Ненавижу! Люблю! И Снова Ненавижу!

Дубягина Анна

Вот и сейчас сосредоточенно смотрел на дорогу, иногда посматривая в боковое зеркало, а губы шевелились, напевая слова песни.

Я завороженно смотрела на его губы, и память услужливо подкинула картинки на день влюбленных, у меня в квартире. Собственные губы, стало покалывать, не двусмысленно намекая, чего они хотят. За своими мыслями и желаниями не заметила, что мы уже приехали и меня позорно застукали за своим занятием. Почувствовала, как краска покрывает мое лицо. Вот черт...

– Мы приехали, -

как-то хрипло сказал Саша, после того как я облизнула губы. А что, они просто пересохли.

– Угу, - в голубых глазах светилось тепло, в которое хотелось окунуться и раствориться. Эй, мать, что-то тебя не туда понесло... совсем не туда.
– Пойдем?

– Пойдем.
– Саша накинул куртку, и первым вышел из машины.

Открыв мне дверь, он протянул руку. Не раздумывая, вложила свою ладошку в его. Выйдя из машины, между нами осталось пара каких-то жалких сантиметров. Глаза в глаза. Воздуха в легких стало катастрофически мало, а как дышать я забыла.

Саша наклонился еще ближе, рефлекторно облизнула губы. То ли стон, то ли рык вырвался из Сашиной груди. Между нами осталась пара каких-то жалких миллиметров... Его дыхание обжигало моё лицо... еще ближе... и... автомобильный гудок. Секунда, и мы отпрянули друг от друга, тяжело дыша.

Парковка была практически заполнена, и сейчас мы мешали проехать очередному автомобилю.

Молча поставив машину на сигнализацию, все так же молча, мы зашли в здание и поднялись на второй этаж. Я чувствовала себя очень глупо, и даже, кажется, покраснела, как помидор... Черт...

Мы остановились перед большими зеркальными дверями. Над головой висела большая вывеска "Вдохновение". Название мне понравилось, о чем я и сообщила парню. Саша искренне улыбнулся, и приглашающе открыл мне дверь...

Когда Львов говорил о загрузе на работе, о том, что они ничего не успевают, я представляла все несколько иначе, чем на самом деле.

В моем воображении, вместо чистого уютного зала, с аккуратно расставленными столиками и диванчиками, представлялся безобразный, с горой пыли и грязи зал, в котором кроме стен, пола и потолка ничего больше нет.

Прошла вглубь зала, и обвела его несколько раз взглядом. Одна стена была полностью отведена под французские окна. По бокам от окон на завязках висели легкие воздушные шторы, нежного кремового оттенка. На гардине, почти под самым потолком, нашли себе место красивые искусственные цветы. Сами стены были в светлых тонах, что придавало помещению некую светлость, несмотря на выключенное освещение. Также на стенах висели красивые картины, пейзажи, моря, океаны. Мебель вся была светлая, кроме столов, они были темно-коричневые

У другой стены находились две двери, ведущие, как я поняла, в служебные помещения и санузел. Между ними стояла большая, просторная барная стойка, за которой стояли два молодых человека, протиравших и составляющих посуду.

Теперь понятно, почему Ваське, понравилось это место. Здесь было просторно и очень уютно.

– Нравится?
– я аж подпрыгнула от неожиданности.
– Прости.

– Все хорошо, - повернулась я к Саше.
– Здесь замечательно. Только я не пойму, что украшать-то надо?
– приподняла брови, и выразительно посмотрела на Львова.

– Ну... это все ребята, - показал он на персонал.
– Я думал, что тут еще много работы, - невинно похлопал он ресницами. Я только хмыкнула, мужики, что с них взять.

Дальше меня познакомили со всеми, все показали. Я стала невольно гордиться Сашей. Его слушали, его уважали. Он очень изменился, он больше не был тем беззаботным прожигателем жизни, он стал серьезным, ответственным, и от этого он нравился мне больше...

Дело шло в веселой непринуждённой обстановке. "Грозный" начальник - как его величала Ирина Васильевна, работал наравне со всеми. Вместе надували гелиевые шары, возводя из них арку у дверей, не забывая при этом дурачиться.

Я даже снимала смешные моменты на видео, и украдкой фотографировала Сашу.

Именно делая снимки, я твердо решила, что обида на Львова прошла, и что он нужен мне непросто как друг, а как любимый мужчина. Желание поговорить и объясниться с Владом, росло неимоверно быстро. Я решила поговорить с ним сразу после открытия. Он должен меня понять. Это неправильно встречаться и мучить одного парня, когда сердце и мысли заняты другим. Вот так вот все сложно.

День подходил к концу, когда Саша всех отпустил. Мы тоже не стали задерживаться, и закрыв помещение, сели в машину. Сразу в голове всплыл наш почти поцелуй. Губы зачесались, и стали покалывать. Черт...

Подъехали мы быстро, что немного меня огорчило.

Саша вызвался проводить меня до двери квартиры, аргументируя это тем, что он не доверят всякой дворовой шпане, любящей распивать всякую дрянь в подъездах. Я отговаривать не стала, ну и что, что у нас приличный двор, и такие не водятся, зато я могу еще наслаждаться минутами его присутствия.

Мы стояли у моей двери и прощались.

– Спасибо тебе, это был... веселый вечер, - я хихикнула, вспоминая веселые моменты.

– Да, мне тоже понравилось. И это спасибо тебе, что помогла и украсила этот вечер... собой, - Саша слегка поцеловал меня в щеку. Сердце учащенно забилось.

Я не знаю кто первым начал поцелуй. Вот, только что мы стояли, смотрели друг другу в глаза, и уже через секунду, как по хлопку, меня бережно обнимали за талию. Мои руки жили отдельной жизнью, зарывшись в светлые волосы парня. Про губы его и свои, вообще, молчу, они не спрашивали нашего разрешения, просто наслаждались друг другом.