Неоновый лабиринт
Шрифт:
Вторая попытка результата тоже не дала. Тогда мужчина принялся стучать костяшками пальцев по темному дереву дверной створки?
— Пан Ширгай! Это Роберт. Пан Ширгай! Со мной офицеры СВР. Откройте, пожалуйста.
— А что это за запах? — спросил Вильгельм, втянув носом воздух, — Слабый, но… Тухлятина какая-то…
Принюхавшись, я молча кивнул, соглашаясь с десантником и расстегнул магнитный замок кобуры. Скотт же, дал знак бойцам приготовить оружие и рассредоточиться по коридору, на случай, если дело дойдет до перестрелки.
Несколько минут мы молча наблюдали за тем, как наш спутник
— Что за срань? — удивленно спросил неизвестно кого Роберт.
— Вот мы и узнаем, — ответил ему я, кивнув Скотту, чтобы вперед пошли его бойцы.
Вильгельм и Уильям, осторожно открыв дверь, водя стволами винтовок из стороны в сторону в поисках противника, вошли в помещения номера Ширгая. Следом за ними двигались Лейла и Данмер, а потом уже лейтенант. Мы же, я и Разумовский, пошли замыкающими, держа оружие наготове.
Запах разложения в номере оказался куда сильнее. Он жестко бил по обонянию и резал глаза, хоть кондиционеры и воздушные фильтры и натужно гудели, выведенные кем-то на максимальную мощность. Температура здесь, к слову, была значительно ниже, чем в коридоре — не больше пятнадцати градусов, а то и меньше. По всей видимости, сделали это специально, но… зачем? Что-то скрыть?
Впрочем, как мне казалось, смысла в мерах предосторожности попросту не было. Если Ядвиг тут, то он уже мертв, иначе бы соизволил ответить на крики Роберта. Да и характерный запах разлагающейся плоти, с которым едва справлялась работающая на полную мощность система вентиляции и очистки воздуха, намекал, что в номере далеко не всё в порядке… Как и следы серьёзной драки, обнаруженные нам в обеденной комнате.
«Кто-то тут хорошо порезвился, — мысленно фыркнул я, оглядывая помпезное помещение с громадным овальным столом, вокруг которого царил хаос, — Постарались на славу… И даже не пытались скрыть произошедшее.»
Пока бойцы разошлись по боковым помещениям, мы майором осматривали искомый обеденный зал, где имелись явные следы борьбы — перевернутая мебель, разбитая посуда и уже засохшая лужа крови на полу, рядом с которой был отчетливый отпечаток ладони… Кровавый след в виде широкой полосы тянулся куда-то в сторону боковых помещений, откуда спустя несколько секунд раздался голос одного из десантников.
— Полагаю, что Ширгай если и жив, то не факт, что здоров и способен о чем-то разговаривать, — усмехнулся Разумовский, наклонившись к валяющейся на полу пепельнице, вокруг которой были разбросаны окурки тонких сигарет и сигарилл, — Судя по помаде, тут побывала девушка…
— Всё как обычно — cherchez la femme, — пробормотал я, — Ищите женщину.
Вышедшая из кабинета Лейла фыркнула:
— Развлекался этот Ширгай с девицей там, — махнула она рукой, указывая себе за спину, — Во всяком случае, на столе несколько длинных рыжих волос, бутылка из под вина Шардоне, пара бокалов, на одном из которых есть помада в виде отпечатка губ, а на полу лежат черные кружевные трусики и лифчик… Рядом со столом — красное, порванное в нескольких местах, платье… Как по мне — дорогое.
— Странно, — произнёс Малюгин, — Ни администратор, ни дежурный о таком
— Это была кибер-игрушка для секса, фыркнула Бар, в кабинете бокс-упаковка от неё. Модель — «Рыжая страть», — с умешкой добавила десантница, — Этот поляк явный любитель миниатюрных девочек в внешностью малолеток, судя по изображению…
В этот момент из санузла раздались громкие ругательства на современном обще-имперском, русском и немецком языках, заставившие Разумовского фыркнуть, а Лейлу усмехнуться.
— Нашел, — произнёс сдавленным Вильгельм, — Готов ваш пан. И давно, судя по всему… Черт, как воняет… — добавил Крюфт, выйдя из ванной.
При этом десантник закрывал нос и рот черным платком, а винтовку повесил за спину, перекинув её ремень через голову так, чтобы её ствол находился под правой рукой и был направлен в пол.
Пройдя в санузел, мы увидели в большой ванной, доверху наполненной водой, приобретшей бурый цвет, распухшее и посиневшее тело мужчины. Его лицо кто-то превратил в месиво из разбитой плоти и костей, а глазные яблоки попросту выдавил. На месте кадыка зияла громадная рана, из которой кто-то вытащил язык.
В громадном помещении, полностью покрытом дорогим кафелем, всё было забрызгано уже засохшей кровью. Борт ванной и пол перед ней и вовсе оказались покрыты бурой коркой. Судя по всему, тело убитого некоторое время лежало тут… Или здесь Ядвигу вырвали кадык и вывернули наружу язык.
Неподалеку лежал небольшой обоюдоострый нож с черной рукоятью, полностью покрытый уже засохшей кровью. В нескольких местах виднелись бурые отпечатки ладоней, словно бы Ширгай ещё был жив и пытался сопротивляться. Тому подтверждением была разбитая стеклянная полочка и разбросанные флаконы шампуней и мыла. Ванная шторка и тонкий металлический карниз, на котором она раньше висела, лежали в углу, тоже со следами крови и отпечатками ладоней… и лица. На месте глаз там имелись два отверстия, словно бы материал был чем-то продавлен и порван.
— Corte de Corbata, колумбийский галстук, — произнёс Разумовский, глядя на труп, — Мафия, которая живет по старым законам криминального мира, вроде итальянцев и этнических латиносов, вроде колумбийцев, аргентинцев или бразильцев, использует подобные способы казни… Но… Какого черта?
Ответить на вопрос майора было попросту некому.
— Роберт, — повернулся я к нашему сопровождающему, — Проверьте записи с камер и списки посетителей, данные личных планшетов и устройств связи. Нам надо знать кто здесь был… В полицию… Сообщите после того, как сделаете нам копии всех материалов. Сомневаюсь, что обычные следователи что-то смогут сделать, а нам они помешают.
— Хорошо, капитан, сделаю, — мрачно кивнул Малюгин, глядя на убитого постояльца, — Но я могу сказать сразу, что единственным посетителем Ядвига за всё время, что он тут находится, был только один человек.
— И кто же? — мгновенно подобрался Разумовский, став похожим на готовящегося к броску волка.
— Майкл Гвидиче, д сын дона Гвидиче из Нижнего Города, — ответил Роберт, — Он приехал сюда четыре дня назад с охраной, но в номер вошел один. Находился тут почти сорок минут, а затем покинул гостиницу.