Необычайные приключения Кукши из Домовичей. Сигурд победитель дракона. Повести древних лет
Шрифт:
— На будущий год и ты пойдешь с нами в поход, — говорили они Сигурду. — А ну-ка, идем на луг, мы покажем тебе, как настоящие викинги владеют мечом.
Через три дня корабли вышли в море.
«Вот я и избавился от братьев», — думал Сигурд. Он сидел верхом и смотрел вслед гордым кораблям.
«Вот я и избавился от братьев», — думал Сигурд, глядя вслед кораблям.
Однако
— Пошел, Белогривый!
Конь вынес его за ограду, и вскоре они очутились в весеннем лесу. Под копытами Белогривого шуршала прошлогодняя листва. Солнечные блики играли среди стволов. Сигурд поднял голову и засмеялся.
— Давай играть в охотников, Белогривый! Вон впереди переваливается жирный медведь. Ишь, какая у него пасть! Не бойся, великий охотник Сигурд одолеет его!
Он спрыгнул с коня и пустил стрелу. Она вонзилась в дуб и, задрожав, замерла.
За стволом мелькнула какая-то тень.
— Ты чуть в меня не попал.
Сигурд вздрогнул. Перед ним стояла Ворона.
— Давно тебя не было, — сказала она, и в ее голосе Сигурду послышалась обида. — Почему ты больше не бываешь в лесу?
— Тебя это не касается, — резко ответил он. — Зачем ты здесь? Я хотел побыть один.
Ворона засмеялась.
— А может, ты трусишь?
Сигурд отступил на шаг.
— Ты меня боишься, — сказала она, наступая на него. — Ведь я уродина. Ты тоже считаешь, что я уродина? — Она перешла на крик.
Потом начала скакать вокруг него, словно ворона с перебитыми крыльями.
— А все равно глаза у нас с тобой одного цвета! — с торжеством крикнула она.
Сигурд прижался к дереву и не сводил с нее глаз. Он был как завороженный. «Она знается с духами», — холодея подумал он. Мешочек с сушеной травой и костью мертвеца раскачивался у нее на груди. Черные волосы блестели. Огромные глаза пылали на ее кривом, бледном лице.
— Зачем ты здесь? — снова спросил Сигурд.
Ворона сделалась серьезной.
— Смотрю на корабли. Они держат путь к чужим берегам. Но на этот раз им не будет удачи. Посмотри на воронов. Обычно они не так провожают корабли. Это плохой знак. Слышишь, как они кричат?
Сигурд вздрогнул.
— Ты врешь! — сказал он и плюнул в ее сторону. — Врешь, колдунья!
Сигурд вскочил на коня.
— Лук забыл! — крикнула она и бросила Сигурду его лук.
Он поймал его на лету, не оборачиваясь.
Все лето он держался подальше от леса и остерегался теней между деревьями.
Встреча с Вороной казалась ему теперь сном. Недобрым сном.
Но осенью Сигурд убедился, что ее дурные предсказания сбылись.
Он сидел в гриднице и строгал деревяшку, к нему вбежала Эдда. Она тяжело дышала, и платье у нее намокло от дождя.
— Корабли во фьорде! — крикнула она.
Сигурд выронил нож и вскочил с места. Отец и братья вернулись! Трюггве наверняка припас для него подарок. Золотое запястье, монеты, а может, и сукно на платье. А от Ари можно ждать красивого оружия или нового раба, который будет принадлежать только ему, Сигурду. Он давно об этом мечтал. Чтобы у него был раб, его одногодок.
— Твои братья погибли, — сказала Эдда.
От неожиданности Сигурд ударил ее. Мать тоже била рабов, срывая на них свое горе. Трюггве погиб… Старший брат. Он был и выше,
Эдда все еще стояла в дверях.
— Сыновей ярла отнесут к старым курганам в северной части усадьбы.
Сигурд накинул на плечи кусок шкуры, нагнул голову и вслед за Эддой вышел под дождь. Он знал все, что последует дальше. В память о сыновьях, которые сложили головы у берегов страны франков, отец велит поставить камень и высечь на нем руны [61] . Бьёрн Скальд выйдет вперед и произнесет песнь об их жизни в Вальгалле [62] . Ветер будет развевать его синий плащ, а на руках, воздетых к небу, зазвенят бесчисленные золотые запястья.
61
Руны — буквы древнескандинавского алфавита, рунические надписи вырезались на камне, дереве и т. п. в память о тех или иных событиях.
62
Вальгалла — палаты Одина, чертог мертвых, куда попадают воины, убитые в сражении. Днем они сражаются друг с другом, а вечером павшие в этом сражении оживают и пируют вместе с богами.
Размокшая земля чавкала у Сигурда под ногами. Слезы слепили глаза. Он был готов забыть все обиды, лишь бы Один вернул ему братьев.
За спиной он услышал тихий голос, который сливался с шумом дождя.
— Нас с тобой двое, — прошептал голос. — Нам надо держаться друг друга. Особенно теперь…
Сигурд отпрыгнул как ошпаренный. Пусть только попробует на нем свое колдовство!
— Убирайся! — .прошептал он. — А то скажу матери, чтобы она спустила на тебя собак.
Ворона повернулась к Сигурду спиной и исчезла среди деревьев.
ЧАСТЬ II
— Сигурд, — обратился ярл к сыну, — тебе известно, в честь кого ты назван…
Сигурд поежился. Его руки сплелись в крепкий узел. На стене, над почетным сиденьем ярла, скалил острые зубы белый медведь.
— Когда ты родился и тебя принесли в гридницу, я увидел, что ты здоровый и крепкий мальчик. Я поднял тебя на щите и нарек именем героя, который победил дракона на Гнитахейд.
Отец в упор смотрел на Сигурда.
— Я хочу, чтобы ты тоже стал героем. Сильным и отважным, как Сигурд. Будущим летом ты пойдешь со мною в поход.
Сигурд похолодел. Но щеки его вспыхнули от радости. Так отец еще никогда не говорил с ним. И никогда наедине. Ведь прежде рядом с отцом всегда были старшие братья. Теперь же Сигурд остался единственным сыном ярла.
— Послушай сказание о Сигурде, — сказал отец. — Чтобы убить дракона, ему нужен был добрый меч. Поэтому Сигурд отправился к карлику Регину, искусному колдуну и кузнецу. Регин ковал меч, а Сигурд раздувал кузнечные мехи. С шипением сыпались искры, молот с грохотом обрушивался на наковальню. Меч, выкованный Регином, был настолько крепок, что от одного удара наковальня раскололась пополам.