Неопознанная
Шрифт:
– Могу я спросить?
Он прижал меня крепче:
– Что угодно.
– Если бы ты завтра уничтожил Андраса, чем бы занялся? – Джаред был единственным из Легиона, кто не ответил на этот вопрос. – Отправился бы путешествовать, как Алара? Или поступил бы в колледж?
Я ведь ничего не знала о мечтах и планах Джареда, не знала, чего ему хочется, помимо войны с демонами и мстительными духами.
Джаред нахмурился:
– Мне учеба не по силам. Это Лукас умный.
– Не говори так! – Я села и посмотрела на него сверху вниз. –
Сердце Джареда под моей рукой забилось быстрее. Губы шевельнулись, будто он хотел что-то сказать, но промолчал. Он смотрел на меня, а его сердце колотилось все сильнее.
Наконец Джаред протянул руку, обхватил меня за шею и притянул к себе.
Я закрыла глаза, предвкушая поцелуй.
– Посмотри на меня, Кеннеди. – Голос Джареда прозвучал низко, тяжело. – Ты единственная, кто говорил мне такое. Единственная, кто видит во мне такое.
Наши лица были в футе друг от друга, но мне казалось, Джаред настолько близко, что слышит мои мысли.
– Это неправда!
– Тсс… – Он поднял руку и коснулся пальцем моих губ. – Мне наплевать, думает ли еще кто-нибудь так же, лишь бы ты думала. И то, что я чувствую к тебе… – Он прикусил губу, ища подходящее слово. – Иногда, глядя на тебя, я даже дышу с трудом.
Я прижалась губами к его губам, желая уничтожить расстояние между нами. Я чувствовала, как сильно он тянется ко мне, как много я для него значу. Это похоже на жажду, которую невозможно утолить.
Но я старалась, пока каждая моя клеточка не заболела от изнеможения и от того, что я могла найти только с Джаредом.
От счастья.
На следующее утро я проснулась, все еще лежа в объятиях Джареда, и почувствовала себя напряженной и отчаянно нуждавшейся в душе. Я выскользнула из-под его руки и на цыпочках прокралась мимо Приста, спавшего на соседней кровати.
Дверь между комнатами была все так же открыта. Алара зарылась в одеяла, а поперек кровати у нее в ногах лежал Бир. Элль с Лукасом спали поверх одеял на другой кровати. Лукас устроился повыше на подушках, а Элль положила голову ему на грудь. Она все же сменила оскорбительный розовый костюмчик на красный.
Я порылась в ее запасах одежды и нашла джинсы и футболку, которая на мне показалась бы платьем, и унесла все в ванную комнату.
Вода едва успела нагреться, когда я шагнула под душ. Мыльная пена покрыла мою спину, и мне захотелось, чтобы и чувство вины смывалось так же легко.
Мне необходимо избавиться от ответственности за все то, что происходило вокруг, хотя бы на несколько минут. Я перелистала кадры
Мой дом.
Запах макарон с сыром, доносящийся из кухни, – не рыжих макарон из коробки, а тех, что мама делала сама, посыпая хрустящими хлебными крошками.
Закрытая дверь наверху, и я жду, когда мама спустится. Но это не она. Отец улыбается мне, сияя зелеными глазами, ямочки на щеках.
– Как тут мое солнышко? – Он достает что-то из кармана.
Я знаю, что это, еще до того, как вижу красно-белый фантик леденца.
Нет…
Я прижимаю к глазам ладони, отгоняя видение.
Только не он.
Мой отец не должен быть частью счастливых воспоминаний, и вообще каких-либо.
Вода вдруг потяжелела, словно грязная жижа, текущая в Миддл-Ривер. И эти ужасные воспоминания тоже следовало прогнать. Я отдернула руки от глаз, и пол душевой медленно проявился передо мной.
Сначала плитки. Потом круглая серебристая решетка стока. Черные полосы все еще мешали мне видеть. Я поморгала и снова посмотрела вниз.
Черные полосы пересекали плитки пола и буквы, отштампованные на решетке: «Сделано в США».
Капли чернильно-черной жидкости ударились о мою кожу, упали к ногам.
Я попятилась, скользя ладонями по гладкой стеклянной стенке. Форсунка душа висела надо мной. Темная вода стекала по моему телу, густая, как машинное масло.
Я открыла рот, чтобы закричать, и черная жижа заползла в мое горло, на вкус она была словно окурки или бензин. Я выскочила из душевой кабины, меня тошнило.
Черный отпечаток моей руки остался на стеклянной стенке.
Я схватила полотенце и потянулась к дверной ручке. И застыла. По моему запястью сползала капля безупречно чистой воды. Я обернулась к прозрачной кабинке.
Отпечаток и черные полосы исчезли.
Обжигающее ощущение в горле, тошнотворный вкус во рту и даже запах – все растаяло. Из душа лилась чистая вода.
Я натянула футболку и джинсы и выскочила из ванной комнаты.
– Здесь что-то есть! – закричала я, захлопывая дверь за собой.
Лукас, Элль и Алара уже проснулись и включили телевизор.
Алара спрыгнула с кровати:
– О чем ты?
В комнату вбежали Джаред и Прист.
– Что случилось? – спросил Джаред.
Я с трудом перевела дыхание:
– Из душа полилась черная дрянь. На меня. А потом исчезла.
– Густая? – спросил Лукас.
– Да.
Я все еще ощущала липкую гущу, сползавшую по моему телу.
Джаред и Лукас обменялись понимающими взглядами, а Прист бросился в соседнюю комнату. Через мгновение он вернулся с пневматическим молотком в одной руке и кухонным огнетушителем в другой. Я знала, что огнетушитель наполнен раствором каменной соли.