Необычная гувернантка
Шрифт:
– В Крэннок-Касле? Прежде я вел с ними дела.
Джереми растерянно замолчал. Похоже, он не собирался продолжать беседу. Беатрис хотелось расспросить его об обитателях замка, но подобные расспросы вызвали бы подозрение, что она все еще сомневается в своем решении, поэтому она тоже предпочла промолчать.
Неловкую тишину нарушил Гастон.
– Если вы объясните, как добраться до вашего дома, мисс Синклер, я мог бы поехать туда верхом на одной из лошадей и привезти все, что вам нужно.
– В этом нет нужды, – вмешался Джереми. – Если хотите, я одолжу
Джереми знал, о чем говорил. Он часто бывал в доме Беатрис.
– Вот и отлично, – кивнула Беатрис, стараясь придать голосу как можно больше любезности. – Как мило с твоей стороны предложить мне телегу.
Она искренне надеялась, что на сегодня запас неприятностей уже иссяк, но стоило ей только подумать об этом, как пошел дождь.
– Расскажите мне о своих ночных кошмарах, – попросил Девлен.
Роберт сидел на полу, выстраивая оловянное войско. Восточный ковер в герцогской спальне служил полем брани, его узоры обозначали холмы и долины, реки и ручьи. Девлен подарил кузену этих солдатиков на Рождество. Многочисленную армию Роберта пополнил батальон гессенских наемников и английских солдат.
– Дурные сны участились? – Девлен опустился на пол рядом с мальчиком. Захватив пригоршню солдатиков, он принялся расставлять их в ряд.
– Нет, не так. – Роберт недовольно махнул рукой. – Лучше я сам. Они ведь должны победить.
Юный герцог Брикин обожал играть в войну, и Камерон, к досаде Девлена, всячески поощрял это увлечение. Если другие мальчики любили слушать истории о храбрости и героизме, то Роберта всегда интересовали подробности битвы. Он хотел знать, сколько человек погибло, сколько сражений пришлось выдержать, прежде чем окончилась война, да и многое другое, что, по мнению Девлена, не должно занимать мысли семилетнего ребенка. Хотя кто знает? Возможно, мисс Синклер известно об этом больше. Или у нее столь же мало опыта в обращении с детьми, как и у него самого?
– Так, значит, кошмары прекратились?
Роберт бросил взгляд на кузена, но не произнес ни слова, а тут же снова занялся своими солдатиками. Интересно, в какой битве им предстояло сразиться? Роберт знал поразительно много о расположении войск и мог достоверно воссоздать практически любое историческое сражение. Девлен, которого военные игры даже в детстве оставляли равнодушным, молча отодвинулся, наблюдая, как Роберт выстраивает игрушечное воинство. Увидев, что задетый его безразличием мальчик недовольно нахмурился, Девлен сгреб оставшихся солдатиков и расставил их на своем куске ковра наподобие шахматных фигур.
– Это Ганнибал, – пояснил Роберт, забирая солдатиков и с укором глядя на Девлена. – Полководец, который провел своих боевых слонов через Альпы.
Девлен вытянул ноги и откинулся назад, опираясь на руку. Интересно, догадывается ли Роберт, что в жизни его кузена можно насчитать не слишком много случаев, когда он вот так, как сейчас, ползал бы по полу? За одну эту попытку Девлен уже заслужил аплодисменты. Память тут же услужливо подсказала
Похоже, Роберт собирался разыграть какое-то древнее сражение. Девлен решил не расспрашивать мальчика о Ганнибале, опасаясь, что тот сядет на своего любимого конька. И тогда его уже не остановить! А Девлен не испытывал особого интереса к военной истории, да и мало что о ней знал.
Зато он легко мог бы поддержать разговор на любую другую тему, Девлен прожил много лет в Лондоне и на континенте. Однажды он провел удивительно счастливое лето, путешествуя по Америке, но вместо видов Вашингтона или Нью-Йорка в памяти Девлена осталось лишь прелестное лицо его спутницы. Поездки по Востоку принесли ему массу незабываемых впечатлений, и Девлен дал себе слово когда-нибудь непременно вернуться туда. В своих путешествиях он успел познакомиться и с русскими, хотя их страну ему вряд ли хотелось бы посетить вновь. Уж слишком там холодно. Чертовски холодно.
И все же подчас Девлену бывало очень нелегко найти общий язык со своим кузеном. В таких случаях весь его богатый жизненный опыт оказывался совершенно бесполезным. Но Девлен любил мальчика, а тот, должно быть, чувствовал его искреннюю привязанность, потому что после смерти родителей Роберт еще больше сблизился с Девленом.
Пожалуй, Девлен был единственным взрослым, способным вынести нелегкий характер Роберта, но временами ответственность за кузена тяготила и его. Порой мальчишка бывал совершенно невыносим. Возможно, потому, что внезапно осиротел. Еще вчера Роберт был желанным сыном пожилого отца, баловнем, окруженным всеобщей заботой и обожанием, и вдруг приходит страшная весть, что его любящие родители погибли при крушении экипажа.
Мальчику пришлось пережить несколько очень тяжелых месяцев, тем более что сразу же после смерти родителей его дом захватила целая толпа почти чужих людей. В замок прибыл дядя Роберта (теперь его опекун) вместе с женой, ее горничной и бесчисленными слугами. Все они стремились охватить вниманием несчастного одинокого ребенка.
А потом за него взялись гувернеры, один другого противнее. Всех их выбирал дядя. Однако Роберт легко справлялся с неприятелем, избрав блестящую тактику обороны. Он вел себя с воспитателями как настоящее чудовище, и жалкие наемники позорно бежали с поля боя.
Но понимал ли юный кузен Девлена, что он всего лишь мелкая пешка в незримой войне, которую вели вокруг него? И что его подлинный враг не французы и не англичане минувших столетий, а родной дядя?
Девлен чувствовал, что и в Крэннок-Касле, и с самим Робертом происходит что-то дурное. Но Роберт не желал об этом говорить. Впервые мальчик не захотел поделиться с кузеном своими бедами, и эта внезапная замкнутость пугала Девлена.
Девлен не находил себе места от тревоги, но в этом не было вины мальчика, какие было его вины и в той острой неприязни, которую питал к нему Камерон Гордон.