#НенавистьЛюбовь
Шрифт:
– Ты – мой друг. Я тебя не брошу.
Мне захотелось встряхнуть ее, чтобы вернуть мозги на место. Да что она заладила со своей дружбой?
– Включи голову, Каролина! Они угрожали сделать что-то с моей девушкой. И если ты станешь моей подставной девушкой, в опасности будешь ты. Понимаешь?
2.37
Я был в отчаянии. Не знал, что говорить, как поступать. Выбить все дерьмо из Савицкого? Окей, я могу. Но защитит ли это Дашку? Нет.
– Мне никто ничего
– Ты-то не сходи с ума!
– Решено. Я сделаю все, что нужно, чтобы помочь своему другу, – заявила она смеющемуся Владу. – А ты поможешь Даше. Ты ведь держишь слово?
– Держу, – перестал смеяться он моментально. И мне не понравилось то, как Савицкий смотрел на Каролину. Возможно, если бы я был в более стабильном эмоциональном состоянии, я бы все понял. Но тогда я был слишком взвинчен.
Страх и ярость затмевают разум.
– Вот и славно, – произнесла Каролина, теребя кончики волос. – Буду играть роль девушки Дана. А ты сделаешь все, что обещал. Извини, что спрашиваю – мне интересно. Ты так сильно любишь ее, что готов пойти на такие меры?
– Люблю. Сильно, – отрывисто ответил он.
– Не заметно, – отозвался я, чувствуя необоснованную ревность в груди. – Любимых защищают просто потому, что не могут иначе. А ты пытаешься доказать себе, какой крутой, раз можешь угрозами отбить чужую девушку. Ту, которая выбрала не тебя, а другого. Савицкий, это модель поведения неудачника. Готов поспорить – если у тебя были отношения, они закончились ничем. Ты слишком слабый, что ли. Без стержня.
Каролина улыбнулась. Савицкого перекосило.
– Если ты сейчас не заткнешь свою грязную пасть и не согласишься на мою сделку, клянусь, заботиться о Дарье я больше не буду, – отчеканил Савицкий.
Я не любил «грязный бокс» – сдерживать соперника в клинче одной рукой и бить второй. Наносить удары, не давай сопернику возможности отодвинуться на расстоянии. А Влад делал это с упоением. Удерживал и бил. Бил. Бил. И наслаждался.
– Соглашайся, Дан, – произнесла Каролина.
Я закрыл горящее лицо ладонями – а они почему-то были ледяными, будто я держал руки под холодной водой. Я не мог решиться на этот шаг. Бросить Дашку и подставить Каролину.
Я уже собирался сказать Савицкому «нет», когда пришло сообщение от Димки. Он писал, что ездил в участок, но его снова послали, и просил перезвонить.
Почему-то я вспомнил тот день, когда мы вчетвером ездили на базу отдыха. Дашка и Лиза сидели сзади, шептались, шутили и смеялись. И я тогда подумал, что они подружатся. Мы будем общаться вчетвером. Может быть, даже подружимся семьями в будущем, как наши с Дашкой родители.
А еще вспомнил, как мы целовались под сиянием Млечного пути. И я обещал ей, чтобы буду рядом.
– Я даю тебе минуту на размышление, Матвеев. Бесишь, – сообщил Савицкий.
– Дан, соглашайся, – твердила Каролина. – За меня ты не должен бояться. Ты же знаешь,
– Тем более, – усмехался Влад. – Сделка становится еще более выгодной.
Их голоса я слышал плохо – уши снова словно ватой заложило. А потом, не узнавая собственного голоса, я сказал:
– Согласен.
Это был мой нокаут.
Воцарилась тишина. А потом Влад несколько раз хлопнул в ладони.
– Отлично! Тогда тебе осталось всего лишь бросить Дарью. Советую сделать это максимально болезненно. Чтобы ее от тебя отшило сразу и навсегда. Сам знаешь, девушки зачастую не могут так просто отпустить отношения. Она тебе поможет, – кивнул на Каролину Влад. – Будет активно притворяться твоей новой подружкой. Да, детка?
– Выбирай выражения. – Каролина взяла со стола телефон. – Мы можем идти?
– Идите, – разрешил Савицкий. – И не тяни с этим, Матвеев. Долго ждать я не стану.
– Дай мне время до завтра, – глухо попросил я, не представляя, как прямо сейчас найду Дашку и… и брошу ее.
– Даю – я же щедрый парень. Взамен обещаю – в который раз – защищать Дарью. Поверь, для этого у меня есть все ресурсы. Кстати, не пытайся меня обмануть, рассказать ей все, придумать что-то. Ведь однажды я все равно узнаю. И на этом моя защита закончится.
Он встал, пренебрежительно кинув на стол крупную купюру – за кофе.
– Савицкий, – позвал я его, не поворачиваясь и глядя на купюру.
Судя по шагам, он остановился.
– Чего тебе?
– Если нарушишь обещание, тебе конец.
– Это угроза?
Его голос звучал все так же спокойно, но я чувствовал, что он напрягся.
– Констатация факта. Если из-за тебя пострадает Даша, ты пострадаешь следом. Поэтому постарайся, чтобы с моей девушкой ничего не произошло.
– Она твоя последний день. Что ж, наслаждайся этим, – ледяным тоном отозвался Савицкий и свалил.
Я залпом выпил остывший безвкусный кофе.
Признать свое поражение – тоже победа.
Но я не проиграл – я защитил любимого человека.
Я не смог сделать это сразу. Не мог пойти в тот же вечер к Дашке и сказать ей, что мы расстаемся. Я даже трубку не поднимал, когда она звонила, и не отвечал, когда писала. Все, на что меня хватило – заказать в кафе виски. Хотелось напиться – так, чтобы забыться. Чтобы заглушить боль внутри. И я молча пил. Плевать, что дорого.
Каролина сидела рядом и тоже пила – какой-то коктейль. Она изредка поглядывала на меня, словно хотела что-то сказать, но не решалась сделать это.
– Я слабак? – спросил я, опрокинув третий или четвертый по счету бокал. Виски я ничем не разбавлял, а опьянеть даже немного не мог.
– Нет, Дан, что ты, – живо возразила Каролина. – Ты смелый. И ты правильно поступил. Я горжусь тобой.
Она улыбнулась мне так тепло, что будь я снеговиком, тотчас бы растаял.
– Чем гордишься? – усмехнулся я горько. – Я жалок. Не смог защитить свою девушку.
– Ты защитил ее, – уверенно сказала Каролина. – Не говори глупостей.
– Это констатация факта.