился на Ивана.
– Усек, товарищ командир, - Иван улыбнулся и отдал честь.
– Ладно, надо передохнуть, пока ждем приказов от Афанасия Львовича, - сказав это, двое парней присоединились к игре в скат.
Через час прибыл посыльный из главка с вестями. Первая партия листовок и газет была готова и требовались люди, чтобы их распространять. При текущем положении дел соваться на оборонные заводы и фабрики казалось безумной и самоубийственной идеей. А вот обычные мануфактуры или гражданские предприятия были лакомым куском.
– Когда мы сбегали на лодке, ты как-то очень странно отозвался о Равенне, - начал первым Иван, когда они закончили с одним домом и решили сделать небольшой перерыв. – Чем она тебе насолила?
– Да не знаю, как сказать, не нравится она мне вот и все, - Ярослав выглядел напряженным и нервно курил. – Ходит в этих своих темных очках постоянно, как специальный агент государственной безопасности, часто высокомерная. А кто она? Что она? Дали нам ее в нагрузку, такое ощущение. Единственное, что умеет, так это людей калечить.
– Что значит в нагрузку? Я не совсем понял.
– Да жили мы спокойно втроем, горя не знали, мужиками-то оно легче, как-то. А тут приходит в один день Олег, год назад это было, как сейчас помню, на пороге с ним эта цаца. Кожа, рожа, все дела. Говорит, Афанасий Львович назначил ее в нашу группу. Вот на что нам девка эта? Ладно бы с людьми работать умела, так та немая. Только записки свои эти писать и может, и в морду бить.
– Так откуда она взялась, не сказали? – офицеру очень хотелось разузнать как можно больше о девушке, и он слушал с неподдельным интересом. Хотя тон Ярослава его сильно раздражал.
– Да нет, сказали просто, что она уже состояла в какой-то там ячейке на задворках страны. Она вообще о жизни своей прошлой не очень любит рассказывать. Отмалчивается! – он гоготнул. – Так за год ничего и не удалось из нее выудить. Единственное что, когда меня подстрелили по глупости моей, так, несерьезно, конечно, она довольно ловко меня перебинтовала. Я спросил тогда, может она в сестрах милосердия была в Великую войну, но как обычно – тишина была мне ответом. Не любит она о себе говорить – вот и все. А чего ты вдруг про нее стал расспрашивать? Понравилась?
– Да так, просто интересно, - пожал плечами, смутившийся Иван.
– Только про нее или ты у всех про всех спрашиваешь?
– Неважно, - закончил диалог офицер, - Пошли, у нас еще куча работы.
Глава 1. Часть 5
К вечеру повсюду на улицах были видны группы рабочих, закончивших смену, стоящих кругом и явно обсуждающие новый выпуск газеты. Кто-то был растерян, кто-то злился и ругался, кто-то стоял совсем бледный, не зная, что ему делать. К таким группам почти сразу подходили неприметные люди, предлагавшие пройти в бар или иное питейное заведение, предлагая бесплатную выпивку. Уже там, когда собиралось достаточное количество публики, другие люди, начинали читать подготовленную речь. Так людей готовили к мятежу. В стране, где права рабочих были ограничены, они не имели никакой социальной защиты, а трудовой день занимал двенадцать часов, не очень сложно было надавить на правильные больные точки. И весть о страшных экспериментах должна была стать для них последней каплей, так считал Афанасий Львович.