Неоновый убийца
Шрифт:
– Четырнадцать лет – ну, или около того.
– И вы зарабатываете этим на жизнь?
Найт скрестил руки на груди и задумался.
– Сейчас – да, но мне понадобилось некоторое время, чтобы овладеть этим искусством. В самом начале я наделал целую кучу ошибок. А это несложно, когда работаешь с температурой в семьсот градусов по Цельсию. Вот даже шрамы могу показать, – сказал он, закатывая рукава своей худи.
– Господи! – воскликнул Джексон при виде вспученной кожи и изменения пигментации.
– Сам по себе неон неопасен. В отличие от производственного процесса. Вот потому-то от новичка, который приходит обучаться этому ремеслу, первым делом требуют
– Надо думать, – поддакнул Мэтт.
– Величина напряжения в принципе особой роли не играет; сила тока – вот что надо учитывать. Если не знаешь, что делаешь, может здорово шарахнуть, даже насмерть. Процесс во многом непредсказуемый. В этом вся и прелесть.
– Верю вам на слово. – Джексон подошел к впечатляющего вида мужской фигуре с ангельскими крыльями и надписью «СЕКСИ» над головой, выведенной багровыми, бирюзовыми, оранжевыми и желтыми светящимися трубками. – А эта сколько времени заняла?
– Провозился почти месяц, чтобы все вышло как надо, но вообще бывает по-всякому. Если исключить разработку дизайна, на менее сложные работы уходит в среднем дней семь-восемь.
Джексон огляделся по сторонам, изучая оборудование мастерской. В самом центре ее пролегал длинный стол наподобие плаза [28] , со свертками ватмана, напильниками по металлу, горшочком с карандашами, лезвиями и брусками обугленного дерева. Он взял один из них.
28
Плаз – помещение для разбивки чертежа судна, необходимое для изготовления шаблонов и каркасов под гибку и раскрой.
– А это зачем?
– Это используется, чтобы остужать стекло при изгибе. На каждой стадии трубчатая секция кладется обратно на стол и сверяется с шаблоном, отмечаются места, в которых необходимо произвести изгиб. Здесь все наизнанку, как в зеркале, – объяснил Найт. – Секция укладывается на шаблон лицевой стороной, а задняя, на которую потом устанавливаются скрытые крепления, оказывается сверху.
– Это для меня слишком сложно. – Техника никогда не была сильной стороной Джексона.
Найт пожал плечами.
– Есть вещи и посложней. Вы вообще в курсе, как появились неоновые лампы?
– Вряд ли.
– Все началось еще в тысяча восемьсот девяностых годах, когда два химика, шотландец Уильям Рэмси и англичанин Моррис Траверс [29] , уже открыв на пару аргон, решили, что в периодической таблице между гелием и аргоном обязательно должен быть еще один химический элемент.
«Все это очень интересно, – подумал Джексон, – но вряд ли чем-то поможет расследованию».
29
Уильям Рэмси (Рамзай) (1852–1916) – шотландский химик и физик, лауреат Нобелевской премии по химии 1904 г. Открыл неон, аргон, криптон, ксенон и показал, что они с гелием и радоном формируют отдельную группу новых элементов – инертные газы; Моррис Уильям Траверс (Трэверс) (1872–1961) – химик из Англии, автор трудов по неорганической химии, а также химической технологии. В 1898 г., работая совместно с Уильямом Рэмси, открыл инертные
– После ряда неудачных попыток, – продолжал Найт, – они доказали свою правоту. А потом один француз [30] вдруг обнаружил, что этот новый элемент способен светиться, и буквально лет через десять американцы уже поставили изготовление неоновых вывесок буквально на поток.
– Это ваши? – Джексон бросил взгляд на стену, почти сплошь увешанную карандашными эскизами. Особенно его внимание привлек космический корабль с надписью «Я еще вернусь» внутри.
– Самая важная часть процесса. Всегда рисую от руки, компьютер такой свободы не дает.
30
Имеется в виду французский изобретатель Жорж Клод (1870–1960), который в 1910 г. создал первую газоразрядную лампу, заполненную неоном, владелец патента на первые неоновые вывески.
– И вы всегда пользуетесь карандашами, не фломастерами?
– Нет, предпочитаю мягкие карандаши, лучше всего «5 В» или «6 В».
– Похоже, тут многое основано на тактильных ощущениях, – сказал Джексон, намеренный узнать о процессе как можно больше.
Найт согласно кивнул.
– Буквально все делается вот этим, – сказал он, поднимая руки. – Плюс поддувать в трубки приходится по ходу дела. Звучит претенциозно, но мне хочется думать, что я действительно вдыхаю жизнь в свои работы, – добавил он со скромной улыбкой.
Джексон призадумался. Если Неон и вдыхал жизнь в свои произведения, то со своими жертвами поступал в точности наоборот.
Открыв свой «дипломат», он извлек из него тот же набор фотографий, который показывал Лиззи Уиверс. Найт взял их, поморщился, губы его скривились от отвращения.
– О господи, – сказал он. – Это непосредственно с мест преступлений?
– Оттуда.
Найт внимательно рассмотрел снимки.
– Должен сказать, весьма грамотная работа – и с технической, и с эстетической точек зрения. Действительно красиво сделано. Выбор цветовой гаммы тоже очень удачный. Кстати, теперь она шире, чем когда я начинал, – за это надо поблагодарить японцев. Они просто повернуты на неоне. У них даже дальнобойщики свои грузовики так оформляют. Вот, взгляните. – Подхватив лежащий на столе «Айпэд», он продемонстрировал фотографию дальнобойной фуры, столь ярко обведенной огненными линиями, что Джексон прищурился.
Настроенный вернуть Найта обратно к интересующей теме, он спросил:
– А можно сказать что-либо об изготовителе по его работам?
– Вы имеете в виду, есть ли у него какая-то собственная «подпись» – вроде характерной манеры манипулировать светом?
– Вот именно, – кивнул Джексон.
Найт еще раз изучил фотографии и покачал головой.
– У вас есть фотографии с мест преступлений, на которых запечатлены жертвы?
У Мэтта они были, но он не был настроен их показывать.
– Это помогло бы мне лучше понять, что он пытается сделать, – объяснил Найт явно сочувственным тоном.
Джексон неопределенно кивнул и полез в папку с фотографиями, отснятыми на местах убийств Вики и Ванессы. Не мог заставить себя показать Найту снимки своей жены. Положил их на стол и отошел в сторонку. Одна только мысль о Полли вызвала такую сильную физическую боль, что он внезапно понял, что такое разбитое сердце. Приложив руку к груди, пытался унять глухое уханье в грудной клетке.