#НенавистьЛюбовь
Шрифт:
Раньше Даня не знал, что любовь – это сила, с которой нужно считаться. Теперь понял. Любовь – слишком серьезный противник. Его не следует недооценивать.
Кончиками пальцев он коснулся своей новой татуировки, набитой на груди – со стороны сердца. Тонкая нить в виде символа бесконечности, переходящая в неровную линию пульса. Когда тату-мастер набивал ее, пытался пошутить про разбитое сердце, но Даня послал его. И тот тотчас перевел разговор.
Кожа все еще саднила, но ему было плевать. Эта минималистичная татуировка
Даня усилил напор и запрокинул голову назад, так, что на шее натянулись жилы. Теперь вода била его по щекам.
Сколько он так простоял, парень и сам не знал – слишком сильно загрузился мыслями. И очнулся только после того, как в ванную комнату постучалась мать. Только тогда он выключил воду, оделся и, накинув на мокрые плечи полотенце, вышел. Влажные спутанные волосы падали на лоб, и от них по шее стекали редкие капли.
– Я уже думала, ты уснул там, – сказала мать, с тревогой глядя на сына. – Какой-то ты другой в последнее время стал, Данька. Что-то случилось?
– Нет, все в порядке, – улыбнулся он.
– Из-за Дашки? – вдруг спросила мать.
– Нет, – отмахнулся Даня.
– Вы ведь больше не вместе? – продолжала она. И зачем только спросила? Прекрасно ведь знает ответ.
– Не вместе, – вздохнул он.
– Поссорились?
– Нет. – Вопросы матери о личной жизни всегда напрягали. Почему-то он всегда смущался.
– Ты что-то ей сделал? – не отставала мать.
Даня нахмурился.
– Ма, что я мог ей сделать? – сердито спросил он.
– Откуда я знаю? – пожала она плечами. – Но ты мне лучше скажи, сынок. Я ведь волнуюсь. Может быть, я смогу помочь, помирю вас?
– Ма…
Женщина перебила его.
– Знаю-знаю, ты большой мальчик и решаешь все проблемы самостоятельно. Но на тебя смотреть больно. Ты можешь что угодно мне сейчас говорить и в чем угодно уверять, Данька. Но я же вижу – с тобой что-то не так.
– Все хорошо, правда, мам, – широко улыбнулся Даня.
1.40
– Упрямый, как отец, – вздохнула мать и со вздохом убрала с его лба влажные волосы назад. Ее внимательные стальные глаза – точно такие же, как у Дани, заметили на его груди новую татуировку, хоть она и была небольшой.
– Опять?.. – покачала она головой. – Милый, что за страсть портить тело?
Ответить Даня не успел. В коридоре появился его отец.
– Пусть себе на лбу наколет: «Дурак», – сказал он весело. – Будет самым модным, да, сын?
Любовь Дани к татуировкам он тоже не разделял. Как и любовь к рэпу и хип-хопу – был горячим поклонником тяжелого рока старой школы. И постоянно подшучивал над сыном. Но это не мешало им иметь отличные отношения.
Даня лишь хмыкнул в ответ и ушел в свою комнату, на ходу вытирая волосы. Каким бы взрослым и самостоятельным со слов матери он ни был, приходилось заниматься домашкой – сегодня по
Почти доделав лабораторную, Даня подошел к окну и распахнул его настежь – погода стояла безветренная и пасмурная. И тотчас пожалел, что сделал это – увидел внизу Дашку. Она спешила куда-то по асфальтированной дороге, и ее распущенные выпрямленные волосы взметались при каждом шаге.
И зачем только распрямила?
В детстве Даня думал, что волосы Пипетки – особенные. Ни у кого таких нет.
Даша скрылась за поворотом, и он потер лицо. Может быть, она к нему идет – такая красивая?
Его сердце тотчас опалила жаркая ревность. Пусть идет. Пусть.
Этот урод намекал, что у них все по-взрослому. Она – его.
К дьяволу всех!
Даня ударил по висевшей в углу груше, не надев перчатки на руки, хоть и прекрасно знал, что так делать нельзя. И если бы в комнату не зашла мать, содрал бы всю кожу на костяшках.
– Что такое? – нахмурилась она, держа в руках поднос с фруктами.
– Тренируюсь, ма, – натянуто улыбнулся он.
– Ты аккуратнее тренируйся, Дань. С таким лицом обычно на вилы сажать идут, – покачала головой мать и поставила поднос на стол. А Даня, забив на все, доделал лабораторную.
Стоило ему закончить и рухнуть в кровать, как зазвонил телефон. Каролина.
– Да, – сказал он, сжимая в кисти эспандер.
– Привет, Дан, – услышал он ее звонкий голос. Такие голоса называют хрустальными.
– Привет.
– Ты занят?
– Домашку делал.
– А я о тебе думала, – вдруг сказала Каролина. – Писала тебе, но ты не отвечал. Решила позвонить. Извини, если отвлекла.
– Все в порядке, – ответил он, думая совсем о другом.
– Ты не мог бы помочь мне завтра? – спросила девушка.
– Без проблем. Чем?
– Сходи со мной на свидание. В кино. Безумно хочу карамельный попкорн. И романтики.
– Настроения нет, – честно признался Даня.
– Ты ведь знаешь, что надо, – тихо сказала Каролина. – Идем. Я уже купила билеты. По-другому нельзя… Завтра в три, в «Кинодрим», – назвала она популярную сеть кинотеатров. – Я буду ждать тебя.
– Каролин, я не в настроении.
– Дан, ты придешь. Потому что так нужно. И потому что ты нужен, – тихо сказала девушка, – мне нужен. И ей нужен.
Она сбросила вызов, заставив Даню поморщиться. Каролина всегда была его хорошим другом – правда, на расстоянии. Помогала советами, могла выслушать в любое время, но и он всегда относился к ней бережно.
А потом все перевернулось с ног на голову. И Даня потерял контроль над ситуацией. Но больше всего его угнетало не это, а то, что он потерял своего человека. Ту, из-за которой моментально вспыхивал от ревности. Ту, которую хотел уберечь от всего на свете.