Ненавижу. Д.О.
Шрифт:
Попрощавшись с девочками на ресепшн, Ильинична быстро прошла мимо меня и села в машину. Я занял место рядом с ней и подал водителю знак ехать.
Она сразу лишила меня шанса на разговор с ней, надев наушники и уставившись на мелькающий за стеклом автомобиля пейзаж. Что именно пульсировало в наушниках, мне не было слышно. Но настроение Ильиничны под влиянием музыки изменилось. Скоро она прикрыла глаза и словно растворилась в ласкающей слух мелодии, блаженно улыбаясь. Хотел бы я знать, о чём она сейчас думает, о ком мечтает. Надеюсь, обо мне.
Она сидела так близко, что наши тела соприкасались.
Я не смог удержаться, чтобы не поцеловать её. Аккуратно отодвинул волосы, открывая ухо и шею. Склонился над ней и вдохнул её в себя. Как же хочется обнять, но не могу. Пока не могу. Я лишил себя этой возможности, этого права. Но я всё исправлю. Не знаю как, но я заставлю её поверить мне и простить.
Я прильнул губами к её коже. Раз. И ещё один, и другой. Вена на её шее бешено запульсировала. Усилием воли заставил себя прекратить поцелуи. На губах Ильиничны блуждала улыбка. Она давно приняла меня. Оставалось только дождаться, когда она признает это.
Машина замерла напротив терминала. Пора возвращать Ильиничну к реальности. Я осторожно вынул из её уха наушник. Словно очнувшись ото сна, она посмотрела на меня. В её взгляде не было ни злости, ни обиды на меня. Как бы я хотел, чтобы они не возвращались. Но, к сожалению, как только к ней пришло осмысление места и времени, взгляд изменился, он снова стал жёстким и холодным.
11
Значит, так. Нужно придумать, как удержать возле себя Ильиничну. Дома будет это сложней сделать. Гораздо сложнее. Она, наверное, уже думает, как схватит багаж, нырнёт в такси и уедет подальше от меня. Стоп! Багаж!
Недолго думая, поставил её сумку на весы. Как всё-таки она вовремя отвлеклась.
Получив посадочный с двумя багажными бирками, отошёл в сторону.
Девушка на стойке регистрации взяла у Ильиничны паспорт, немного постучала по клавиатуре.
– Luggage 12 ? – подняла глаза на мою помощницу. Та, проводив взглядом уносимую транспортерной лентой сумку, покачала головой и подняла руку с пакетом. Девушка удовлетворённо кивнула и вернула ей документы.
12
Багаж?
Ильинична подошла ко мне. Какую-то минуту смотрела на меня, но, так и не сказав ни слова, направилась в сторону таможни.
На этот раз границу прошли без проблем и мирно разошлись каждый в свой зал ожидания. Я бы мог расплатиться баллами и повысить её билет эконом-класса до бизнеса, но не стал этого делать. Не время, сейчас она слишком сердита на меня. Поэтому не хочу, чтобы она думала, что я давлю на неё. С багажом, я, наверное, тоже перегнул немного, но другого выхода я не вижу.
В салон самолёта она, разумеется, вошла последняя. Мельком посмотрел на неё и вернулся к газете. Но от меня не ускользнуло удивление и некоторое негодование в её глазах. Значит, ждала
Перелёт прошёл для меня гораздо лучше, чем несколько дней назад. Я мог дышать полной грудью, а не задерживать дыхание. И аппетит ничто не портило. Но, признаться честно, комфортный перелёт я, не задумываясь, променял бы на ещё несколько дней с Ильиничной.
Получил багаж раньше, чем пассажиры эконома прошли границу. В зоне прилёта Влад забрал у меня сумки. Если новому портпледу он не удивился, то сумка Ильиничны впечатлила его. Но Влад ничего не будет спрашивать, даже выводы делать не будет. Молча убрал вещи в багажник и открыл дверцу машины.
– Мы пока не едем никуда. Подождём Ирину Ильиничну, а потом отвезём её домой. – Влад только кивнул головой и закрыл дверь. – Поздно уже, – добавил я. – не хватало ещё, чтобы с ней что-нибудь случилось.
С каких это пор я оправдываюсь перед собственным водителем, который за время работы насмотрелся такого, что не всегда прилично вслух произнести? Впрочем, я и не оправдываюсь вовсе. Я пекусь о женской репутации.
Ожидание затягивалось. Пассажиры эконома толпой выплыли из здания аэропорта, Ильиничны среди них не было. Может, в туалет зашла? Но время шло, а её всё не было. Да что же это такое! Влад стоял рядом и терпеливо ждал. Я же ждать больше не мог и рванул к терминалу. Буквально на выходе из него столкнулся с Ильиничной.
– Я уже начал думать, что вы решили заночевать в аэропорту. Из-за вас теперь придётся оплачивать стоянку. – развернулся, сделал пару шагов по направлению к машине и остановился. Оглянулся на помощницу, которая даже не сдвинулась с места, и вопросительно посмотрел на неё. Что опять не так?
– Я хотела забрать свою сумку.
– Зачем? – искренне удивился. – Вы же видели багажную квитанцию на моём посадочном. И даже если бы я оставил её на ленте, кто бы позволил вам забрать чужой багаж?
– Я хотела бы у вас забрать свою сумку. – специально сделала ударение на «вас». – Как раз подъезжает мой автобус. Это последний рейс. Если я на него сейчас не сяду, то не смогу уехать, так как на такси у меня нет денег.
Вот до чего же упрямая! В одно мгновение я преодолел обратный путь до Ильиничны.
– У вас есть бесплатный водитель. – если она сейчас снова припомнит мне какие-нибудь мои слова, я за себя не ручаюсь. – Не выдумывайте и садитесь в машину. Сейчас же! – получилось прикрикнуть, не повышая голоса. И подействовало. Не возражая больше, Ильинична села в машину.
Сесть-то она села, вот только почти впечаталась в пассажирскую дверь позади водителя. Спрашивается – почему? Даже во времена нашей «холодной войны» она не отодвигалась от меня. И даже несколькими часами ранее в Барселоне по пути в аэропорт. А сейчас… Ответ напрашивался сам собой – боится. Чего боится? И снова очевидный ответ. Но раз боишься находиться близко от меня, то именно это ты и получишь. И я широко развалился на сиденье, заняв практически полсалона.
В машине царила мёртвая тишина. Ильинична молчала, я тоже не стал заговаривать с ней. Влад тоже молча вёл машину. Только изредка поглядывал на нас в зеркало заднего вида.