Нэнэй – моя бабушка

Габба Ирина

Воспоминания Дании прервал солнечный луч, который оповестил о том, что наступило утро, а она так и не сомкнула глаз. Дети мирно спали на полу, как будто и не уезжали никуда. Поднявшись, старушка разожгла самовар и замесила тесто для блинчиков – к моменту пробуждения внуков надо успеть их испечь.

Но дети и не думали просыпаться даже тогда, когда стол уже был накрыт – устали с дороги, со станции шли пешком, вымотались. Понимая это, Дания не стала их будить, попила чай, тихонько вышла из дома и направилась к Нурисламу Бариевичу. Разговор с ним оказался тяжелым. Мужчина был ошарашен новостью о побеге детей и понимал, что руководство детского дома обязательно нагрянет в их деревню. Но как действовать, председатель уже знал, а потому быстро успокоил старушку и заверил ее, что сделает все возможное для того, чтобы внуки остались с ней.

Но приезда ожидаемых гостей не случилось. Поступил только звонок. И на вопрос, в деревне ли дети, Нурислам Бариевич ответил правдиво, но заявил, что его односельчанка в силе вырастить их, а выкормить поможет деревня, и дети уже в возрасте, способном решать, где и с кем им лучше жить. Он настоял на том, что возвращение ребят возможно только в случае, если будет назначено судебное заседание. А если такое случится, то все жители придут туда в качестве свидетелей и встанут на защиту ребят и их бабушки. Также смелый председатель предупредил, что суду станут известны факты о плохом обращении с подопечными в стенах детского дома, а это навсегда испортит репутацию учреждения. На этом разговор был закончен. Но жалобу о том, что ребята подвергались нападкам со стороны некоторых воспитанников детского дома, Нурислам Бариевич все же отравил в отдел образования. Так, вопреки чиновникам, дети остались со своей бабушкой, обещали во всем помогать ей, слушаться и не

огорчать.

Глава 2.

"Земляничные поля…

Детства призрачные дали.

Дно истоптанных сандалий

Грела теплая земля…"

(отрывок из стих. А. Кожейкина "Земляничные поля").

Обещание быть послушными Рамилю и Раилю сдержать было сложно. Если старший брат начал работать на ферме скотником и чудил там, отвязывая огромного быка и пугая им доярок, то младший вдоволь озорничал дома, бегая за курами и мешая им спокойно откладывать яйца. Птицы так похудели, что поначалу Дания подумала, что они заболели. Но увидев, какие гоночные марафоны устраивает им ее младший внук, поняла, что пора занять его чем-то. А потому придумала для Раиля новую обязанность – таскать домой воду с колонки. Ему было уже восемь. Шустрый и сообразительный мальчик справлялся с поставленной задачей легко, но на пятом-шестом ведре все же уставал и для беготни за курами сил уже не оставалось. О том, что роли водоноса для него достаточно, бабушка думала ровно до тех пор, пока не выглянула в окно, чтобы понаблюдать за ним. Раиль вошел во двор с двумя полными ведрами, поставил их на землю, наполнил водой лукошко с длинной веревочной ручкой, взял его в правую руку и начал раскручивать, удивленно наблюдая за тем, как вода не разливается, а остается в посудине даже тогда, когда та переворачивается вверх дном.

– Может, не надо? – спросила его Мадина, предчувствуя что-то.

– Надо! Надо! – восторженно кричал Раиль. – Смотри, она не выливается!

– А как останавливать будешь? – брат тоже наблюдал за этим действом.

– А я не буду останавливать! – продолжал веселиться мальчик

Конец ознакомительного фрагмента.