Неопределенность

Селиванов Петр Петрович

– Почему так долго ждать тебя приходится?
– спросила Эсэль.

– Что с небом?
– пропуская мимо ее вопрос, спросил Макс.

– Ты разве не знаешь, что творится у вас в пространстве.

– Только что слушал программу новостей. И что?

– В каком смысле что? Ангелы не справляются. Представь, какое у них состояние. Все в панике. В мире начинается хаос.

– Где Тай?

– Точно сказать нельзя. Лаад, нам нужно очи-щать новоархангелов! Их уже полсотни!

– Если не остановить Тая, то толку от очищений не будет!

– Их станет меньше! Раньше мы успевали очи-щать быстрее, чем он назначал.

–

Смысла не будет, Эсэль. Где Элладис?

– Он у себя. Он нашел того, кто может развеять.

– Так что же мы ждем?

– Лаад, навык не работает без определенных правил. Нельзя развеять душу к Офару за то, что Тай назначает архангелов.

– А что говорит Офар?

– По поводу чего?

– Он рассказал, кто такой Тай?
– Макс наконец-то перевел взгляд с неба на Эсэль.

– Нет.

– Эсэль, я тебя слишком хорошо знаю. Ты не умеешь врать.

– Хорошо, да, рассказал.

– Ну?

– Я не могу тебе говорить об этом.

– Да что ты говоришь? А как мы будем с ним бороться, если я даже не знаю, кто это такой?

'Офар!?' - позвал Макс.

'Лаад. Все-таки не забрал он память?'

'Что за секреты? Почему Эсэль мне не говорит, кто такой Тай?'

'Передай ей, что она может сказать, все равно это знание у вас будет не долго'.

– Говори, - резко сказал Макс, - Офар разрешил.

– Хорошо, - смиренно проговорила Эсэль, - тогда тебе лучше сесть.

Глава 6

Виола снова оказалась в пирамидальном здании. Кела на месте не было. Она вышла из тихого помещения и увидела те же грязные улицы, по которым она проходила несколько часов назад. Неторопливым и размеренным шагом она направилась вдоль исхудалой улочки, с видом принцессы, вышедшей в свет на простые улицы смертных простолюдинов. К слову сказать, люди даже не обращали на нее никакого внимания. Ей же было по большому счету все равно. Она наслаждалась тем, что выполнила задание Таола, тем, что теперь она сможет уйти из монастыря, который не приносил ей никакой радости. Что теперь она, наконец, сможет заняться изучением навыков, как она этого хотела. Все складывалось очень и очень хорошо, и ничто не могло омрачить ее настроение. В глубине души она надеялась увидеть того самого юношу, который показал ей дорогу к пространственному зеркалу, но даже сама не знала, зачем. Он ей понравился. Возможно. Он был достаточно красив, высок, можно даже сказать, галантен, но до этой встречи у нее не было таких чувств симпатии, и она не имела ни малейшего представления, как нужно реагировать, как вести себя в подобной ситуации. Нет, она, конечно, читала книжки, но это-то было по-настоящему. Впервые в ее настоящей жизни, а не в этих книжках. Поэтому она просто хотела увидеть его, надеясь на то, что он-то уж точно знает, как себя вести. Улочка раздваивалась. Виола встала на развилке и подумала.

'Может быть, стоит просто вернуться в мона-стырь? Передать Таолу, что я нашла Герольда. Что передала ему информацию, и тот сказал, что скоро придет в гости. Что он выйдет в туманные пространства. И что нужно приготовить ему выход. Затем собрать вещи, попрощаться с Таолом...', - неожиданно ее сердце защемило. Все эти годы Таол воспитывал ее, как родную дочь. Кормил и одевал ее, а сейчас она собирается уходить от него.
– 'Куда? Куда я пойду? Я, конечно, могу найти работу, начать изучение

навыков и стать полноправным жителем первого светлого пространства. Может быть, найду себе хорошего мужа, полюблю его, нарожаю детей. Полюблю... Как часто я слышала это определение и думала, что я никогда не узнаю, что это такое. Но те-перь это в моих руках. Я могу узнать все, что давно хотела. Но Таол... Как он будет без меня?'

– Эй, - раздался оклик, и Виола повернулась. Она даже не заметила, что начался дождь, а она так и стояла на развилке двух дорог, - ты что, меня не узнала? Это я - Людвиг.

Конечно же, Виола узнала, но невесть откуда взявшиеся кокетливые дамские недомолвки взяли власть в свои руки.

– Да, конечно, - будто бы вспоминая, проговорила Виола, - ты, кажется, провожал меня до башни?

– Да, - крикнул он. Расстояние между ними было около двадцати метров, - ты зачем стоишь там под дождем? А? Заболеть хочешь? Иди сюда.

Людвиг стоял на веранде своего дома, и, навер-ное, оттуда и увидел Виолу. А, может, он ее ждал? Она быстрым шагом пошла навстречу и встала под навес вместе с ним.

– Ты, наверное, замерзла?
– спросил он и попы-тался обнять Виолу, но та отвела плечи, - подожди, я принесу одеяло.

Виолу действительно колотило от холода, от мокрых вещей, которые жадно прильнули к ее молодому, упругому телу. Через минуту Людвиг выбежал с огромным пледом и накинул на плечи девушки.

– Вот, так-то лучше. Слушай, зайди в дом, а я сейчас приду.

Виола хотела что-то возразить, но Людвиг чуть ли не силой протолкнул ее в открытую дверь.

– Осмотрись пока, погрейся у печки, я скоро зайду.

Виола зашла в дом. Ей все еще было холодно и противно, но уже не так, как на улице. Вода с нее буквально текла, поэтому она постаралась проходить как можно аккуратнее, вдоль стены, чтобы не залить весь пол. В доме было тепло, уютно и на удивление чисто. Виола, медленно пройдя по коридору и свернув налево, увидела большую, каменную печь, в которой тихо потрескивали дрова. Рядом с ней было так жарко, что Виола тут же захотела снять с себя плед, но она этого не сделала. Прямо с ним на плечах, она уселась на стул возле печки и почувствовала, как тепло проходит сквозь тело, как маленькие мурашки побежали по ее спине, ногам и рукам. Но она недолго продолжала сидеть в одиночестве. Через пять минут в комнату зашел Людвиг.

– Привет, еще раз. Извини, что заставил ждать.

– Ничего, все хорошо, - сказала Виола, не отрываясь от лепестков огня, которые были видны через щели в дверце печи. Она сидела на стуле, подогнув под себя колени, и таким образом плед накрывал ее полностью, - ты живешь один?

– Да, - сказал Людвиг, взяв в руку железный чайник, - мама живет на соседней улице.

– У вас два дома?
– удивилась Виола.

– Нет, - усмехнулся Людвиг, - этот дом наш, а она живет с Симоном, кузнецом.

– А ваш отец...
– аккуратно сказала Виола.

– Умер, когда мне было несколько лет отроду, - Людвиг поставил на печь чайник и достал две глиняные кружки, - Симон был другом семьи. И после смерти отца мама начала жить с ним. Фактически он мне как отец.

Наступила неловкая тишина.

– А ты, значит, все-таки решила найти меня?

– Нет, - резко ответила Виола, - у меня были еще некоторые дела здесь.

– Ясно, - сказал Людвиг и едва заметно улыбнулся.

Он насыпал в кружки по щепотке заварки и на-лил вскипяченную воду.