Ненавижу тебя любить
Шрифт:
Я покраснела.
Не знаю, почему, но это сработало.
Ко мне вернулась способность говорить.
— Не оскорбляй глухонемых.
Кэмерон фыркнул, немного остывая, однако все еще продолжал злиться. Гнев словно бурлил под поверхностью, и я это явственно ощущала. Мои внутренности скручивались в узлы в ожидании.
— Ты о чем вообще? — Его взгляд метнулся в сторону, а потом снова сосредоточился на мне. — В чем твоя проблема? — Он внимательно посмотрел на меня, потом опустил глаза вниз и снова поднял. — Что? Ты боишься меня?
Ладно,
Я решила подбодрить себя еще одной зажигательной речью. На этот раз я должна победить. Я нуждалась в этом.
Он не собирается тебя убивать. Он не его сестра. Он не Каррутерс и не его трусливый друг. Он не те придурки, которые гонялись за тобой или издевались над тобой в классе. Он здесь не для того, чтобы напугать тебя, причинить вред, сломить тебя.
Потому что. Ты. Не. Позволишь. Ему.
Понятно, Кеннеди?
Ты поняла это?
Я торжествующе трясла руками. Подбадривала себя. Издавала в голове всевозможные призывные крики.
Потому что на самом деле была слишком напугана, чтобы сказать что-то еще.
Он склонил голову набок.
— Да что с тобой такое? В последний раз, когда я тебя видел, ты была боевой.
У меня вырвался гортанный смешок.
— В самом деле? — я снова хохотнула. — В последний раз, когда ты меня видел, я была боевой?
Кэмерон не ответил, опустив плечи еще на дюйм.
Я шагнула к нему. Казалось, что иду по мокрому цементу, но я все равно двигалась вперед.
— Ты хочешь знать, что со мной случилось? Ты — ублюдок.
Один уголок его рта опустился вниз.
— Нечего меня оскорблять.
— Ты назвал меня глухонемой.
— Это не оскорбление, если так и есть.
Твою ж мать. Ну что за мудак. Мои ноздри раздулись.
— Вряд ли твои слова могут сойти за ласковое обращение. Ты, не задумываясь, обозвал меня. Нельзя так говорить, особенно когда понятия не имеешь, каково людям, которые не слышат, не могут говорить, ходить, делать простые вещи, которые ты принимаешь как должное.
Я вздохнула с облегчением.
Способность говорить вернулась.
Боевой дух, который Кэмерон так хотел увидеть, возвращался. Я чувствовала, как он вдохновляет, подпитывая меня.
Я выше подняла голову.
— Ты злишься. Я вижу это, и ты хочешь знать, что со мной случилось? Твоя сестра случилась. Такие мудаки, как Каррутерс, случились со мной. Придурки вроде его друзей, которые думали, что можно наброситься на меня, опустить, потому что я осмелилась выступить против одного из них. Такие девушки, как моя соседка по комнате, которая считала себя лучше только потому, что со своей компашкой чувствовала себя сильной и думала, что может сломить меня, так как я одиночка. Ты последний человек, которого я сейчас вижу, и ты последний, кому я
Правильно.
Я вскинула кулак, едва не врезав себе им.
Поэтому подвинула его на дюйм и подняла повыше. А потом выпятила грудь.
И усмехнулась. Каково, козлище? А?
Кэмерон только приподнял бровь.
— Ты пьяная?
Он выглядел невозмутимым, и я почувствовала, словно в мой подбадривающий шарик вонзилась игла. Решив, что все нормально, я выдохнула.
И закатила глаза.
— Что ты здесь делаешь? Это не твой кампус.
Он вытащил ключи и помахал ими в воздухе.
— Сегодня вывезли вещи моей сестры. Мне пришлось отвезти ее ключи. Завтра мы уезжаем из города.
Ох.
Я почувствовала себя задницей.
— Я думала, ты здесь, чтобы причинить мне боль.
Кэмерон снова поднял брови. На его лице читалось удивление.
— Ни в коем случае. Я больше не хочу иметь ничего общего ни с тобой, ни с Шеем. Я покончил со всеми в Дулейн.
— Что ты имеешь в виду? А как же Сабрина?
Он на мгновение опустил глаза.
— Она порвала со мной. Видимо, встречалась со мной по неправильным причинам. — Кэмерон снова закатил глаза и прошипел: — Она все еще любит Коулмана, так что предупреждаю, Кларк. Сабрина может охотиться за твоим парнем.
Меня это не тронуло. Даже ни капельки не задело.
— Что, она не хочет связываться с твоей одержимой преследованием сестрой? — бросила я в ответ.
Его глаза превратились в щелочки. Он неестественно замер.
— Осторожнее, Кларк. Ты говоришь о родном мне человеке.
— Который одержим тобой. Одержим моим парнем. И даже немножечко мной. Твоя родственница облажалась.
— Ну да, конечно. — Руку с ключами он засунул в карман, а другой потер затылок. — Каждая семья в той или иной степени облажалась. Мы получили свое и несмотря на то, что ты думаешь, Фиби просто больна. Это все. Она не злодейка.
— В самом деле? — сухо поинтересовалась я. — А кто тогда?
— Никто. Здесь нет злодеев. Все плохие. Все хорошие. Все меняются, и завтра ситуация может перемениться. Сабрина бросила меня, потому что ты наехала на нее. Я мог бы разозлиться и обвинить тебя, но я этого не делаю.
— На самом деле? — снова поинтересовалась я.
— Да, — впервые в его глазах промелькнула боль. — Я хочу сказать, что говнюк во мне хочет этого, но не стоит. Ты не заставляла Сабрину бросать меня. Она сделала это сама. Потому что не хотела становиться частью всего этого с моей сестрой и мной. И для протокола: я не ненавижу твоего парня.
— Тогда что это?
Мы не заметили, что к нам присоединился Шей. Он шел из библиотеки и, когда заметил Кэмерона, остановился неподалеку. Мы все двигались по разным дорожкам, которые сходились в одной точке. Все трое остались на своих концах, образовав треугольник.