Необыкновенные приключения Арбузика и Бебешки
Шрифт:
– Ну, самые снегопады еще впереди, – сказал другой.
– Не переживайте, – сказал третий.– Летом мы будем пропалывать свеклу или убирать сено.
– Короче говоря, – добавил четвертый, – мы будем трудиться до тех пор, пока не соберем нужных на постройку корабля денег!…
Работу дети закончили, когда над городом засверкали первые звезды, и запахло дымком: повсюду хозяйки принялись готовить вкусный ужин. Как же, они ожидали домой настоящих тружеников!
Но Арбузик придумал еще развезти детей по домам на санях. Это было восхитительно: смотреть в небо, видеть, как мигают звезды, слушать, как фыркает лошадь, и сани скользят по снегу…
Дни бежали быстро, приближалась весна. Пора было строить корабль.
Многие ребята хотели принять участие в постройке корабля. Но нужно было организовать дело так, чтобы главными строителями были все же те, кто поплывет на нем. Вот тут и возникли трудности. Какой-либо мальчик просил зачислить его в команду, но против были родители. Другого отпускали родители, да он сам никак не годился в матросы.
– Это же ясно, родители не отпустят своих детей в плаванье, пока не будут уверены, что их дети уже самостоятельные люди, способные постоять за себя, – сказал Арбузик.– Хорошо учиться – этого мало. Нужно, чтобы каждый был помощником в семье. Иные и огород помогают вскапывать, и скотину кормят, и дом убирают. Но есть и беспомощные неумеки. Эти не то что помогать – сами нуждаются в опеке: не научились одеваться по погоде, невнимательны при переходе дорог, не умеют ценить времени, не знают, как поддерживать здоровье, даже руки перед едой не всегда моют, начинают дело и не кончают его, быстро сдаются, сталкиваясь с трудностями, и ничего не придумывают сами: как жизнь идет, так и идет. Такие нам, конечно, не нужны!
– Послушай, – предложил Бебешка, – а что, если мы потребуем от каждого, кто хочет строить корабль, именно самостоятельности?
– Что ты имеешь в виду? Бебешка долго думал.
– Мне кажется, самое главное для человека, который хочет быть самостоятельным, – правильно разбираться, что главное, что второстепенное… Помнишь, Ушастик сбежал с урока, потому что ему захотелось покататься на велосипеде? А Пантелеймон, у которого такой великолепный слух и голос, ушел из кружка пения только потому, что увлекся футболом? А Эвелина, которая за два пирожка – на спор – согласилась надеть платье шиворот-навыворот и так пришла в класс? Это всё поступки, в которых нет самостоятельности, потому что люди не разобрались, что главное, а что второстепенное, и свою ближайшую выгоду поставили на первое место. Правильно я говорю?
– Кое-кто скажет, что это азбучные истины, – согласился Арбузик.– Но я уже заметил: больше всего бед бывает именно оттого, что мы не знаем азбучных истин. Это как таблица умножения: кто ее не помнит, все время хромает на обе ноги…
И вот застучали молотки, затюкали топоры, зазвенели пилы – началась закладка корабля. Закипела дружная работа.
Дядя Ваня свез строительные материалы к реке, и у реки, под дощатым навесом, защищавшим от снега и дождя, установили киль – продольный брус, который сообщает кораблю устойчивость при движении, и принялись за шпангоуты – деревянные ребра, к которым прикрепляется обшивка.
Чертежи делали втроем – дядя Ваня, Арбузик и Бебешка. Корабль был задуман парусным, – большое самоходное судно было явно не по карману. Но все же дядя Ваня решил, на всякий случай, поставить и два небольших бензиновых мотора.
Перед тем как приступить к постройке корабля, определили его команду. Чтобы избежать
Капитаном первого экипажа выбрали Арбузика, капитаном второго – Бебешку. Оба экипажа и были главными строителями. Командовал постройкой корабля дядя Ваня. Вот где пригодился его опыт, вот где понадобились его разносторонние знания!
Разумеется, в моряки попали только те ребята, которые хорошо успевали по всем предметам, великолепно плавали и пользовались полным доверием своих родителей.
Ни в один экипаж не взяли Мухоморчика – по той причине, что он плавал как топор. Иначе говоря, вовсе не умел плавать. Он поклялся к весне стать великолепным пловцом, хотя в городе не было ни одного бассейна.
Мухоморчик всецело полагался на гипнотизера из цирка. Тот часто точил бритвы у его отца и, прослышав о затруднениях мальчика, предложил научить его держаться на воде за несколько гипнотических сеансов.
– Это, конечно, выдающийся фокус – научить плавать без воды. Однако для вашего сына я очень постараюсь, – сказал гипнотизер точильщику ножей.– Я окуну его в воображаемую воду!…
Нашлось важное дело и для девочек: они шили паруса, из бельевых веревок скручивали канаты и придумывали, как назвать корабль.
Весь город преобразился. Отныне только и было разговоров, что о корабле. Многие взрослые приходили на берег реки посмотреть и удивлялись, что корабль будет большим и вместительным.
– Когда корабль вернется из плавания, мы поставим его в музей, – говорили одни.
– Своих детей я не пущу в море ни за что на свете! – говорили другие.– Если тонут корабли, построенные на заводах, нет никакой уверенности, что не потерпит крушения эта самодельная посудина!
А появлявшийся время от времени на стройке дядя Гоша хмурился и говорил так:
– Куда они поплывут, эти мальчишки-выдумщики? Да знают ли они, что такое ванты, бизань, бом-брамселя и стеньги?
– А вы-то сами знаете? – спрашивали дядю Гошу.
– Сам я не знаю, – несколько смущался дядя Гоша, – но я ведь и не собираюсь никуда плыть. Мне и на диване неплохо…
Великое чудо труда – когда замысел превращается в конкретную вещь! Кажется, вовсе не будет конца заботам. Но проходят дни, и труд вознаграждает тех, кто старается.
Ребята очень гордились, что их мечта о паруснике начала на глазах воплощаться в настоящий корабль.
Даже директор школы, придя на стройку в воскресенье, чтобы помочь перенести бревна, удивленно свистнул, сдвинув на затылок шляпу.
– Да вы у меня настоящие волшебники! – воскликнул он.– Какой порядок! Какое усердие! Какое чувство общего дела! Вот это жизнь!
Обшивку корабля соединяли со шпангоутами стальными болтами. Дрелью сверлили отверстия изнутри, но так как сверло было коротковато, приходилось сверлить еще и прикрепляемые доски.