Немой. Книга 2. Охота на нежить
Шрифт:
Лекарь, ипать!
Выпуклость исчезла. Водяник схватился лапами за брюхо, икнул, потом рыгнул. Засунул лапищу в пасть и вытащил оттуда саблю в позолоченных ножнах. Протянул её Потапычу.
– Спасибо, Потапыч! Держи!
На поляне меня ждал встревоженный Чупав.
– Немой! Пойдём, покажу что-то!
– Погоди, я хоть штаны надену!
Я натянул запасные штаны и пошёл вслед за Чупавом в лес. Кузнец безошибочно подвёл меня к раскидистой ёлке. Её широкие нижние
Как по мне, ёлка ничем не отличалась от соседок.
– Я дрова искал и наткнулся. Вот! Совсем рядом с поляной!
Я наклонился, заглянул под колючие лапы и увидел обтянутый мохнатой шкурой скелет. Его тонкие лапки заканчивались копытами.
– Поросёнок, что ли?
– Кабан.
– Ну, и что в нём интересного? Судя по виду, он ещё в прошлом году сдох.
– В прошлом году? – усмехнулся Чупав. – Вчера ливень был. Смотри сюда.
Я повернул голову и увидел на мокрой земле свежие отпечатки копыт.
– Да ну на хер! – неуверенно сказал я. – Один кабан в лесу, что ли? Наверняка это другой пробегал.
Чупав нагнулся и с лёгким хрустом отломил сухую кабанью ногу. С излома поднялась лёгкая пыль.
Я поморщился.
Кузнец примерил копыто к следу.
– Подходит, бля! – удивился я.
– Угу, – согласился Чупав.
Выбросил копыто и вытер ладонь о штаны.
– Кто ж его так высосал?
Не то, чтобы я сильно переживал за кабана. Но любопытно же!
– А вот не знаю, – пожал плечами Чупав. – Ран я на нём не вижу.
– Да тут хер чего увидишь, – согласился я. – Ладно, идём! Жрать охота, да и потеряют нас там, встревожатся.
Я отпустил еловую ветку, и она в благодарность обдала меня холодным дождём. Я поёжился.
– Брр!
***
– Вот объясни мне, святоша! – горячился князь. – Зачем боги поделили людей на…
Он запнулся, подыскивая слово. Махнул рукой и продолжил:
– На людей и нечисть? Зачем, а?
– Всякая тварь на земле – от богов! – степенно ответил священник. – И все должны жить в мире друг с другом! А кто не хочет жить в мире – тому мы по зубам ипанём! Сразу задумается!
Произнеся эти миролюбивые слова, священник основательно приложился к кружке.
Князь тоже отхлебнул вина.
– Хорошо! – кивнул он Божену и чуть не упал с бревна. – А откуда ты это знаешь? Кто тебе сказал?
– Перун сказал, – ответил священник.
– Когда? – удивился князь.
– Позавчера.
– Это другое дело, – снова кивнул князь. – Познакомишь?
– С кем?
– С Перуном!
– Познакомлю.
Священник снова зачерпнул из бочонка.
– А поехали сейчас! – загорелся идеей князь.
– Сейчас нельзя, – мотнул головой священник. – Занят он. Испепелит!
– А когда?
–
– Эх, бля! – заорал князь на вес лес. – Плясать хочу! Леший! Идём плясать!
Пламя костра металось на ветру. Дружинники, пригорюнясь, тянули грустную песню о молодом воине, который храбро погиб в битве с врагами.
А посреди поляны под сосной плясал князь Всеволод в обнимку с лешим.
Охренеть, бля!
– Джанибек! – негромко спросил я. – Княжич где?
– Его Потапыч отваром напоил и уложил в шалаше. Сказал – до обеда проспит.
Я поднялся с бревна и заглянул в шалаш. Княжич был там. Мирно сопел в две дырочки, отвернувшись к колючему еловому скату крыши.
Я внимательно оглядел шалаш и забеспокоился.
– Прошка! А казна куда подевалась?
– Да! Где моя казна? – громко спросил князь, услышав мой вопрос.
– Её Потапыч в избушку унёс, чтобы не проипать, – ответил Прошка.
– Потапыч – наш человек! – провозгласил князь. – Он не проипёт! Давайте ещё выпьем!
Чупав, усмехаясь, налил князю вина. Тот выпил и полез к кузнецу целоваться. А потом доипался ко мне.
– Немой! Вот ты – князь! И я князь! Я дядя, а ты – племянник! Но это неважно!
Он снова потерял нить рассуждений и задумался, морща лоб.
– Во! Пойдём к девкам! По-княжески! Мне Сытин сказал, что ты здесь всех русалок знаешь! Познакомь, а!
Я уже хотел по-родственному послать его на хер. Но тут знакомый голос из-за спины спросил:
– Каких ещё русалок? Немой! Я думала, ты со змеями воюешь! А ты здесь с русалками крутишь?
Я подскочил с бревна и оглянулся.
Посреди поляны стояла Глашка.
За её спиной маячил ухмыляющийся Михей.
Часа через полтора народ угомонился. Леший свалил домой. Расстроенный князь чуть было не завалился спать прямо у костра, в обнимку с пустым бочонком. Чупав и Божен долго уговаривали его разместиться в шалаше.
– Я – князь! – отбивался Всеволод. – Я должен княжество охранять! Буду караулить здесь.
В конце концов, он вырубился, и его просто унесли.
Караулить стоянку остался один из дружинников князя.
Ну, а хер ли? Пьянка – пьянкой, а служба – службой.
Я тихо поскрёбся в дверь избушки Потапыча.
– Потапыч! Потапыч, открой! Дело есть!
Глашка дёрнула меня за рукав.
– Немой, не надо! Неудобно старика беспокоить!
– Да ладно!
Я постучал сильнее.
Внутри избушки послышалась возня. Дверь скрипнула. В щели появилась заспанная физиономия Потапыча.
– Немой? Чего тебе?
– Потапыч! Уступи избушку на часок, а?
– Чего? Иди на хер, Немой! Вон, в кусты валите.
– В смысле, на хер? Я – князь, вообще-то! А в кустах холодно! И комары за жопу кусают!