Неосновной инстинкт
Шрифт:
Мужчина распахнул её халат и стал опускаться поцелуями ниже, по шее, по ключицам, между грудями. Остановившись на них, он взял их в обе руки и, поочередно, вбирая в рот, оглаживал и сжимал, вырывая стоны из супруги. Его язык закружил по соскам, облизывая и сдавливая их то губами, то немного зубами. Херин откинулась на рабочий стол, машинально дотянувшись до конфорок и выключив их – потом за ними уже просто не усмотришь. Гук продолжил опускаться и, пройдясь языком по животу, ставшему не таким плоским, как раньше, но не утерявшему от того в понимании Ёнгука своей божественной восхитительности, он дошёл до низа и, рухнув на колени, поцеловав горячо лобок жены, он скользнул языком в самую её суть, сжав сильными руками бедра и прижав их к себе. Херин простонала, прикрыв глаза. Рот мужчины влажно атаковал поцелуями, и каждое движение языка отдавалось по всему телу волнами удовольствия. Раздвинув пальцами половые губы, он нашел клитор и ещё горячее стал втягивать в себя чувствительную
– Рин, я люблю тебя, - прошептал он, положив её голову себе на плечо и погладив. Она всегда после хорошего секса была капельку сонной и разморенной, что ему так нравилось. Беззащитная, прижимающаяся и едва не мурлычащая, она всем своим видом просилась на руки, донести её до кровати, положить, укрыть и сесть рядом, любуясь.
– Я тоже тебя люблю, - пробормотала она, поцеловав его плечо, в которое уткнулась. Её ноги в белоснежных носочках свисали по бокам от него, лениво и удовлетворенно болтаясь. – Любимый наш папа.
– Пошли в душ?
– Надо доготовить ужин, - начало возвращаться к ней осмысление.
– Потом. Сначала надо ещё потрахаться, - шепотом заверил он её. Херин улыбнулась.
– У меня ноги отказали. Они как из желе.
– Ничего страшного, - подхватив под бедра, он поправил её на себе. Она обвила его шею, повиснув как рюкзак спереди. Придерживая её и целуя, Гук донес Херин до душевой кабины и, опустив лишь там, скинул с неё халат, разделся сам, включил воду, прикрывающую его громкие и неудержимые звуки. Занятия любовью начались по новой.
Через час он вошёл в кабинет и, открыв окно, закурил. Достав мобильный телефон, он нашёл общий чат для всех золотых и, посомневавшись лишь мгновение, набрал и отправил туда «БУХАЕМ!!!!!». Меньше чем через минуту откликнулся Хим: «А повод?». «Угадай» - написал сначала со смайликами адвокат, но потом, подумав о проблеме кузена, не имевшего детей, стер смайлики и отправил более тактичное, безэмоциональное сообщение. «Вы там очередных козлов накрыли что ли?» - возник в онлайне Джей-Хоуп. «Не знаю, хочешь завтра не попасть на работу?» - подумав, предположил Химчан. «Нет, ещё варианты есть?» - спросил Гук. «Китайская мафия покаялась и захотела вступить в наши ряды?» - нарисовался Дэхён. «Да забудьте вы о делах! Нормальный повод». «В Северной Корее рухнул социалистический строй?» - отозвался Ёндже. «Бля…» - прокомментировал Гук. «Да говори уже. А то нам так ребусов не хватает!» - подстегнул его брат-хакер. «Ладно. Я скоро снова стану ОТЦОМ!!!» - не выдержал и добавил из набора смайлов почти все уместные мужчина, от рюмок и фейерверков, до флагов всех стран и ручек с жестами глухонемых. «Бля…» - процитировал его Джей-Хоуп. «Поздравляю. Бухаем» - поддержал Хим. «Тогда бухаем дважды» - уточнил Санха. Некоторое время висела пауза. «И ТЫ, БРУТ?!
– проорал Хоуп в чате и добавил - Бля ещё раз». «Хватит блякать, все мы там будем» - пообещал Дэхён. «Сплюнь!» – вышел из онлайна Джей, но через две секунды вернулся и, бросив «ИДИОТЫ!», вышел в офф окончательно. «Ну-с, с присоединением в мои ряды, коллега» - обратился Ёнгук к Санха. «Я даже подозреваю, что мы в один день повезем их в роддом» - заметил тот. «Синхронисты, ёбте, - появился в чате Шуга. – Мои поздравления!». Следом стали появляться и другие, желая удачи, счастья и сыновей, но Гук, ответив пару раз «спасибо», уже сам отключился. Дверь приоткрылась и в неё заглянула Херин.
– Милый,
– Иду! Не стой в проходе, тут дует из окна, - затянувшись последний раз, затушил мужчина сигарету и принялся закрывать раму.
