Необыкновенные приключения Алешки и Аленки

Качан Эдуард Николаевич

От радости зверек закружился на месте, осыпая комнату мыльными пузырями.

Потом зверек стал на задние лапки и с криком: «Ура, оп!» знакомым жестом перевернул обе передние лапки ладонями вверх…

– Нет, не надо! – закричал Алешка.

Его крик не подействовал на счастливого зверька. Баран-Бурундук восторженно пискнул, и из его лапок к потолку взметнулись ярко-красные, огненные лучи.

Два шикарных фейерверка с гулом взорвались под потолком Аленкиной комнаты.

Миг – и шторы на окнах полыхнули ярким пламенем.

– Пожар! – крикнула

Аленка.

– Беги на кухню за водой! – закричал Алешка, а сам схватил одеяло и принялся бить им по шторам, пытаясь сбить пламя.

Не помогло – спустя несколько секунд все шторы были объяты пламенем полностью. Всю комнату заволокло дымом. Баран-Бурундук тоже схватил что-то со стола и тоже начал колотить этим по пламени, но добился только того, что его курчавая шкурка загорелась.

– Ай, горю! – завопил зверек.

Подоспевшая с графином воды Аленка окатила его всего с ног до головы. Зверек перестал гореть, но шторы все равно пылали! Дорожки на полу тоже начали дымиться.

– Зови папу! – прокричал Алешка, понимая, что сам не справится.

Папа примчался быстро.

– Почему ты до сих пор здесь? Задохнуться хочешь?! – прокричал он Алешке.

Алешка и Аленка кинулись на улицу. Где-то между ними прошмыгнул Баран-Бурундук, и, по своему обыкновению, спрятался в кустах.

Уже с улицы перепуганные дети видели, как папа распахнул окно, сорвал со стены карниз, на котором были закреплены пылающие шторы, и выбросил карниз вместе со шторами на улицу.

Догорали шторы уже лежа на земле под окном. Погасить зарождающееся пламя на дорожках в комнате было уже не сложно…

Пожар потушили, но находиться в доме все равно было нельзя – все комнаты заволокло едким дымом. Двери и окна открыли настежь, но дым все равно выветривался медленно.

Семья расположилась на улице. Мама перевязывала папе обожженную руку, Сеня крутился рядом – ему все происшедшее очень даже понравилось – все бегали, кричали, что еще нужно годовалому мальчику?! Алешка и Аленка с понурыми головами стояли рядом.

– Я хочу знать, что произошло, – говорил папа. – Вы игрались со спичками?

– Нет, – вздохнул Алешка.

– Вы принесли огонь откуда-то с улицы? – папа огляделся вокруг, но где можно было взять огонь на улице, так и не понял – костров никто не палил.

– Нет, – ответила Аленка. – Папа, да это вообще не мы…

– Я знаю, – оборвал ее папа. – Это сказочный зверь, из-за которого уплыл в море наш матрас!

– Баран-Бурундук, – подсказала мама.

– Во-во! – папа поморщился – обожженная рука болела. – За свои поступки надо отвечать – это раз! Завтра вы гулять не идете – это два! Я хотел вас следующее воскресенье отвезти вас в планетарий – туда мы не поедем. Это три.

– Ну папа! – запричитала Аленка, которой давно хотелось в планетарий.

– Я никогда вас не порол, – сказал папа, буравя старших детей взглядом. – Но сейчас, наверное, надо было бы! Вы чуть не погубили всех нас! И вот еще, – тут он посмотрел на Алешку, – я ведь говорил тебе, что пожары не детское дело! Как

я учил тебя, вспомни? Что ты, как старший сын, должен делать, если загорится дом?

– Вывести на улицу младших и позвать взрослых, – буркнул Алешка, глядя в землю.

– Да! Тем более что Сеня был во дворе и тебе оставалось только взять Аленку за руку и выскочить с ней на улицу! А ты решил потушить огонь сам. Решил, что герой! Из-за своего геройства ты мог задохнуться! Когда горит дом, дети погибают не в огне – они задыхаются от дыма. Бежать на улицу – это все, что должны делать дети на пожаре! Дом, даже если он и сгорит, мы построим другой, а другой Аленки у нас никогда больше не будет! И другого Алешки тоже! А теперь идите в летнюю кухню и сидите там, пока дым из дома не выветрится! Вы глупые дети и я видеть вас не хочу!

Дети уныло поплелись в летнюю кухню.

Через десять минут дверь скрипнула, и в летнюю кухню прошмыгнул Баран-Бурундук.

– Я привезу вам новые шторы, – сказал он примирительно. – На нашем дереве много чего растет, я уверен, что и шторы растут, даже лучше ваших.

– Дело не в шторах! – сказала Аленка возмущенно. – Дело в том, что папа с мамой нам теперь не доверяют! Они думают, что мы им врем!

– И что у нас совсем нет мозгов! – подхватил Алешка. – А мозгов как раз нет у тебя!

– Я же извинился! – набычился зверек.

– Ты извинился не перед тем, кем надо, – сказала Аленка. – Давай мы пойдем все вместе к папе и маме, ты сам все им расскажешь, тогда мы примем твои извинения!

– Я к ним не пойду! – тут же запричитал Баран-Бурундук.

Два мыльных пузыря выплыли из его ушей и зависли над головой.

– Я ваших родителей не знаю! – продолжил зверек. – А вдруг они плохие?! Они посадят меня в клетку! Они будут показывать меня за деньги, и прохожие будут совать мне орешки через решетку! Я просидел так долго у тебя под кроватью, и зачем? Чтобы ты предала меня при первой же возможности?

– Да кто тебя предавал? – закричала Аленка. – Мы искали для тебя проход, мы помогали тебе, как могли, а ты…

– Ты только все портишь! – сказал Алешка. – Не удивительно, что Сема и, как его, Вальтер, не захотели брать тебя с собой! Ты безответственный и глупый!

– И неблагодарный! – подытожила Аленка.

От возмущения Баран-Бурундук завертелся на месте, как собака, которая ловит свой хвост.

– Ах так! – вскричал он. – Да я и без вас обойдусь! Я ухожу, вот! Я и без вас найду этот проход в скале!

– Иди, иди, герой! – досадливо махнул рукой Алешка.

Баран-Бурундук еще немного повертелся, выдал на прощание новую порцию мыльных пузырей, затем быстро, уже ни перед кем не скрываясь, выскочил на улицу. Через несколько секунд звуки его торопливых шажков стихли.

7

Спустя пятнадцать минут Аленке стало стыдно своей вспыльчивости. Еще через пять минут она сказала брату:

– Зря мы так с ним. Какой бы ни был, а он наш друг.

Алешка уже тоже отошел, и его тоже мучила совесть.