Ненависть – плохой советчик
Шрифт:
– Она с ним спала!
– Да ладно тебе! – опешил Арсений.
– Точно, спала.
– Ну и ладно. Какое наше дело?
– Ты что, некролога не видел?
– Видел я некролог. Ну и что? То есть плохо, конечно, что девочку убили…
– Она спала с Кокориным.
– Ты держала свечку?
– У меня есть глаза!
– Ира, ну хватит! – засмеялся Арсений. – Какое нам дело?
– Никакого, – легко согласилась Ирина. Она всегда и со всем легко соглашалась и всегда поступала по-своему. – Аксинья была противная девка. Я подключила ее к своим работам, когда в апреле у нас была
– Не знал.
– Я тогда думала насовсем перевести ее к себе в отдел, но потом решила не связываться и тебе ничего не сказала. – Неожиданно Ирина сделалась серьезной, под стать строгому костюму. – Девочке хотелось женить на себе Кокорина.
– Бред! – отрезал Арсений. – То есть ей могло хотеться чего угодно, но Егор никогда не бросит жену.
– Ты плохо знаешь упорных девушек! Она все время выспрашивала про Кокорина и про тебя, между прочим.
– А я-то ей зачем?
– Откуда же мне знать? – усмехнулась коллега. – Аксинья одно время подсаживалась ко мне в столовой. Допускаю, что специально следила, когда я иду обедать. И аккуратненько так интересовалась, кто у Кокорина жена, кто у тебя жена…
Про Леру Арсений иногда Ирине рассказывал. Не специально, просто тем, кто находится рядом с утра до вечера, трудно ничего не знать о сослуживцах. Невозможно не слышать обрывки телефонных разговоров, не видеть настроения коллег. Арсений тоже кое-что про Ирину знал. Например, что у нее муж и двое детей-школьников. И что сын собирается в физтех, а дочка учится в художественной школе.
– Помнишь, я искала квартиру для племянника, а ты мне сказал, что твоя соседка ищет жильцов?
– Помню, – насторожился Арсений.
– Так вот, Аксинья тот наш разговор слышала. Она потом у меня спросила, где ты живешь, а я, как дура, сказала. Племяннику-то район не подходил.
– Аксинья сняла соседкину квартиру.
– А я тебе про что говорю? Она специально сняла эту квартиру, чтобы твоя жена узнала, что Кокорин ее любовник.
– Ну узнала бы Лера, и что?
– А то, что Лера и жена Кокорина подружки. Это все знают. Они на корпоративе все время вместе были.
– Бред ты несешь, – Арсений подхватил сумку и направился к двери. – Во-первых, Лера никогда не стала бы лезть в чужие дела, а во-вторых, ни я, ни Лера никогда Кокорина у Аксиньи не видели.
Арсений дождался, когда Ирина выйдет из помещения, запер дверь.
– Аксинье хотелось подобраться к семье Кокорина поближе, – грустно сказала Ирина. – Поверь.
– Какая теперь разница, чего ей хотелось, – Арсений улыбнулся и на прощанье кивнул Ирине.
Впереди были выходные, его ждала Лера. Он талантливый инженер, и у него вся жизнь впереди.
Утром он оставил машину прямо под кустом сирени. За день сирень распустилась, он помедлил, вдыхая чудесный запах. Захотелось сломать веточку для Леры, он воровато оглянулся – стоянка была пуста, его никто не видел. Ломать сирень Арсений не стал, заехал по дороге в цветочный магазин и купил жене букет роз. Розы были красивые, но совсем не пахли.
12 мая, суббота
Тестю Егор позвонил, едва дождавшись девяти часов. Звонить раньше не рискнул, теща любила
Комната называлась его кабинетом и была Егору совершенно не нужна. Рада никогда ему не мешала, прятаться от нее необходимости не было, и от детей он не запирался, потому что любил их и за рабочий день успевал по ним соскучиться.
– Как дела, Петр Иванович? – напрямик спросил Егор. И его, и тестя сейчас интересовало только одно – затеянная кем-то подковерная борьба.
– Сражаемся, – усмехнулся тесть.
Сегодня голос у тестя звучал бодрее, похоже, старик надеется приструнить ретивых правоохранителей. Легкомысленным оптимистом Радин отец не был, Егор почувствовал заметное облегчение.
– Приедете к нам сегодня?
– Не получится, – отказался Егор. – У меня дела.
Дело у него действительно было важное.
– Пап, можно к тебе? – толкнулся в дверь сын.
– Нет! – крикнул Егор. – Я занят!
Нужного номера телефона в электронной книге не оказалось. Егор достал из ящика письменного стола старую бумажную записную книжку, принялся листать. Номера могло не быть и в ней, жаль, не догадался вчера узнать в отделе кадров.
Кроме как к Гелию, обратиться Егору было не к кому.
За ночь план действий оформился. Ему нужно срочно начать работать по изобретению Леркиного деда. Получить хоть какие-то первоначальные результаты и с этими результатами выйти на людей, от которых зависит государственное финансирование. Без результатов это дело сомнительное, обещаниям уже давно никто не верит. А идея Ивана Яковлевича очень неплоха, пожалуй, способна обеспечить рывок в отрасли. И действительно составить конкуренцию западным технологиям.
Нужно опередить Сосновского. Сенька, конечно, поймет, что Егор получил доступ к разработкам Леркиного деда, но доказать ничего не сможет. Бывает и такое, что двое людей независимо и одновременно приходят к одной и той же идее. Эти двое – Иван Яковлевич и он, Егор.
Жаль, что самого Сосновского нельзя привлечь. В патент по работам Ивана Яковлевича Арсений никого не впишет, а Егора в особенности, тут к бабке ходить не надо.
Лучше всего для дела подходил Гелий.
Кроме нелепого имени, Гелий Вениаминович должен сильно не любить Арсения Сосновского, потому что в свое время Егор назначил Сосновского на должность Гелия. Гелий тогда был заместителем прежнего директора и одновременно начальником лаборатории. Лабораторию Егор ему оставил, а с должности зама снял.
Гелий не простил, уволился через полтора месяца. В том, что старикан не простит, Егор был уверен, а вот в том, что уволится, сомневался. Гелию тогда было под шестьдесят, работу в таком возрасте найти непросто. Стоящие должности все заняты, а уходить с понижением никто не станет. Подписывая заявление об увольнении, Егор даже почувствовал неприятный укол, думал, что держит Гелия на крючке.
– «Профессионалы всегда находят работу», – заметила Рада, когда он делился с ней историей с Гелием. Это был один из немногих случаев, когда разговор с женой оставил неприятный осадок. Радины слова показались намеком на непрофессионализм самого Егора.