Неопытный некромант
Шрифт:
А, имя пора давать. Собакой звать, как-то, не по-людски.
– Будешь Аркадием Алексеевичем Нудным, - окрестил я нового восставшего мертвеца.
– Почему ты всегда даёшь им странные имена?
– спросила меня Эстрид.
– Это для тебя они странные, - пожал я плечами.
– Для меня они вполне нормальные.
С «Интеллектом» ничего неожиданного, конечно. Выше трёх единиц у мёртвых я его ещё не видел. Только вот игра на аккордеоне… Кто-то из мертвецов ведь умеет играть на гитаре? Точно, Скучной! А Волобуев умеет
Судьба что, хочет, чтобы мы основали первый в этом мире бойзбэнд и исполняли земные хиты?
– После красно-жёлтых дней, начнётся и кончится зима… - тихо пробормотал я.
– Не хватает только бас-гитариста, барабанщика и какого-нибудь клавишника… Хотя аккордеон может, на первое время, заменить… не, не вариант…
– Что ты там бормочешь?
– спросила Эстрид.
– Да так, - махнул я рукой.
– О, просыпается!
Нудной открыл глаза и уставился прямо на меня.
– Как дела, приятель?
– спросил я у него.
– Готов служить, госпо… - начал Нудной.
– А-а-а-а-а!!!
– завопил кто-то из долбокультистов.
Волобуев, почему-то, среагировал очень резко и шарахнул по вопящему с ноги. И ещё. И ещё. А, это Бегемотик опять кляп прожевал.
– Стоять!
– выкрикнул я.
– Прекратить военные преступления! Скучной, бери Нудного и найди ему одежду.
Бегемотик весь как-то сжался и тихо заскулил, увидев активные передвижения только что мёртвого Собаки, ныне ставшего Аркадием Нудным.
– Слушаюсь, - ответил Скучной.
Всё-таки, из немёртвых получаются идеальные слуги: Скучной стоял без движения у двери и ждал команды. И так всё это время, пока мы потрошили Нудного и приводили его в нужные кондиции. Ох, блин! Забыл про служанку!
Я метнулся наверх и забежал на кухню. Там стоял ящик со служанкой, которой нужно обновить «Мёртвый стазис».
Со скрипом гвоздей срываю крышку ящика и проверяю состояние заклинания. Успел!
– Фу-у-ух… - выдохнул я.
Не хотелось понижать качество поднятия мертвеца, так как от этого зависит количество опыта и прочие ништяки. Прохлопал момент - стал не таким сильным, каким мог бы. Такая вот жизнь.
Что ж. Раз открыл ящик, значит, надо добивать дело до конца.
– Скучной, Нудной - бабулю в подвал!
– распорядился я.
Старую служанку занесли, положили на прозекторский стол, а Эстрид обречённо вздохнула.
– А ты думала, что будет легко?
– усмехнулся я.
– Послезавтра начнутся выходные, вот тогда и отдохнём. А сегодня, как покончим с бабулей, можно будет поспать подольше. Начали!
Со старушкой работали по-новому. Я ведь, пока обрабатывал Нудного, действовал не бездумно, а соображал. И в соображениях своих дошёл до того, что можно существенно упростить методику приведения мертвецов к нужному качеству.
– Сначала давай сделаем ей мозги, - сказал я Эстрид.
– Курицу, только вот…
– Я
– Эх… - тяжело вздохнул я.
– Ладно. Волобуев, за мной!
По темноте мы пошли к соседям. В нормальном обществе это было бы неприлично - посреди ночи заявляться к соседу с целью купить курицу, но я случайно узнал, что у соседского старика бессонница из-за ревматоидного артрита, поэтому он, скорее всего, сидит в кресле во дворе и ждёт, когда же взойдёт солнце.
– Мастер Адрастос, - позвал я, подойдя к забору.
– Не спите?
– А, это ты… - прошамкал старик.
– Не сплю. А ты чего не спишь?
Старик Адрастос до предела седой, бородатый, нестриженный и в общем какой-то неухоженный, так как дети и внуки его вкалывают от рассвета до заката, не до старика. Я видел его вчера днём: глаза блеклые, некогда тёмно-карие, но посветлевшие от возрастных изменений. Лицо худое, на теле видны следы былых крепких мышц. Ростом он, если учитывать старческую сгорбленность, метр семьдесят, может, чуть выше. Пальцы в шрамах, так как всю жизнь работал, признаков недоедания не наблюдается, а значит, потомки не обделяют его, что очень хорошо. Значит, правильно воспитывал детей, а те внуков.
– Есть у меня к вам деловое предложение, - сказал я.
– Продайте курицу, а я дам вам средство, которое ненадолго уймёт боль и поможет уснуть.
– Я тебе и так курицу продам, - ответил старик.
Адрастос в молодости и зрелости был мастерским плотником, но затем постарел и начал страдать ревматоидным артритом. Точнее, это я установил, что у него ревматоидный артрит, а местный эскулап уверен, что это подагра. И он нихрена не прав, так как я точно различил характерные признаки ревматоидного артрита, а эскулап про такой даже никогда не слышал.
В нынешних условиях ревматоидный артрит - это железобетонная нетрудоспособность. Не будь у старика детей, он бы уже давно умер, так как никаких пенсий и пособий в этом мире никому не положено. И мне искренне жаль его, чисто по-человечески. Никогда не мог спокойно смотреть на страдания стариков даже в родном мире, где какая-никакая социалка и общество, более или менее, солидарно, а уж тут…
– Мне больно видеть, как вы страдаете от бессонницы, - сказал я.
– Поэтому позвольте вам помочь.
– А ты, Алексей, что, целитель?
– спросил мастер с недоверием.
– Да, учился в институте, - честно ответил я.
– В институте?
– удивлённо спросил старик.
– А я уж подумал, что ты дитя этого мира…
– Нет, я родом из русских земель, - снова сказал я чистую правду.
– Но учился в институте далеко на востоке, очень близко к Китаю и Японии.
– Это где желтокожие живут, на половцев похожие?
– проявил эрудицию старик.
– Да, похожие, - не стал я спорить.
– Я могу ослабить боль, вызванную вашим недугом.