– Но ты же меня ещё погреешь перед сном? – кокетливо попросила Херин и, протянув руку навстречу руке мужа, взялась за неё и повела его на кухню. Жизнь определенно удалась.
Примечание к части Вся информация, увы, в двух эпилогах не уместилась, так что будет ещё один, точно последний, но не скоро, а после окончания произведения "Ловушка для хищника", поскольку будет являться жестким спойлером для него :D
Терпения всем и простите за вечную незаканчиваемость :)
ЭпиЛог№3 (последний)
Софиты горели так ярко, что нагревали воздух. Прожектора выхватывали происходящее на сцене, и на большой экран сбоку от неё выводилось крупным планом самое главное. Осветители, звукооператоры и закулисные работники выполняли всё безукоризненно. Заключительный в нынешнем американском турне концерт Чон Дэхёна подходил к концу, доводя стадион до исступления. Один человек с великолепным голосом и телом доводил толпу в несколько тысяч до эйфории, что было не трудно, ведь состояла она в основном из юных влюбленных девочек. Хореографический коллектив оформлял шоу, и масштабность его, вкупе с декорациями, стоила цены билетов. Под занавес, в предпоследней композиции, Дэхён стянул с себя майку и швырнул её в зал. Стадион завопил, кто-то поймал снятую с его кожи одежду, но в целом виде она не досталась никому. Блестящий от пота артист засверкал под цветным освещением, двигая бедрами в такт одного из своих хитов. Отпахать больше двух часов перед огромной аудиторией – не так-то просто. Это настоящий, тяжелый труд, усложненный тем, что до последнего нельзя показывать усталость, грусть, недовольство, ничего, что происходит в тебе самом.
Финальной песней, к которой Дэхён натянул на себя футболку с логотипом своего тура, была лирика. Обычно она трогала до слез тех самых девочек, но не исполнителя. Сегодня же он её исполнил так, будто пережил и написал сам. Впрочем, часть правды в этом была – текст он писать помогал. Но никогда он так не задевал его, как в этот раз. Сквозь музыку не было слышно рыданий, образовавшихся там и тут на стадионе. Поклонницы и фанатки (что совсем разное, объединяющееся только направлением, но не манерой) вытирали лица, поражаясь, как в этот вечер волшебно звучит золотой голос Кореи. Дэхён боялся, что его голос сорвётся в повторяющемся припеве, где звучали строки о прощании со своей любовью. Но он выдержал, и постановочные слёзы звезды, которые должны пускаться на радость зрителям, символизирующие не желание расставаться с ними никогда, стали естественными. Музыка затихала, начались поклоны, уход со сцены и последнее возвращение для ещё одного поклона, свет гас.
Дэхён зашел в гримерку, скинув впитавшую весь пот футболку и упав в кресло перед зеркалом. Тотчас подлетела девушка из стаффа, доставшая ватные тампоны и начавшая смачивать их для снятия макияжа. Не обращая на неё внимания, молодой человек забрался в карман своей кожаной куртки и достал мобильный. Звонков нет. И сообщений тоже. Пусто, никаких непринятых, неотвеченных, непрочитанных. А ведь месяц прошёл. Рэй просила месяц, чтобы всё уладить, но на звонок он надеялся несколько раньше. Дэхён верил, и не боялся этой веры, что при встрече с Лео девушка быстро расставит все точки над i и оповестит его об этом. Он надеялся, что выбор будет в его пользу… Да, Дэхён иногда страдал самонадеянностью, но тут считал её законной и справедливой.
Все эти дни он не пытался позвонить сам, спрашивать у кого-нибудь, что происходит в Корее, куда улетела Рэй. Он знал, что она благополучно добралась до туда, потому что отбыла вместе с его друзьями, а они на связь выходили, удачно приземлившись. А если с ней всё в порядке и она не звонит ему сама, значит ли это… значит ли это… Дэхён закрыл глаза, стиснув челюсти. Черта с два! Ничего это не значит. Терпеливо подождав, когда разойдутся все вокруг, певец набрал Джей-Хоупа. Он не готов прямо и сразу услышать что-либо от Рэй, особенно если это будет отказ, окончательный и бесповоротный. Тем более, если бы она так для себя решила, то позвонила бы сказать и последнее «прощай», она же у него не трусиха. У него ли она ещё?
– Здорова, янки! – поднял Хоуп, подколов товарища долгим пребыванием в Штатах.
– Привет, - вздохнул Дэхён. Ему было не до улыбок. – Слушай, я хотел спросить… ты ведь до Лога Рэй проводил?
– Я и внутри потусил пару дней. А что такое?
– Она осталась там? – решился Дэхён услышать правду, хотя самому почему-то не верилось в подобное. Пусть она и прожила когда-то в монастыре два с лишним месяца, но ту Рэй, какая она теперь, представить запертой в стенах и занимающейся уборкой и готовкой представить было невозможно.