Необъявленная Война. Роман
Шрифт:
После того как следователь облачился в медицинскую одежду, они вышли из кабинета и направились смотреть на детей. Доктор провел его по коридору, достал из кармана связку ключей и отворил палату с номером 11. Пройдя внутрь, он пропустил следователя вперед, давая ему, возможность рассмотреть то, что там находилось.
? Только не шумите! ? строго проговорил Федоров. ? Они могут проснуться.
? Я понял, ? прошептал следователь и кивнул головой. ? А если все же проснуться то, что тогда?
? Проходите!
Иванов вошел в палату.
После чего доктор закрыл за ним дверь и остался стоять у порога.
В прозрачных пластиковых камерах, предназначенных, для вынашивания
Следователь устремил свой внимательный взор на камеры.
С расстояния в пять-шесть метров дети, лежавшие в них, показались ему совершенно нормальными, но когда он подошел ближе, то увидел то, что даже его, взрослого крепкого мужика, повидавшего на своем веку много всего страшного и невероятного, просто повергло в шок. Он стоял как парализованный и смотрел на них не в силах отвести взгляд.
Доктор подошел к нему с боку и остановился.
? Довольно печальное зрелище, ? вздохнул Федоров. ? Я не могу долго смотреть на это.
Следователь почувствовал запах спиртного у него изо рта, но не обернулся и ничего не сказал. Сейчас он и сам не отказался бы от стакана водки.
– - Теперь вы понимаете?
– - тихо проговорил доктор, -- как трудно сохранить рассудок, когда приходиться видеть, как появляются на свет такие вот дети?
В небольших пластиковых камерах под прозрачным стеклом лежали дети с врожденными физическими патологиями тела. Всего их было пятнадцать. Пятнадцать уродливых малышей. У одного из них было две головы, у второго голова росла из груди, у третьего голова вообще имела форму искривленного фрукта, больше всего похожего на яблоко. У кого-то вместо ног росли еще одни руки. А у кого-то кроме двух ног росла еще одна, третья нога.
Были здесь и сросшиеся близнецы, у которых на двоих было всего две руки, две ноги и голова, состоявшая из двух половин. Дети с лицами стариков, а то и вообще без лиц. Дети с длинными как у обезьян руками. Дети, тела которых были покрыты черным и густым волосяным покровом. Были здесь и такие, которые вообще не были похожи на человеческих детей ? какие-то страшные, не встречающиеся в природе существа, не имеющие частей тела.
? Пойдемте! ? Василий Петрович вывел потрясенного Иванова из палаты, осторожно закрыл за собой дверь и убрал связку ключей в карман своего халата. Следователь долго не мог заговорить, но когда он вышел из оцепенения, заговорил уже совсем другим, сухим дрожащим голосом, в котором доктор Федоров уловил еле заметные нотки страха.
– - Уродцы в Кунсткамере по сравнению с ними просто ангелы.
Доктор Федоров лишь пожал плечами и тяжело вздохнул. Он никогда не был в Кунсткамере и не видел там выставленных на всеобщее обозрение обезображенных младенцев, которых следователь назвал уродцами.
– - Но почему их так много?
– проговорил Иванов, проглатывая застывший в горле ком.
– - Я не знаю, но в других роддомах города происходит примерно то же самое. Небывалый всплеск рождаемости детей с врожденными патологиями. Никто не может объяснить, почему это происходит. На прошлой неделе я был на семинаре, посвященном этой проблеме. И что же вы думаете? Они пришли к тому, что это, так сказать, результат нездорового образа жизни их родителей в момент зачатия или после него: алкоголь, курение, наркотики и т.д., ну, в общем, сами понимаете. Естественно нашим властям всегда проще скинуть вину на простых людей, чем взять ответственность на себя. Так же как и с лесными пожарами.
? Так что там, на семинаре? ? прервал следователь его тираду.
? На каком семинаре?
? По поводу этих детей.
? Пришли к выводу, что это последствия образа жизни молодого поколения.
– - А вы что?
– - А я не согласен, -- отрицательно покачал головой доктор.
– - Я был знаком со многими матерями этих детей, почти все эти женщины в момент зачатия и после него, не прикасались, ни к алкоголю, ни к табаку и тем более к наркотикам. До зачатия, да - признавались, что пробовали, но это было давно.
– - В чем же тогда причина?
– - Если бы я только мог знать...
? И что совсем никаких догадок?
? Нет, некоторые мысли у меня все же имеются.
? Со мной поделитесь, или это тайна?
? Да какая это тайна?! ? усмехнулся Федоров. ? Нет никакой тайны. Я думаю, это не простая случайность. Вот и всё. И дело тут не в образе жизни молодого поколения. Хотя и это тоже очень важно. Просто кому-то это очень нужно. Вот, что я думаю.
? И кому же это нужно?
? Понятия не имею.
Доктор Федоров призадумался. Некоторое время они провели в молчании. После чего следователь проговорил каким-то странным тоном, в котором доктор смог почувствовать некоторую долю отвращения.
– - Почему вы держите их в этих камерах?
– - Для поддержания жизнедеятельности их неокрепших организмов, -- спокойно ответил Федоров, прекрасно понимая смысл заданного вопроса.
– - А вы уверены, что это правильно? Почему бы просто не избавиться от них? Ведь в будущем они не принесут никакой пользы ни государства, ни обществу.
Доктор ничуть не смутился. Он отвернулся к окну и задумчиво проговорил:
– - А от инвалидов мы тоже должны избавиться?
– - Вы меня неправильно...
– - А от тяжело больных? А от пенсионеров?
– - Я не...
– - Давайте избавимся от всех слабых, немощных и ненужных.
– - Зачем же так...
Иванов смущенно молчал, не зная, что и сказать.
Не обращая на него никакого внимания, Федоров продолжил:
– - Я считаю, что мы с вами люди полноценные, здоровые, а главное способные трезво мыслить и рассуждать, в отличие от животных и бездушных тварей, не имеем право, даже думать об этом. Вот если вы, не дай бог, попадете в аварию и потеряете обе ноги, сломаете позвоночник, обезобразите свое лицо и станете абсолютно бесполезным во всех отношениях человеком, как для государства, так и для общества. Что тогда? Прикажете от вас избавиться?
– - Я?.. Обе ноги?.. Избавиться?..
? Простите меня, ? вздохнул доктор Федоров. ? Не сдержался.
? Всё в порядке, ? покачал головой Иванов.
Вдвоем они направились в ординаторскую.
Больше следователь не задавал никаких вопросов.
* * *
Ничто не предвещало беды, когда завуч средней общеобразовательной школы Тимофеева Инна Аркадьевна вошла в школьную столовую, которая к этому времени уже была заполнена учащимися из самых разных классов. Многие из них сидели за столами, другие стояли в очереди с пластиковыми подносами в руках и шумно переговаривались между собой.