Ненавижу любить тебя
Шрифт:
— Ты что, заперла двери, Оливия? — прозвучал встревоженный голос матери.
Я сильно закусила губу. Как можно было так проколоться?
— Конечно, нет. Это Эйми сигналит мне, чтобы я поторапливалась.
Я посмеялась в трубку настольно правдоподобно, насколько позволили мои артистизм и совесть. Из телефона послышался шумный вздох.
— Ладно. Если все хорошо, то желаю спокойной ночи и жду вас завтра.
— Да, мам, до завтра. Люблю тебя.
Я чмокнула телефон и отключилась. В дверь опять требовательно постучали.
Кто же
— Тоже мне, нашла райское местечко!
Попавший свет помог разглядеть небольшое пространство, и главное, что там находилось и волновало этого бойкого парнишу.
Ящики с алкоголем. Да тут целая армия бутылок на любой вкус и цвет. Действительно, райское местечко для большинства здесь присутствующих, но не для меня.
Я побрела дальше. Увидев в коридоре небольшую очередь девушек в коридоре, я предположила, что, возможно, Эйми может быть в дамской комнате.
Под возмущения ожидающих своей очереди красоток, я прошла в уборную. Эйми здесь нет. Зато здесь ее ненавистная подружка Дженнис. Она открыла рот перед зеркалом и смачно намазывала помадой свои пухлые губы.
Заметив меня в отражении, глаза Дженнис округлились в удивлении.
— Ты?! — она оглядела меня с головы до ног. — Не ожидала тебя здесь увидеть!
— И тебе привет, Дженнис. Меня зовут Оливия, если ты забыла.
Я непринужденно улыбнулась и собиралась уже выйти.
Я не воюю с Дженнис. У меня нет на то причин. Она относилась ко мне так же, как и другим «особям» моего типа, безразлично. И меня это вполне устраивало. Она не трогает меня, а я не трогаю ее.
Единственный факт, который ее мог бы раздражать — это то, что я дружу с Эйми. Но пока, что на мне это никак не отразилось.
— Ты пришла одна? — вышла вслед за мной Дженнис, на ходу пряча помаду в пурпурную сумочку.
Черт, моя сумка! Я оставила ее на том диване!
— Нет, с подругой. Только вот мы с ней разминулись, и теперь я не могу найти ее в трех соснах.
Представив, что мне придется вновь увидеть лица этих самодовольных придурков, я поморщилась, но все же направилась в сторону затемненного уголка.
— Вот сучка! — услышала я в ответ от Дженнис и не сразу поняла, кому предназначалось такое нелестное выражение.
Дженнис обогнала меня и, отчаянно стуча каблуками, пошла в сторону дивана.
— Пошла на хер отсюда! — стащила она с Мартина длинноногую красотку и бросила ей на прощанье короткое определение: — Шлюха!
Забравшись на Мартина, она впилась в его губы и зарылась руками в его густые волосы. Теперь понятно, отчего он такой взлохмаченный.
Этому Мартину, на мой взгляд, все равно какое тело держать в руках. То, что было минуту назад или то, которое он обнимал сейчас.
Мысленно поплевавшись на всю картину, я поставила штамп на этом юноше. Наглый. Самовлюбленный. Бабник.
Одно облегчение — развратного Коула на диване уже нет. Вероятно, облюбовал новое
Мне нужна моя сумка. Я продвинулась ближе к злачному месту. Заметила, что стол уставлен многочисленными красными стаканчиками и разноцветными карточками.
Стараясь не слишком отвлекать веселившуюся кампашку, я быстро оглядела возможные места расположения моей сумки. Не найдя ее, я обратилась к ребятам, занявшим когда-то мое место.
— Вы тут сумку не видели? Я оставила ее здесь.
Но мой вопрос прозвучал в пустоту и мимо ушей этих пьяных студентов. Они заржали, как кони, отчего очень сильно захотелось каждому надавать по морде.
— Ты что-то ищешь? — пронзил мои уши то ли вопрос, то ли утверждение.
Я развернулась и встретилась с глазами Мартина. В них играл озорной огонек. Это был не вопрос. Он знает, где моя сумка.
Сделав шаг вперед, я сложила руки на груди, постаравшись держаться твердо и настойчиво.
— Сумку. Ты видел ее?
Изучив мой силуэт, Мартин зафиксировал взгляд лице, и его брови взлетели наверх.
— Скорее да, чем нет. Она так сильно тебе нужна? Уже собралась домой?
Я сделала вид, что не услышала его дерзости. Детский сад. Еще тратить время на его колкости.
— Она в целости и сохранности, — усмехнулся Мартин. — Хочешь получить ее обратно, сыграй с нами. Или мы тебе настолько неприятны?
Да. Но я чувствовала, что сумку этот парень мне просто так не отдаст. Надеюсь, ему хватило ума не заглядывать в мою сумочку. Хотя, судя по его манерам, я не могла этого исключать.
Заметила на его шее татуировку, а в ухе — поблескивающую серьгу. Я догадывалась, почему девчонки виснут на нем, как на последнем парне на свете. Его внешность привлекательна и притягательна. Но ей нельзя доверять. Я чувствовала опасность, когда смотрела в глаза этому парню.
— Во что вы играете?
— «Фанты».
Я знала эту игру. Любимая в детстве игра после «Крокодила». Слишком просто для такой компании, скорее всего, игра опошлена каверзными вопросами или заданиями.
— На каждой карточке есть задание и есть наказание. Если ты отказываешься выполнять…
— Да я знаю, — перебила я Мартина. — Я сыграю разок для интереса.
Мартин довольно оскалился:
— Джейкоб, твой фант.
Джейкоб взял карточку и истошно заорал:
— Музыку в студию! Сейчас я вам покажу кто здесь самый умелый стриптизер! Девочки, готовьте свои деньги!
Хихикая над этим пьяным малым, я была вынуждена смотреть, как Джейкоб больше кривлялся, изображая стриптизера. Вот полетела футболка — и его темный торс стал достоянием всех присутствующих. Визги девчонок подогревали остановку и подтолкнули Джейкоба на дальнейшее раздевание. Он стянул с себя джинсы и размахивал ими у себя над головой, оставшись в одних трусах. Нашлась пара дурочек, которые засунули ему купюру в трусы.